– Попал. Отпускай!
Дама.
Сперва все оставалось тихим. И вдруг:
– О-о-о!!! О-о-ох!.. Как сильно! Как прекрасно!
– Ну! – Ухмыльнулся Спонсор.
– Возьми меня! Еби меня, милый! Вздрючь меня! Порви мою пизду на клочки!
Спонсор издал низкий рык и принялся исполнять пожелание Рины. Кровать под ними ходила ходуном. Скрипела, чавкала. Скрипел и чавкал Спонсор. Скрипела и хлюпала красавица.
Шантор Червиц едва не рыдал, жалея всем сердцем, что не может подглядеть такое знаменательное зрелище, хотя и находится тут же. Но страх брал свое. Кто знает, на что способен сексуально возбужденный блатной, если заметит, что за ним подсматривают?..
Звуки невероятной по интенсивности ебли раздавались не меньше получаса. Под конец, когда женские стоны перешли в непрерывный визг, а самцовые животные взрыкивания слились в сплошной вой, послышался хруст. За ним
– треск. И, следом, ужасный грохот.
От такого шума поднялся бы и приходующийся. А Шантор Червиц давно приходнулся, и поэтому вскочил со своего кресла.
Спонсор и Рина лежали посреди обломков кровати. Голые, все еще ебущиеся. Ни на что не обращающие внимания. Казалось, произведенное ими разрушение прошло мимо их сознания. Да, собственно, так оно и было! И Шатнор Червиц тихонько взвыл, понимая, что лишь трусость не дала ему насладиться невиданным зрелищем.
Но делать было нечего. Если встал и видишь такое, то по всем правилам бон-тона, надо сваливать отсюда.
Тихонько прикрыв за собой дверь, Шантор Червиц побрел на кухню, упаковывать лабораторию.
Валет.
На кухне его ждал Детина 2.
Детина 2 рыдал, размазывая по морде, которую, как думал Шантор Червиц, не обосрать и за неделю, слезы и густые зеленые сопли.
– Понимаешь: – Обратился он каким-то писклявым тоном к вошедшему, – Я убил их всех! Вчера! В кабаке.
– Кого «их»? – Словно психотерапевт, спокойно и чуть нараспев, чтоб лучше доходило, спросил Шантор Червиц.
– Их было семеро. – Продолжил рыдательную исповедь Детина 2. – Два охранника. Они с краю сидели. Я их первыми и пришил, чтоб не помешали: Ы-ы-ы!!!
– А остальные? – Шантор Червич стал собирать в одну кучу компот, в другую – весь мусор.
– Три мужика. Старик: Он был вором. Но мне его заказали!.. Я его и подрезал сразу после его дуболомов. Он получил три пули в лысину. Даже не успел башку поднять от супа!.. А суп – уже с мозгами!.. Ы-ы-ы!!!
– А дальше? – Шантор Червиц стал складывать весы и разновесы в отдельный пакет.
– А там еще двое молодых. Муж дочки и сын его. Они вскочили. Я думал, что у них пушки, ну и полосанул по ним. Один упал сразу, а второй посмотрел мне в глаза и покачал головой. А они просто вскочили. Они испугались! И я их убил! Ы-ы-ы!!!
– А потом? – Шантор Червиц стал складывать аккуратно разложенные по сверткам части винтоварильного стрем-пакета в один большой.
– А там еще телки две. Одна совсем молоденькая, только восемнадцать стукнуло. Жена сына того вора, а вторая его дочка. Бабища трекнутая. Дауниха. Так дауниха вообще ничего не поняла. Я рожок сменил и по ней пол-очереди. А молодая поняла, что я сейчас тоже ее убью. Я же не мог свидетелей оставить: Знали они все меня: Она все поняла и как платье на груди рванет. А под ним – сисечки. Маленькие, розовые: И жалобно, так, на меня смотрит: И тоже головой качает. «Не надо», мол: А я ей полрожка прямо в эти сисечки и заделал! Ее, милую, так пополам и разорвало!.. Ы-ы-ы!!!
– Так и что ж теперь-то? – Шантор Червиц встал у двери со своим стрем-пакетом, запихнутым в наплечную сумку.
– Нет, я не жалею, что всех тех козлов замочил!.. Мне девчонку жалко!.. Не убил бы, взял бы с собой: И сейчас ебал бы ее!.. Ы-ы-ы!!!
Детина 2 вскочил и, не вытирая зеленой маски, образовавшейся на его харе, принялся лихорадочно стаскивать с себя штаны. Шантор Червиц, прекрасно понимая, что за этим воспоследует, ринулся прочь, не забыв прихватить по пути пакет сока из холодильника. Сзади начали раздаваться яростные удары кулака по основанию хуя.
Оставив сумку в коридоре в прихожей, (винт пока обретался в комнате, где все еще еблись Спонсор и Рина, так что забрать его пока что являлось проблемой) дабы не запамятовать ее при уходе, Шантор Червиц осторожно заглянул во вторую комнату. Та, к его удивлению, оказалась пуста.
Расположившись там, Шантор Червиц осушил пакет сока, выкурил четверть пачки, поторчал, покайфовал, позаморачивался немного на астральных полетах. И тут дал о себе знать мочевой пузырь.
Моча лилась долго, темная, почти кровавая. Тонкая струйка не давала
пены и, когда в унитаз упала предпоследняя капля, Шантор Червиц с удовлетворением вздохнул. Выключив свет в сортире, он хотел, было, зажечь его в ванной, но там свет уже горел:
Десятка.
Дверь оказалась не запертой. Шантор Червиц тихонько потянул ее на себя и увидел сперва голую жопу и татуированную спину Детины 1. Детина 1 стоял перед зеркалом во всю стену ванной комнаты и делал нечто непонятное.
С минуту ушло на аккомодацию зрения, но и после этого Шантор Червиц некоторое время сомневался, а не глюку ли он видит?
Детина 1 нанес на себя боевую сексуальную окраску дикого племени винтотресков, враждебного, между прочим, дикому племени винтоваров.
Лицо Детины 1 покрывали цветные полосы. Красные, коричневые, фиолетовые: Они переходили на торс и забивали собой татуировки. На это художество Детина 1, очевидно, извел все имеющиеся в свободном доступе губные помады Рины. Но одну, самую яркую – ярко-алую – он применил совсем уж необычно.
Детина 1 покрасил ею свои муди! Мало того, его вздыбленный хуй был сине-зеленым, как раньше коробка из-под салюта! И не просто сине-зеленым, а сине-зеленым с блестками!
«Тени» – Догадался Шантор Червиц.
Детина 1 еще и танцевал. Он легонько подпрыгивал. Хуй его начинал ходить вверх-вниз. Он тихонько крутил бедрами. Хуй его начинал ходить вправо-влево: И все это с дико серьезной накрашенной помадой рожей!
Что еще делал Детина 1 Шантор Червиц смотреть не стал. Он незаметно прикрыл дверь обратно и, распрощавшись с надеждой помыть руки, отправился в свою комнату. Было понятно, что план почти сработал. Детины крепко передознулись, Спонсор и его Рина – в ебливой отключке от реальности, и теперь можно заняться непосредственно местью.
Джокер.
Но для ее осуществления следовало сделать маленькое последнее приготовление. В комнате стояло трюмо и Шантор Червиц настроил одно из его зеркал так, чтобы оно показывало то, что будет твориться на единственном диване, если заглядывать в дверную щель. Лишь после небольшой беготни между трюмо и дверью, удовлетворенный результатом, Шантор Червиц улегся на диван и начал работать.