Почему? Ризен тогда не мог этого понять, но сейчас Харлан и Пол осознали, что именно искали те охотнички.
— Они искали этот самолет, — уверенно заявил Пол. — Все они искали этот самолет и деньги.
А вот Харлан усомнился, что их слишком интересовали деньги. Особый интерес для них могли представлять списки с именами и цифрами из холщового ранца. Веттерс поведал о своих сомнениях другу, когда они уже сидели у разведенного костра и языки пламени скудно отражались в маслянисто-черной воде. Из головы никак не выходили те списки, хотя друзья уже обсуждали, как быть с такими деньжищами, и вспоминали тех, кто их искал. Списки вызывали у Харлана смутную тревогу, причину которой он вряд ли сумел бы объяснить.
— Эти деньги могли бы тебе помочь, — заметил Пол. — Сам понимаешь, Анжелина болеет и предстоят большие расходы.
У жены Харлана появились первые симптомы болезни Паркинсона. Ее состояние усугублялось средней стадией болезни Альцгеймера, и Харлану становилось все труднее обеспечивать ей нормальный уход. Между тем и сам Пол вечно экономил, чтобы оплатить те или иные счета. Им обоим придется затянуть пояса, когда старость схватит за горло не только близких, но и их самих. Так кто же откажется от нежданного богатства, которое позволит легче справиться с любыми трудностями?
«Конечно, — подумал Харлан, — эти деньги могли бы мне помочь». Им обоим они пригодились бы. И все же имели ли друзья на них право?..
— Слушай, мы просто спасем их, — внезапно заявил Пол. — Если они пролежат здесь еще немного, то вовсе провалятся под землю вместе с самолетом, либо их отыщет кто-то еще менее достойный, чем мы.
Он пытался превратить все в шутку, но она не прокатила.
— Наше ли дело их спасать? — возразил Харлан. — Надо сообщить о находке в полицию.
— Вот еще! Если бы это были честные деньги, то честные люди уже давно сами заявили бы в полицию. Тогда бы всем стало известно о пропавшем самолете. Полицейские прочесали бы лес и нашли этот упавший самолет и тех, кто в нем выжил. А вместо этого к нам заявились прикинувшаяся журналисткой дамочка и свора подонков. Из них такие же охотники и птицеловы, как из меня — снежный человек.
Кожаная сумка лежала между ними. Пол не стал закрывать ее, вероятно, намеренно, чтобы Харлан видел денежное содержимое.
— А что, если узнают? — срывающимся голосом произнес Веттерс.
«Неужели именно так искушает нас дьявол? — мысленно спросил он себя. — Мало-помалу, тихими шажками завладевая твоей душой, пока ты сам не убедишь себя в том, что ложь оправданна, а правда обманчива, осознавая, что сам ты — не преступник и потому не можешь совершить преступление…»
— Давай воспользуемся ими только в случае крайней необходимости, — предложил Пол. — Мы слишком стары, чтобы покупать роскошные спортивные тачки и фирменные шмотки. С их помощью мы просто немного облегчим себе оставшиеся годы и жизнь нашим родным. И если будем осторожны, то никто ничего не узнает.
Харлан еще сомневался. Конечно, ему хотелось бы верить в правильность такого предложения, но в глубине души он не верил. И именно поэтому в итоге, хотя они забрали деньги, он предпочел оставить холщовый ранец с именными списками в самолете. Харлан чувствовал, что они имеют важное значение. Он надеялся, что если те искатели все-таки найдут самолет, то удовлетворятся этими бумагами, сочтя их своего рода компенсацией за кражу денег и признав заслуги того, кто оставил им нечто поистине важное. Возможно, обнаружив списки, они не станут заморачиваться поисками пропавших долларов.
Та ночь тянулась ужасно долго. Перестав спорить о деньгах, друзья перешли к судьбе пилота или пилотов. Куда они подевались? Если выжили после крушения, то почему, отправившись за помощью, не забрали с собой сумки с баксами и бумагами? Почему оставили их в самолете?
Пол еще раз вернулся в салон, обследовал одно из пассажирских сидений и обнаружил, что у него сломаны подлокотники. А еще Пол нашел под креслом пилота две пары раскрытых наручников. Он позвал Харлана и показал ему свою находку.
— Как думаешь, что тут произошло?
Веттерс опустился в кресло и, нагнувшись, поднял сломанные подлокотники. Потом обследовал наручники с ключами в замочках.
— По-моему, кто-то мог быть прикован наручниками к этому креслу, — сказал он.
— И освободился после крушения?
— Или до него. Может, он сам и спровоцировал крушение.
Когда охотники выбрались из самолета, в пруду отражалась лишь чернота леса. Лучи фонариков проглотила кромешная лесная тьма. Друзьям удалось заснуть, но сон был прерывистым и тревожным. В очередной раз вынырнув из дремотного состояния, Харлан увидел, что Пол, по-стариковски ссутулившись, стоит над тлеющими угольками костра с винтовкой в руке и напряженно вглядывается в окружающий мрак.
— Что там такое? — спросил Харлан.
— Мне показалось, я что-то слышал. Чей-то голос.
Веттерс прислушался. Тишина стояла мертвая, и все-таки он тоже взялся за винтовку.
— Я ничего не слышу.
— Да говорю же тебе, там кто-то есть.
И в тот же миг Харлан ощутил, что все волосы на теле встали дыбом. Он вскочил на ноги с проворством юноши, тоже почувствовав чье-то присутствие. Полу ничего не показалось: кто-то действительно следил за ними из-за деревьев. Он понял это с такой же ясностью, с какой знал, что его сердце еще колотится, а кровь струится по жилам.
— Господи Иисусе, — прошептал Харлан.
Его охватило осознание полнейшей уязвимости, и вместе с ним пришло черное отчаяние. Дыхание сперло. Харлан почувствовал жуткий голод неведомого соглядатая. Если там и затаилось животное, то такое, с каким он никогда не сталкивался.
— Ты видишь, кто там? — спросил Пол.
— Нет, не вижу, но чувствую, что там кто-то есть.
Так они и стояли, Харлан и Пол, два испуганных старика с винтовками, вглядываясь в скрытое мраком, неумолимое и незримое существо. Потом оба почувствовали его исчезновение, однако теперь уже друзья решили, что до рассвета будут по очереди нести дежурство. Первым выпало спать Полу, а Харлан остался нести вахту, но он даже не представлял, насколько устал. Глаза сами собой закрылись, плечи поникли. Перед внезапным пробуждением ему привиделся странный сон. В том кратком сне из леса выбежала девочка. Лицо ее виделось расплывчато. Она приблизилась к костру и сквозь дым и голубоватые язычки пламени настороженно разглядывала двух спящих стариков. Потом, осмелев, подошла к ним настолько, что коснулась рукой лица Веттерса. Он даже рассмотрел, что некоторые ногти у нее сломаны, а под остальные забилась грязь. Вдобавок от нее пахло какой-то гнилью.
После этого Харлан уже не спал. Он поднялся на ноги, надеясь прогнать сонное наваждение.
Сонное наваждение вместе с той девочкой.
Ведь после пробуждения гнилостный запашок никуда не пропал.