Выслушав мнение авторитетов, попробуем построить «оборонительную» армию из «наступательного» (по В. Суворову) вооружения и, наоборот, «наступательную» из «оборонительного». Представим, что по Карельскому перешейку проходит граница между Финляндией и Польшей. Польша имеет территориальные претензии к Финляндии. Как должны строить свои вооруженные силы означенные страны (с учетом имеющихся возможностей и конкретных задач)?
Соберем «польскую» армию из «оборонительного» вооружения. Расстояния на Карельском перешейке небольшие, крупные подвижные соединения не нужны. Танковые войска достаточно держать в виде батальонов непосредственной поддержки пехоты из закупленных во Франции танков Рено-35. Вдоль границы строятся укрепления высокого качества. Пехотные дивизии насыщаются противотанковыми пушками и укороченными пушками-»трехдюймовками» в полках. План войны: сбор в определенной точке границы штурмового кулака пехоты и прикрытие остальной границы пехотой в долговременных укреплениях. Оборона взламывается на узком фронте, укрепления захватываются по технологии немцев Первой мировой — штурмовыми группами стрелков, саперов, огнеметчиков при поддержке полковой артиллерии. Далее пехота не спеша двигается на своих двоих к Хельсинки. Контрудары мехчастей противника отбиваются противотанковой артиллерией. Теперь соберем «финскую» армию из «наступательного» вооружения. Вдоль границы укрепления средней паршивости, бетонные коробки, слегка заглубленные в землю. Но такие укрепления создаются в несколько эшелонов. Поскольку нельзя предсказать место удара, создается механизированный корпус из двух танковых и одной мотострелковой бригады. Танки заказываем в Швеции, колесно-гусеничные Ландсверк-30. Пехота мотострелковой бригады передвигается вместе с танками на грузовиках. Дополняется это одной-двумя моторизованными дивизиями, пехота на грузовиках. Можно заменить автомобильными батальонами для перемещения обычных дивизий. Помимо этого готовятся парашютисты для диверсий в тылу противника (коммуникации на Карперешейке слабые, взрыв железнодорожного моста приведет к большим проблемам). В случае прорыва навстречу ударному кулаку противника бросается механизированный корпус и моторизованные дивизии. Десантники высаживаются в тылу наступающих и ведут диверсионную борьбу на коммуникациях. Колесно-гусеничные танки смогут быстро двигаться к месту прорыва на колесах и вступить в бой на гусеницах. План войны состоит в том, чтобы остановить наступление контрударом во фланг танковым корпусом, а пока противник будет сражаться с ним, подвезти мотопехотные дивизии на грузовиках для построения обороны, закрытия прорыва. В идеальном случае — срезать прорвавшиеся через укрепрайон части танковым клином, окружить и уничтожить. В худшем случае — отойти на следующую линию обороны, отвести танки и продолжить борьбу. Танки в плане выживаемости при отходе предпочтительнее ДОТов. Если мы отходим, то ДОТы, даже не занятые противником на момент начала отступления, теряются. Танки можно отвести, даже неисправные машины можно вытащить тракторами. А бетонную коробку ДОТа с собой при отступлении не унесешь. Несмотря на свою высокую стоимость, укрепления по большому счету вещь «одноразовая», чувствительная к изменению линии фронта как в ту, так и в другую сторону.
Одним словом, по характеру производимого вооружения и наполнению им организационной структуры войск нельзя установить, готовится данная конкретная страна к агрессии или к защите от агрессии. Любое оружие может быть применено как в наступлении, так и в обороне. Речь, разумеется, идет о стратегическом и оперативном уровнях. На тактическом уровне, на уровне взвода и роты то или иное оружие применяется в наступательном или оборонительном бою. Но для вооруженных сил государства в целом и даже для армии или корпуса жестко разделить оборонительные и наступательные средства нельзя.
В более поздних произведениях, например «Самоубийстве», Владимир Богданович вернулся к наезженной колее советской историографии, восхвалению всего отечественного вооружения. Это подход объяснимый, если смотреть на историю с точки зрения патриотического воспитания. Но неконструктивный с точки зрения военного дела. Собственно, артиллерийские орудия разных армий были более-менее равноценны. Орудия создавались под сходные задачи, и разница в конструкции была лишь отражением особенностей национальной промышленности. Поднимать кого-либо до небес или, напротив, опускать вниз — никакого смысла нет. Если, конечно, не ставить себе задачу объяснить неудачи Красной Армии в 1941 г. желанием «освобождения» Европы. Если бы не «Гроза», то супер-пупер артиллерия РККА разнесла бы слабенький вермахт в пыль. Но проблема в том, что уровень познаний В. Суворова в технике противников Красной Армии — это уровень популярного советского журнала времен застоя. Даже ниже. Он пишет:
«А у Гитлера таких идиотов не нашлось. Там — одни гении. Потому в области полевой артиллерии не было сделано ничего. А как оборону без гаубиц проламывать? Ответ стандартный: авось сама как-нибудь проломается».
Предъявлять к немцам претензии в отсутствии гаубиц просто глупо. Ядро артиллерии немецкой пехотной дивизии как раз составляли гаубицы. Пушек, аналогичных советским ЗИС-3, в немецких танковых и пехотных дивизиях не было вовсе. «Не было сделано ничего» — это сильное и абсолютно необоснованное заявление. Как раз в области артиллерии в межвоенный период немцы сделали очень много. И совершенно нет необходимости пересказывать глупости, как это делает Владимир Богданович в «Самоубийстве»:
«А Германия вступила на территорию Советского Союза со 105-мм и 155-мм гаубицами, созданными во время Первой мировой войны, и с трофейной артиллерией, собранной со всей Европы. Это тоже были орудия Первой мировой войны и более раннего периода».
Уровень «маститого историка» лезет из всех щелей. 155 мм — это не немецкий калибр, немецкие орудия имели калибр 15 см официально, реальный калибр ствола 149,1 мм. 155 мм — это французский, чешский и американский калибры. Не первой свежести мысль про устаревшую немецкую артиллерию перепевается на разные лады:
«В области артиллерии, которая решает основные огневые задачи на поле боя, начиная с 1918 года не было создано НИ ОДНОЙ новой пушки, ни одной новой гаубицы».
Обозначения «18», которые В. Суворов принимает за свидетельство того, что орудие создано до 1918 г., были для отвода глаз. Основа дивизионной артиллерии немцев, 10,5-см легкая полевая гаубица 18, была разработана на Рейнметалле в 1929—1930 гг. и начала службу в 1935 году. Заменила она 10,5-cm leFH 16, которая была действительно разработана во время Первой мировой войны. Но обратите внимание на цифру в названии: 16. Прописью: шестнадцать, а не восемнадцать. Выпуск 21-cm Moerser 18, 210-мм мортиры, начался в 1939 году. Знаменитая зенитка «ахт-комма-ахт Флак», официально называвшаяся 8,8-см Флак 18, тоже ведет свою историю с 20-х годов. Разработка зенитной пушки началась в 1925 году, прототипы нового орудия были испытаны в 1929—1930 гг. Испытания прошли неудачно, и инженеры Круппа отправились на фабрику Бофорса в Швеции, где и занялись разработкой зенитки. Да, шведы тоже принимали участие в ковании фашистского меча. Разработанные под крылышком Бофорса чертежи прибыли в Германию в 1931 году, и уже в 1933 г. зенитка начала поступать в войска. Полковое орудие 7,5-cm leichtes Infanteriegaschutz 18, 7,5 cm leIG 18 было разработано сразу после войны и пошло в серию в 1927 году, синхронно с отечественной 76,2-мм полковой пушкой образца 1927 г.