Доктор Невский отложил белый халат, он только начал латать разорвавшийся рукав, собирался с пользой использовать вечер. Конечно, можно было попросить это сделать любую медсестру. Но он хорошо запомнил рекомендации своего учителя, прекрасного хирурга на Урале: чтобы стать хорошим хирургом – надо постоянно тренировать пальцы, то есть шить, зашивать, наконец, вышивать. Научишься вязать спицами – будет еще лучше. Вязать старший лейтенант пока не научился, а в остальном неукоснительно следовал совету.
Невский вздохнул, отложил «рукоделие» и стал одеваться в военную форму. Офицеры медроты пока еще обитали в своем общежитии, расположенном в жилом секторе приемного отделения, комнаты были на четырех человека. В этой комнате с Невским соседствовали Акбаров, Зыков и прапорщик Тамару, начальник аптеки. Однако «лафа» заканчивалась: по приказу нового комбрига все офицеры бригады переселялись в построенный модуль по 8–10 человек в комнате. Медроте отводилось 2 таких комнаты, сейчас решали, как разместить людей. Через неделю, в середине марта, предстояло заселение.
Поверх военной формы Александр надел чистый белый халат и двинулся в сторону стационара. По пути к нему присоединялись другие врачи, выходящие из соседних комнат с недовольным видом – официально уже рабочий день завершен.
– Сашка, не в курсе что стряслось? – спросил старший ординатор госпитального отделения Владимир Бурбанюк. На днях он вернулся из отпуска по болезни, который провел дома на Западной Украине. Силы после гепатита восстановил полностью, горел желанием работать, переложив на себя бÓльшую часть работы по отделению.
– Наверное, опять будем об инфекциях балаболить, делать нам больше нечего! Какой-то «бугор» приехал из Ташкента.
Переговариваясь, офицеры входили в ординаторскую, рассаживались за столами. У окна прохаживался начальник медицинской службы бригады, подполковник Каримов, преисполненный собственной значимостью. Он даже пытался стать выше своих 160 сантиметров (его все называли «метр пятьдесят в кепке и на коньках»), расправил узкие плечи, победно поглядывая на непокорных офицеров-медиков, упорно не желающих видеть в нем свое высшее руководство. В бригаду этого офицера направили из Кабульского гарнизона, где он занимал высокий пост, но был уличен в махинациях с переправкой товаров в свой родной Ташкент. Пока его понизили до майорской должности, но поговаривали о продолжении следствия и окончательном решении его участи. Его откровенно игнорировали все офицеры-медики, открыто отказываясь выполнять дурацкие распоряжения. Он злился, обещал всем страшные наказания, но, будучи большим трусом, опасался поднимать шум – как бы это не отразилось на его шаткой карьере.
Ждали появления полковника из медицинской службы округа. Гость из Ташкента оказался приятелем Каримова, о чем тот гордо сообщил собравшимся. Стала понятна причина необычного поведения начмеда.
– Ну, теперь этот «метр с кепкой» нам все припомнит, – шепнул стоматолог Иван, чаще других «посылавший» начальника подальше.
Через 20 минут ожидания дверь распахнулась, вошел высокий и чрезвычайно толстый полковник в полевой форме. Ему явно было тяжело носить собственное тело, он тяжело дышал, постоянно вытирая большим клетчатым платком пот с лица и с лысины. Он молча выслушал доклад Каримова, потом пожал ему руку и обнял, склонившись до роста своего «другана». Начмед бригады был просто счастлив, победно поглядывая на офицеров.
Совещание началось с того, что гость попросил Каримова построить офицеров и в его присутствии провести строевой смотр. Это уже было слишком, раздался недовольный рокот. Сурово сдвинув брови, подполковник обошел строй, указывая на многочисленные нарушения: одни оказались не бриты, другие слишком обросли, у третьих нет носового платка, а борода только что вернувшегося из рейда врача 3-го батальона просто привела его в ярость. Невскому он сделал замечание за помятый белый халат. Затем, четко печатая шаг, начмед доложил результаты осмотра. По его докладу следовало, что собравшаяся банда, забыла честь и не оправдывает доверия своей Родины, направившей офицеров с почетной миссией в дружественную страну.
Не предложив сесть и оставив всех в строю, начал говорить полковник. Постепенно его голос переходил на тонкий крик, он все больше возбуждался от собственной речи, часто путая русские и узбекские слова. Заканчивая, он пообещал наказать всех, отправив в «тьму-таракань», чем вызвал откровенный смех офицеров. Это его отрезвило. Наконец-то он начал осознавать, куда прибыл. Пугать офицеров, которые уже служат на самых дальних рубежах, недалеко от границы с Пакистаном, в районе самого Кандагара (Афганского «Сталинграда»)?! Это было большой глупостью. Остатками своего небольшого ума он, наконец, сообразил это, скомандовал: «Вольно!» Окончательно успокоившись, полковник произнес:
– Вы, конечно, можете показывать мне фигу в кармане (Невский даже невольно вздрогнул, он как раз засунул кулаки в карманы халата, пытаясь согреть руки, – оделся очень легко – было прохладно в ординаторской, а пальцы неожиданно сложились в два кукиша), но я ваш начальник и вы будете выполнять мои распоряжения. – После этого он разрешил всем сесть.
3
Совещание продолжилось уже в более спокойной манере. Полковник предложил высказывать соображения по снижению инфекционной заболеваемости. Первым выступал эпидемиолог бригады. Сергей доложил о проведенных мероприятиях по уничтожению коварных афганских мух, просил разрешения увеличить дозу хлорки, засыпав ею всю бригаду: от туалетов до общежитий (дать ему волю – давно бы сделал это). Полковник неопределенно кивнул и предложил еще послушать мнения других.
Один за другим выступали врачи батальонов (в отличие от Союза здесь в каждом батальоне: мотострелковом, десантно-штурмовом были по штату врачи, а не фельдшера. Таким образом, оказание первой врачебной помощи было приближено к полю боя. Эти храбрые лейтенанты спасли многих и знали о нуждах солдат из своего опыта). Говорили коротко, толково, просили помощи от медицинской службы округа. Не хватало индивидуальных аптечек для солдат, а ведь в них размещены антибиотики от инфекций. Всегда в дефиците перевязочные пакеты, так необходимые для защиты раны от инфекции. Большие проблемы со своевременной эвакуацией раненых с поля боя: предоставленный легкий гусеничный медицинский тягач (все называли его «Таблетка») совершенно не годится по своим техническим данным – переворачивается на крутых склонах, его тонкую броню легко пробивает любой крупнокалиберный пулемет, а баки с горючим, размещенные по бокам, загораются очень часто, обрывая жизни всех. Хорошо, что командиры выделяют БТР. Каждая рота должна быть оснащена тканево-угольным фильтром для очистки воды (ТУФ-200, производительностью до 200 литров за час), а их, в лучшем случае, осталось по одному на батальоны. Поэтому и пьют солдаты неочищенную воду, отсюда все болезни инфекционные.
Полковник мрачно слушал лейтенантов, создавалось впечатление, что он впервые слышит многие названия. Делал заметки в своей записной книжке.
– А вы обращались за помощью к начмеду бригады? – наконец, прервал он очередного лейтенанта.