Парнишка: смотрит на меня, буравит взглядом. Довольно наглым для человека его стиля и комплекции.
— Есть вопросы, дружище?
Парень мнется пару секунд, блеет «эээ» и наконец решается:
— Наглый вопрос. Только один. Можно взять у вас интервью?
— А ты не голубой?
— Нет, я студент журfuckа. У нас сессия, надо сдавать практические работы.
— Блин. Извини. Просто меня сегодня одна тетка уже просила об интервью, но при этом явно намекала на секс.
— И чем это закончилось?
— Закончилось тем, что она мне не дала. Это уже интервью?
— Нет-нет. Сейчас, я только вытащу диктофон. Парень лезет в такой же тщедушный и худосочный, как он сам, рюкзак, роется в его недрах. Извлекает на свет диктофон. У Наташи была миниатюрная серебристая цифра, у этого — кондовое кассетное убожество эпохи, наверное, еще конца восьмидесятых. Наверняка в нем четыре батарейки, а в страну его ввезли из стран Восточного блока вместе с первыми китайскими плеерами давно канувших в историю марок вроде «Махйех». Казенный скорее всего. Хотя, если вдуматься, какую еще аппаратуру можно выдавать студентам для «практических работ».
— Ну что, давайте начнем?
— Пожалуйста. Начинай.
ИНТЕРВЬЮ 2
— В одной из ваших вещей вы наезжаете на христианство. Кто вы тогда по религиозным убеждениям — атеист или сатанист?
— В какой из своих вещей? Я не понимаю вопроса. О чем речь?
— Не важно. Давайте уберем первую часть и оставим только вторую.
— Хорошо. Хотя вообще-то я не фанат богословских диспутов, но раз спрашиваешь… Ни то, ни другое. Я верю в высшие силы, но не верю в мировые религии.
— Почему?
— Потому что тот, кто создал мир, просто не может быть таким, каким они его преподносят.
— Каким — таким? Жестоким? Мстительным? Наказывающим грешников?
— Нет. С этим как раз-таки проблем нет. Яне об этом.
— Тогда каким?
— Глупым.
— Ив чем заключается эта глупость?
— В призывах. В проповедях. Во всех этих постулатах, которые вам всем вбивают в голову с детства. Не укради, не убий, но в то же время если сорвался — всегда можешь раскаяться, и да спасешь свою душу… подставь другую задницу, если откатали в первую. Бред какой-то. На лохов рассчитано. Плодись и размножайся, ходи в церковь и не лезь в дебри, потому что это — от лукавого. Знай свое место, дружок, и да будет тебе счастье. Не выс…ывайся. Это одиннадцатая и самая глобальная заповедь: не вые…нись. Все это напоминает корпоративный тренинг, где людей учат, как им себя вести. Они верят дядьке, который заливает всю эту хрень, но сам дядька — не такой. Дядька — удав, который не дает своим кроликам знать слишком многого.
— То есть, вы считаете, что любое чрезмерное знание — от лукавого?
— Ну, в соответствии с общепринятой терминологией — да.
— Я бы с вами не согласился…
— Тогда почему они все время жгли на кострах ведьм и алхимиков?
— Ну, не знаю… Наверное, потому что то знание было опасным… Все-таки там же никогда не обходилось без оккультизма.
— Любое знание опасно. Даже самое глупое и незначительное. Потому что в знании — сила. Это раньше такой школьный лозунг был, во всех советских школах плакаты висели. А сила — атрибут того, что вы называете дьяволом. До этого допер даже этот клоун Антон Лавэй: дьявол суть знание.
— Но ведь знание знанию рознь…
— Ты так думаешь? Ой ли. Все боятся оккультного знания, но ведь любое знание оккультно. Даже техническое, которое вы все так боготворите за то, что оно дало вам Интернет, сотовые телефоны и возможность погонять ночью по МКАД со скоростью двести пятьдесят километров в час. Только вы не понимаете, что оно тоже направлено против вашего Бога. А он понимает. Поэтому и учит вас не высовываться.
— Интересная теория. А что в нем такого страшного, в этом знании?
— Для людей — ничего. А для Бога — свержение с пьедестала. Я считаю, что дьявол — это не воплощение вселенского зла, а просто более продвинутый персонаж. Который, как и подобает более продвинутому, заменяет на должности менее продвинутого и вышедшего в тираж.
— Ну, блин, ты действительно такой странный человек, как о тебе говорят… А как же, по-твоему, это будет все происходить? Каким образом один подсидит другого?
— Просто он создаст новую реальность. Где будут другие принципы и законы. Ту, в которой людям будет более комфортно. А может, и менее. Его это волновать не будет. Просто раз в несколько тысяч лет религии меняются — ты и сам знаешь. А я считаю, что меняются не религии. Я считаю, что меняются сами боги. Все как у нас: сидит человек на работе, стряпает, допустим, компьютерные программы для солидной компании. А потом появляется какой-нибудь выскочка, чья программа совершеннее. Старого еще какое-то время держат на работе, дают шанс исправить косяк. Но он уже не может его исправить, потому что он: а) много думает о посторонних вещах; б) успел пропить или проторчать огромный процент своего серого вещества; в) просто устал. Собственно, все происходит так, как поет идиотическая группа «Сплин»: Бог просто устал. Усталость — это не когда ты весь день работал, не покладая рук, а когда появился некто, который не покладает рук лучше тебя. Так что, я думаю, надолго его не хватит. Появится кто-нибудь более ушлый и мозговитый. И переделает мир под себя. И, может быть, возьмет с собой того, кто ему понравится.
— Но нельзя ведь сравнивать компьютерную программу и сотворение мира!
— Ты так думаешь? Откуда ты знаешь, ты ведь при этом не присутствовал. Может, вся его работа свелась к тому, что он просто взял и кликнул компьютерной мышкой.
— А этот выскочка, который заменит Бога, — откуда он возьмется?
— Почем я знаю? Может, отсюда. Может, им будешь ты. Или кто-нибудь из твоих знакомых, которого не успеют посадить. Или сжечь на костре. В этом месте на печати можно поставить смайлик.
— Или ты…
— Нет. Уж в этом ты можешь быть уверен. Когда-то я рассчитывал на это, но потом понял: я — нет. У меня не хватает продвинутости.
— Эта твоя смена божественной власти — прямо такая интерпретация Страшного Суда.
— Может быть. Никогда не думал об этом.
— И какой же будет новая реальность, на твой взгляд?
— Не знаю. Наверное, в ней будут другие законы, может, даже физические. Может, она всем действ ительно понравится больше. Я уверен только в одном — она будет более циничной. Скорее всего там все будут ходить голые, гадить друг на друга и трахаться в извращенных формах прямо на улицах. А еще они будут много убивать, есть трупы и не париться о потере родных и близких.
— Блин, откуда такие страшные картины?