Райан вместо ответа подался вперед и, сладко млея, коснулся губами ее губ.
Они неторопливо прошли в мини-вэн, отряженный телекомпанией Кэрри, и там Лок поведал ей всю историю, начиная с разговора в конференц-зале Сан-Франциско. Кэрри уже успела навести справки насчет Тая и сообщила приятное известие:
– Его как раз сегодня переводят в больницу Сан-Франциско.
Лок ощутил, как напрягшиеся мышцы спины и шеи блаженно расслабляются.
– Вот это здорово.
С минуту оба молчали. Райана волновало, что будет дальше. Он взялся за задание, которое иначе как самоубийственным не назовешь, не поставив при этом в известность Кэрри. Это грызло его все то время, что он находился в тюрьме, – вина, которую перевешивала лишь мрачная решимость посчитаться за гибель Кена Прэйджера и его семьи, доведя дело до суда над убийцами.
– Кен был моим другом, – признался Лок. – Я просто должен был сделать все возможное, чтобы те гниды оказались на скамье подсудимых.
– Верность – завидное качество, – сказала Кэрри, избегая глядеть ему в глаза.
Локу стало неуютно; сердце тревожно екнуло.
– Не знаю, Райан. Может, так оно действительно лучше. Скажем, когда я гоняюсь за каким-то сюжетом, у меня нет необходимости у тебя отпрашиваться, что-то там согласовывать… Это одна из черт, которые мне в тебе нравятся. Ты не ревнуешь меня к моей карьере. Уважаешь мою независимость.
Что правда, то правда. В периоды, свободные от работы, Лока абсолютно устраивало выгуливать в Центральном парке Энджела, пыхтеть в тренажерном зале, а затем не торопясь делать в гастрономе покупки и готовить ужин. Кэрри частенько его подначивала, что, завязав со своей тягой к «адреналиновым выплескам», он когда-нибудь сможет завести себе прекрасную женку, и они вместе над этим смеялись. Может, дело в веянии времени, но Лока действительно совершенно не заботили все эти пресловутые мужские заморочки насчет того, что место женщины на кухне у плиты. Наоборот, хорошо, что его подруга этим не страдает и строит свою жизнь, как сама считает нужным.
– И вместе с тем я где-то чувствую подвох, – поделился он подозрением.
– Да нет здесь никакого подвоха, – вздохнула Кэрри. – Просто я не знаю, насколько у нас с тобой все… правильно.
Вздохнул и Лок. Ну, не прощения же просить, в самом деле. И ни шанса исправиться. Не из гордыни, а просто по опыту он усвоил: если женщина решила что-то поменять в отношениях с партнером, то возврат к прежнему уже редко когда бывает. Уж такие они, дамы; в этом плане они жестче мужиков. Хотя сам Лок не сказать чтобы готов был отказываться от того, что и как у них сложилось.
– Ну, а поменяется ли что-нибудь, – спросил он, – если я скажу, что ни о ком все эти дни не тосковал так, как по тебе?
Кэрри снова отвела глаза. Чувствуется, что смягчилась.
– И как мне теперь все это искупить?
– Тебе подсказать? – уже с легкой игривостью спросила она, наблюдая, как Рипера наконец уводит с глаз целая когорта полицейских.
– Хотя бы намеком, – ловя момент, подольстился Райан.
– Помоги мне устроить интервью с Рипером.
Охранник открыл клетку, и Рипер шагнул наружу. Джалисия кивком указала снять с него кандалы. На громоздком туловище бывшего «арийского брата» топорщились разномастные, не по размеру щитки, некоторые из них все еще липкие от крови почивших маршалов. Впечатление такое, будто смотришь на некий гибрид Терминатора и мумии в защитной экипировке.
– Ему надо сменить антураж, – сказала Джалисия, протягивая магазинный чехол «Нордстрома» с торчащей головкой вешалки. – Столько людей погибло, чтобы вас сюда доставить. Так что вы теперь, хочешь не хочешь, должны смотреться презентабельно.
Понимая, что заключенный уже одной своей тюремной робой принижает статус свидетеля, она принесла Риперу набор цивильной одежды: темно-серый однобортный костюм, девственно-белую сорочку с еще магазинными складками, а также сдержанно-синий галстук в тон.
– Вот это да, – одобрил подношение Рипер, не выказывая ни малейших признаков потрясенности произошедшими событиями. – Спасибо.
– Надеюсь, вам будет по размеру.
Рипер взыскательно оглядел ярлычок на воротнике.
– Должно подойти.
– Лок считает, – кашлянув сказала Джалисия, – что те люди на летном поле пытались освободить вас из-под стражи. И что все ваше намерение свидетельствовать на суде – просто ширма. Как говорит Лок, финт ушами.
Рипер провел пальцами по шелковой глади галстука и степенно накренил голову, сверху вниз глядя на Джалисию.
– Мало ли что считает Лок, – с напускной небрежностью проронил он. – А тем более говорит.
– И тем не менее это так? Вы думаете меня надуть, Фрэнк? Прямо с трибуны в зале суда?
Судя по тому, как Рипер поджал губы, упоминание паспортного имени пришлось ему не по вкусу. Вероятно, отвык за давностью лет. Зрачки у него сузились до булавочных точек.
– Я мог бы вам сказать «нет» или, наоборот, «да», – ответил он. – Но мы же все знаем, что осужденные – народ скользкий, разве нет? Так что окончательные выводы сможете сделать лишь тогда, когда я начну отвечать на вопросы перед присяжными.
Джалисия отошла на шаг, чтобы у него, чего доброго, не сложилось ощущения негласного превосходства.
– Ответ довольно обтекаемый, – заметила она.
– Как и вопрос, – парировал Рипер.
– Ладно. Увидимся в зале. Позаботьтесь изъясняться внятно и четко.
Джалисия повернулась и вышла из комнаты ожидания. В коридоре она прислонилась к стенке и, прикрыв глаза, сосчитала до десяти. Надо, надо через все это пройти. Ставка как минимум служебная карьера.
В реальность ее вернул голос, прозвучавший над ухом с тонким ехидством:
– Молимся потихоньку, госпожа законница?
Гросс, главный защитник «Арийского братства». Судя по ширине улыбки, от взрыва в суде Сан-Франциско успел оправиться.
– Вам чего, Гросс?
– Я думаю предложить вам последнюю возможность избежать конфуза, – придвинувшись, вкрадчивым тоном заговорщика сообщил тот. – Мои клиенты готовы поименно назвать людей, убивших агента Прэйджера с его семьей.
Теперь улыбнулась уже Джалисия:
– Что же они не сделали этого с самого начала? Стольких смертей удалось бы избежать… О горе я уж помолчу.
– Таковы правила игры, – развел руками Гросс. – Всегда приходится ждать, чтобы песок из часов высыпался по максимуму.
– Чего же они хотят взамен?
– Отмены смертного приговора, – учтиво сообщил «арийский» защитник.
– Позвольте напрямую. Вначале ваши подопечные заказывают убийство федерального агента – его самого, а также его семьи. Затем они устраивают взрыв в федеральном суде – да не в одном, а сразу в двух, – чтобы остановить процесс. И вот наконец, когда шансы устранить главного свидетеля оказываются на нуле, они вдруг начинают призывать меня к милосердию. То есть возвратиться к исходной точке, как будто с момента убийства ничего и не происходило. Хорошенькие дела. – Джалисия тоже подалась на шаг, оказавшись со щеголем Гроссом лицом к лицу. – Не выйдет.