– Групповухи…
– Так ты ревнуешь?..
– Если тебе нравится это слово, то да.
– Ой, Васенька, какой ты смешной… Дядя Володя просто хочет, чтобы мне было хорошо… А ты спал сразу с двумя?
– Ну, спал…
– И как?
– Да все то же самое, только устаешь в два раза сильнее…
– Но у нас-то, женщин, не так…
– Женщин… – Буркнул Торчок:
– Кто тебя женщиной сделал?
– Ты, милый, ты…
– В общем так. – Вася спустил ноги с кровати – Мне эти групповухи надоели. Я ухожу.
Ожидая реакции Светы, парень стал облачаться. Девушка лежала неподвижно. Желание быть с Торчком боролось с жаждой мщения отцу. Победила месть.
– Ну и вали! – Закричала Заяц. – Вернешься – не пущу! И без тебя проживу как-нибудь!..
– Во-во… Как-нибудь…
– Да заткнись, ты! Наркоман недоделанный! Единоличник! Собственник!
Не обращая внимания на оскорбления, Василий собрал свои приспособления для готовки наркотиков. Подумал и конфисковал несколько новых шприцов. Ампулы брать не стал.
В дверях он остановился:
– Передумаешь – знаешь где меня искать.
– Катись, катись!
Хлопнула дверь, а Света повалилась на постель и горько зарыдала.
2.
До полудня Игорь Сергеевич собирал свои вещи. Константин отвез троюродную сестру в аэропорт, посадил в самолет и вернулся за Дарофеевым.
Целитель спешил. Его ясновидение говорило, что сегодня должно быть покушение на его жизнь. Оно планировалось на вторую половину дня, но Пономарь был уверен, что останется жив.
Пара костюмов, сорочки, кимоно, коврик для медитации, несколько комплектов нижнего белья занимали уже свое место в чемодане. Игорь Сергеевич взял так же свой телефон с АОНом и пишущую машинку с пачкой бумаги.
Все вещи были погружены в багажник “форда”, и братья выехали на Рублевку.
Целитель мог бы, конечно, переехать на квартиру в Филях, но и там царило одиночество. А Игорю Сергеевичу как воздух было необходимо сейчас общение с близким человеком. Константин жил один в двухкомнатной квартире на проспекте Вернадского. Одна комната служила одновременно спальней и кабинетом, а вторая полностью была отдана под гимнастический зал.
С потолка свисали два каната. По центру комнаты, вместо люстры, покачивалась потрепанная боксерская груша. Шведская стенка, турник, непонятное переплетение металлических конструкций, занимали добрую половину свободного пространства.
В помещении стоял невыветриваемый запах пота.
Увидев, с каким удивлением Игорь рассматривает тренировочную комнату, Константин рассмеялся:
– Не бойся, спать ты будешь не здесь.
– Ага. А то свалится на меня вон та дура. – Целитель кивком указал на “грушу”.
– Пока я сшибал ее всего два раза… – Потупился Дарофеев-младший. – Но в последний раз я приделал ее намертво. По тому, как Игорь Сергеевич сверкнул глазами, Костя понял, что сказанул лишнее. – Извини. Сорвалось…
– Ладно…
Старший Дарофеев разобрал свои вещи, повесил в шкаф одежду, на стол водрузил “Оптиму”. Распределив все по местам, целитель обернулся к брату, прикидывая, как облечь в приличную форму столь бестактную просьбу.
Решив, что брат не обидится, Пономарь выпалил:
– Костя… Тут такое дело… Мне надо поработать.
– Мне уйти, или можно потренироваться?
– Твои тренировки шумные?
– Все можно делать тихо…
– Тогда…
– Сколько часов тебе надо?
– Часов? Полтора – за глаза хватит.
– Ладно.
Переодевшись в спортивные штаны, Константин закрылся в тренировочной. Спустя минуту оттуда донеслось истошное:
– Йя-я-я!
Через мгновение появился автор вопля:
– Ты не начал? Извини, сорвалось, но больше не будет.
И действительно, все следующие часа два из зала не донеслось ни звука.
За это время Игорь Сергеевич успел очень много. Как и в один из прошлых сеансов медитации, целитель настроился на автоматическое письмо. Целью был Рыбак. Теперь предстояло проработать не только Москву и область, но и, по возможности, максимум территории России. Но эту программу выполнить не удалось. Как и говорил Сивый, в город со всех концов страны устремились подручные Рыбака. Их стало чуть ли не больше, чем раньше. Дарофеев пыхтел, записывая десятки адресов, которые служили прибежищами головорезов наркомафии.
Если раньше можно было фиксировать номер дома, квартиры, то теперь приходилось записывать чуть ли не схемы передвижения: ”Москва. Улица имени Такого-Сякого, дом 3, подъезд 2, по ступенькам вниз. В подвале третья дверь направо. Бизон, Вонючий и Ворона. Прибыли из Вязьмы. Вооружены.”
Так Игорю Сергеевичу удалось установить более сотни различных адресов. Самое сложное было определять местоположение бандитов в Подмосковье. Целитель не знал наизусть названия всех городов, поселков и деревушек. Он лишь мог узнать направление и количество километров от Кольцевой автодороги: ”Область. Юго-Восток-Восток. Три градуса к Юго-Востоку. 32 км. 500 м. Дачный поселок. Второй от дороги дом по левой стороне. Четыре боевика.”
Закончив с подручными по городу, целитель понял, что на большее его не хватит. Сил оставалось уже немного, и он решил заняться непосредственно Рыбаком.
Преступник находился все там же, в Зеленограде и, похоже, за свою безопасность не беспокоился. Подключившись к уже знакомым вибрациям планов наркобарона, Дарофеев увидел, что они, в основном, не изменились. Намеченный на сегодня взрыв его квартиры готовился к реализации.
Но были и новости. На сегодняшний вечер оказалось запланировано покушение на Сивого. Даже не покушение, а разведка боем. Около тридцати громил должны были вечером штурмовать дачный домик Ивана Анатольевича.
Просмотрев ситуацию, Игорь Сергеевич с прискорбием выяснил, что ситуация сложится так, что он предупредит мафиози о нападении. Пусть так. Все равно рано или поздно Сивому придет конец. Рыская по тонким пространствам, Дарофеев вдруг заметил странную вещь. Если раньше, работая с наркомафией, он постоянно замечал какие-то следы работы Гнуса, то теперь их не было.
Поискав их специально, целитель выяснил, что ничего не изменилось. То есть абсолютно ничего. Закрытая Гнусом информация оставалась закрытой, но никаких новых свидетельств своей работы маг больше не оставлял.
Это было необычно.
Рыбак расстался с Гнусом, считая того предателем. Чернушник теперь сам по себе. Но не может же он ничего не делать? Или это обычное выжидание удобного момента?