Легс Макнил: Я сидел у Артуро на Второй стрит и ждал возвращения Джоуи Рамона из Англии. Когда он уезжал, я сказал: «На фига тебе Англия? Оставайся дома. Англия — отстой».
Сам я никогда в Англии не был. Вообще никуда не ездил. Только на Бауэри. Еще одно лето на Бауэри. Так вот, я сидел у Артуро на Второй стрит и ждал возвращения Джоуи Рамона из Англии. Долго ждать не пришлось, они уезжали только на праздники четвертого июля. Когда Джоуи вернулся, по его глазам можно было догадаться, что там что-то произошло. Джоуи повторял снова и снова: «Легс, ты не поверишь! Ты не поверишь! Им понравилось!»
Я не мог просечь, о чем он говорит, потому что в то время панк еще был просто журналом, Ramones, Ричард Хелл, Джонни Фандерс, Патти Смит и Dictators. В «CBGB» тусовались всего человек сто, причем половина из них не была панками, они пришли из мира искусства, их привел на Бауэри скулеж яппи Дэвида Бирна. Dictators жили в Бронксе и редко оттуда высовывались. И похоже, все, кроме меня и Джоуи, были джанки. Так что панк был вроде нашей внутренней шуткой, и ему на роду было написано таковой и остаться.
Когда Джоуи сказал мне, что представление в Раундхаусе прошло на ура, я подумал: «Здорово, я рад, но на фига нам Англия? В смысле, когда же нас полюбит Америка?»
Чита Краум: Когда Ramones выступали в Кливленде первый раз, мы сняли их, таскали им записи и дурь. Потом, когда они уезжали домой, мы их провожали. Им нужно было найти выезд на хайвей, и мы со Стивом Бейтосом в другой машине показывали им дорогу.
В тот раз Стив взобрался на крышу машины. Мы гнали 80 миль в час, и Стив выбрался из окна на крышу машины и показал «Рамонам» голую жопу. Стив вел машину, и когда он вылез из окна, мне пришлось держать руль.
Джеймс Слаймен: Когда Стив жил в Кливленде, он так развлекался каждую ночь. Мы напивались, Стив снимал штаны, а потом, не отпуская руля, забирался на ветровое стекло машины и показывал всем голую задницу. Это была его любимая фишка. Его член прижимался к ветровому стеклу, зато задница вылезала наружу для всеобщего обозрения.
Чита Краум: Когда Джоуи Рамон вернулся из Нью-Йорка, он поговорил о нас с Хилли и договорился о прослушивании вечером в понедельник в «CBGB». Dead Boys до этого момента не существовали — мы собрали группу уже после того, как Джоуи Рамон договорился о прослушивании.
Dead Boys были вместе всего неделю. Перед этим у нас была группа под названием Frankenstein, но она распалась. Мы просто гоняли балду по стенам, в основном из-за того, что не могли договориться о концерте. Стив повторял: «Слушайте, в Нью-Йорке делают то же, что делаем мы. Там полно таких, как мы. Мы туда впишемся».
Потом Стив договорился с Джоуи, и тот помог нам устроить концерт. Тогда Стив позвонил нам и сказал, чтобы мы встретили его в аэропорту. Когда мы пришли в бар в аэропорту, никто не знал, что пригласили других, потому что мы передрались друг с другом. Когда мы собрались, Стив произнес речь.
Он сказал: «Парни, вы хотите добиться успеха? Мы тоже. Значит так, если мы останемся в Кливленде, у нас будет крыша над головой. НО! Если мы двинем в Нью-Йорк, у нас будет шанс».
Мы ответили: «Понятно. Вот, блин, какая хуйня!»
Легс Макнил: Джоуи Рамон неофициально поселил к себе Dead Boys, пока они были здесь, так что мы с Джоуи зависали с ними, и они нам нравились. Ходил слушок, что это Стив подавал Игги арахисовое масло во время знаменитого концерта Stooges, когда Игги разгуливал по рукам зрителей. Мы не могли выяснить, правда это или нет, в любом случае, телега была отличная.
Стив был прожженным фанатом Игги, это было ясно, стоило посмотреть, как он подражает Игги на сцене. Однако у него были потрясные песни, так что мы не загонялись. Да и Игги к тому моменту уже сошел со сцены.
Dead Boys были ребята что надо, они были на нас похожи, и в благодарность за наше гостеприимство Стив одарил нас обалденным Крестом нацистской матери в знак того, что мы признаны почетными Dead Boys. Мы с Джоуи только посмеялись: «Классно! Нацистские побрякушки — это наша любимая фишка!»
Ramones в своей песне «Today Your Love/Tomorrow the World» пели, что они нацисты, но они не были нацистами. Понимаете, культура семидесятых строилась на принципе «будь хорошим». Ты был обязан быть хорошим. Не случайно символом семидесятых стали улыбающиеся лица. Поэтому, когда Ramones пели, что они наци, на самом деле они хотели сказать: «Мы отказываемся быть хорошими».
Хотя Джоуи сам был евреем, подарок его не обидел. Нам вообще казалось, что свастики Dead Boys были полным отстоем. А все из-за того, что Артуро Вега, тот парень, хозяин чердака, где обитали Ramones, был художником и рисовал только разноцветные яркие свастики.
Чердак Ramones был весь размалеван кислотными свастиками. Так что по сравнению со свастиками Артуро Крест нацистской матери, подаренный Dead Boys, не впечатлял.
Артуро Вега: Чем больше я прикалывался рисовать свастики, чем больше я о них думал, тем сильнее они мне нравились и тем яснее я понимал их силу. И тем больше я воспринимал рисование свастик как искусство. Яркий флюоресцирующий цвет кажется не слишком естественным, хотя этот цвет существует в природе — некоторые рыбы и птицы имеют флюоресцирующую окраску — но для меня этот цвет является олицетворением человеческого безумия. Если вы все время будете смотреть на флюоресцирующие цвета, вы ослепнете, они по-настоящему убивают ваше зрение, поэтому такой цвет сам по себе — достаточно радикальная штука. Потом, если вы смешаете нацизм с флюоресцирующим цветом, вы получите высшую степень человеческого безумия.
Я всегда верил, что ЕДИНСТВЕННЫЙ способ победить дьявола — это заняться с ним любовью. В моем любимом сне я встречаю дьявола. Я обнажен, появляется дьявол изумительного голубого цвета. Он выглядит как манекен, как робот. На нем, естественно, нет одежды и весь он голубой и сверкающий. Я снова и снова слышу голоса, которые говорят: «Это он! Это он!» И я отвечаю: «Хорошо».
Он подходит ко мне, и я смотрю на него, он немного худее меня, не сильно худее, но все же слегка худее, и я говорю: «Ты мне нравишься». И он отвечает: «Ты мне тоже нравишься».
Но затем он начинает меня бить, БАЦ-БАЦ-БАЦ, я падаю на пол, но внезапно он превращается в маленького ребенка, ребенка нескольких месяцев от роду, и потом я ебу его, ха-ха-ха! И пока я ебу его, он машет ручками, шевелит ими, как беспомощное дитя.
Поэтому я всегда верил: чтобы победить дьявола, вы должны заняться с ним любовью. Вы должны это понять.
Кроме того, мне интересна реакция людей на художественное изображение свастики: некоторые звереют. По-моему, изображение свастики является чувствительным детектором нацизма. Оно выявляет в тебе нациста, если ты скрытый фашист, а люди, которые чувствуют себя задетыми, — это люди, которые что-то скрывают. Люди, занимающие оборонительную позицию — это скрытые фашисты. Вот за что я люблю изображение свастики — оно раскрывает твою душу.