— Ты здесь с кем-то? Два билета взяла… — сощурился Эдуард.
— Я с мужем, — глядя прямо ему в глаза, промолвила Татьяна. — С Вячеславом, — добавила она.
— Славка? — потрясенно произнес Эдуард. — Мне казалось, что вы… ну, в общем…
Татьяна молчала, но Эдуард быстро взял себя в руки. Он надел очки (излишне резким движением, как отметила Татьяна), словно они помогали ему сохранить уверенность.
— Он искал тебя, Эд, — сказала Татьяна. — Он считал тебя другом.
— Так оно и есть, — вздохнул Эдуард. — Но в моей жизни произошло много событий, и мне пришлось надолго уехать.
— Так что ты тут делаешь?
Эдуард усмехнулся.
— Защищаю животных. Да-да, не поверишь, я согласился помочь местному филиалу «Гринпис», может, видела транспаранты в городе?
— И кого же ты спасаешь? — улыбнулась Татьяна.
— Всех подряд. Кенгуру, динго, коалы, утконосы, ехидны, те же самые акулы, между прочим. Кстати, — он круто развернулся к Панаме, которая все это время с открытым ртом внимала каждому их слову, — дайте и мне билетик. Полюбуюсь на вашу морскую фауну…
— Эдик, ты с ума сошел! — ахнула Татьяна. Она не знала, какая реакция будет у Славы, узнай он о том, что его бывший друг, который вот уже несколько лет считался пропавшим без вести, вдруг объявляется в Тасмании, но в свете последних событий эта реакция могла быть непредсказуемой.
— Можешь ничего не говорить Славке, — успокаивающе сказал Эдуард, пряча билет в нагрудный карман рубашки.
— Хочешь, я даже не буду подходить к вам завтра? — предложил Эдуард. — И вообще, почему ты думаешь, что он узнает меня? Ты ведь тоже не сразу поняла, что я — это я. Ладно, мне пора.
— Пока, — сказала Татьяна.
Эдуард отсалютовал ей и быстро зашагал прочь. Глядя на его пыльные пятки, по которым звонко хлопали задники шлепанцев, она почему-то развеселилась. Надо же, «Гринпис»!
Она вздохнула. Дверца, на которой висел замок, с треском распахнулась, и все мысли, преданные забвению, ошеломляющим вихрем наполнили ее. Ей даже показалось, что после встречи с Ним она отчетливо почувствовала необычайный прилив сил и энергии. Как цветок, который полили родниковой водой после нескольких дней засухи.
…Они познакомились в Москве, совершенно случайно. Он — обычный милиционер, служил в уголовном розыске, семейный человек, хотя и немного неординарный. Она — приезжая из Молдавии, красивая, хрупкая девушка с громадными, немного встревоженными глазами, но с твердым намерением реализовать себя в российской столице. Первое время их встречи носили чисто дружеский характер, пока Татьяна не поняла, что их отношения как-то незаметно переросли в другую фазу. Она стала ревновать Эда к семье, скучала без него, ее раздражала постоянная игра в Штирлица, в частности, что они могут созваниваться лишь в рабочее время, и она приняла решение порвать все связи с ним. Это было тяжело, но другого выхода не было.
Тем временем за ней настойчиво ухлестывал Слава, разведенный холостяк. Не отдавая себе отчета, что делает, а отчасти от безысходности, Татьяна ушла к нему. Парадоксально, но сей факт не отразился на отношениях между Эдуардом и Вячеславом, первый на удивление легко «простил» друга. Однако сам себя не обманешь, они общались все реже и реже, пока Эд куда-то не пропал. Татьяна вышла замуж за Славу. Своих детей у них не было, из Кишинева Татьяна привезла дочь Ольгу, которая сейчас училась в Англии. Дела у Славы неожиданно быстро пошли в гору, он довольно успешно вел свой бизнес, став уважаемым человеком, у нее было все, о чем многие женщины могли только мечтать, но сердце подсказывало ей, что все это не совсем то, к чему она стремилась. Что-то было ненастоящее в этой жизни, фальшивое.
Она показала знаком телохранителям, что собирается домой, и они направились к машине.
* * *
— Она жива?!
— Конечно, жива, идиот, разве ты не видишь?!!
— Я просто… О черт, только не это!
— Валик, не мешайся под ногами! Лучше помоги!! Маришка! Солнышко, ты слышишь меня? Смотри на меня! Не закрывай глаза, слышишь?!
— Влад, не кричи…
— Я не могу поднять этот камень!!! Да помогите же, мать вашу!
«Сон. Это все сон. Я просто сплю, и это мне снится», — как заклинание повторял про себя Валентин, которого все знакомые и друзья (а зачастую и родители) называли Валик. Он в ужасе глядел на распростертое тело девушки.
— Нет! — визгливо крикнул он и тут же получил мощную затрещину от Влада — широкоплечего крепыша, подстриженного под ежик. На его крупном лице с попеременным успехом сменяли друг друга выражения страха и гнева.
— Не стой пнем! Найди какой-нибудь рычаг! — заорал он и снова навалился на камень. Под обтягивающей майкой с полукружьями пота под мышками забугрились мышцы, но камень даже не шелохнулся.
— Потерпи, Маришка, — пыхтел Влад, лицо его побагровело, на виске фиолетовым червем вздулась толстая жилка. — Ищи рычаг, черт тебя дери!!
— К…какой рычаг? — пролепетал Валик, судорожно поправляя очки и вертя по сторонам своей кучерявой головой на хлипкой шее. — Тут ни фига нет! Одни камни, Влад!
Усилием воли он приказывал себе не смотреть на Марину, но его подслеповатые глаза, увеличенные линзами очков в толстой оправе, безотрывно смотрели на струйку крови, которая неумолимо вытекала из-под камня. Того самого места, под которым находилась правая рука девушки.
«Боже, ее руку всю расплющило. Придавило почти по локоть», — металась в его мозгу мысль, и он почувствовал, что бутерброд с сыром, проглоченный недавно с таким аппетитом, активно засобирался наружу.
— Давай еще раз! — прорычал Влад. — Катрин, помогай!
Последние слова были адресованы худенькой девушке с длинными распущенными волосами. Она приникла к каменной плите.
— А тебе отдельное приглашение надо? Валик, не зли меня! — крикнул Влад.
Поборов тошноту, Валик взял себя в руки и, стиснув зубы, навалился на камень. Бесполезно, такое ощущение, что глыба намертво вросла в скалу. Минут пять они кряхтели, сдирая пальцы в кровь, пытаясь приподнять глыбу, но все было напрасно.
— Звони, Валик, — тяжело дыша, сказал Влад. — Вызывай помощь!
— Как? — робко переступил пыльными кроссовками Валик. — Телефоны внизу остались, в рюкзаках…
— А-а, черт! — выругался Влад и, вытирая исцарапанной ладонью пот, градом катившийся с разгоряченного лба, взмолился: — Катрин, давай вниз! Молнией!!!
Девушка молча спрыгнула на тропинку и, поднимая облачка пыли, исчезла из виду.
— Марина, — дрогнувшим голосом позвал Влад и осторожно погладил ее по голове. Девушка застонала и открыла глаза. Ее миловидное лицо исказилось от боли.
— Помоги… Владик… Очень больно, — еле слышно произнесла она.