Пой, флейта! Пой!
Орк перешел в атаку, ятаган рухнул сверху, встретился с «окном», попробовал обойти неожиданную преграду, и в этот момент Алистан Маркауз закрутил вражеский клинок, отбросил его вправо и «вошел», изо всех сил ударив орка навершием меча в подбородок.
Пой, флейта! Пой!
Тяжелый шар, расположенный на рукояти меча, раздробил кость, и орк, потеряв сознание от дикой боли, мешком рухнул на землю. Алистан Маркауз не собирался оставлять противнику жизнь. Сейчас не время благородных рыцарских поступков, сейчас у него всего лишь одна цель — забрать с собой как можно больше Первых. Тяжелый батарный клинок, словно перышко, крутанулся вокруг правого запястья, и граф, перехватив меч посоховым хватом, с силой вонзил оружие в лежащего противника.
Пой, флейта! Пой!
Еще не время умирать! Еще немного танца и песен!
Тут же пришлось отскочить назад, размахивая перед собой клинком, дабы не подпустить к себе следующего врага. Времени перехватить меч более удобным хватом не было, но для того чтобы удерживать орка на расстоянии, подходил и посоховый. Мощные взмахи снизу вверх были слишком опасны, чтобы под них лезть. Орку приходилось выжидать и, медленно наступая, прикрываться щитом.
Пой, флейта! Пой!
Первый не был дураком и понимал, что в таком бешеном темпе человек долго не продержится. Оставалось лишь дождаться момента, когда враг раскроется, и прикончить уставшего воина. Орк упустил этот момент. Батарный клинок пошел на замах, неожиданно крутанулся, и рыцарь, успевший поменять хват, застыл в «гневной стойке».
(«Гневная стойка» — одна из стоек в фехтовании на двуручных или полуторных клинках. Руки вытянуты вперед и немного согнуты в локтях. Меч угрожает лицу и шее противника. Это жесткая оборонительная стойка, удерживающая противника на расстоянии, дающая воину возможность короткого отдыха перед контратакой)
Пой, флейта! Пой!
Орк остановился. Сейчас у него не было никакой возможности подойти к графу, если только он не хочет нарваться на быстрый укол.
— Ну что же ты, мартышка? Сам позвал, а теперь прячешься!
Алистан Маркауз не ответил. Пока все шло в его пользу, но долго так продолжаться не может. Левая щека отчего-то была влажной, и с подбородка противно капало. Пот? Он скосил глаза — вся куртка была залита кровью. А тьма! Все же орк с кинжалом был быстр. Граф и не заметил, когда Первый успел дотянуться до него. Странно, что сейчас он не чувствует никакой боли. То, что левая половина лица распорота, — вне всякого сомнения. Хвала Сагре, что удар пришелся ниже глаз, иначе льющаяся со лба кровь помешала бы бою.
Все. Хватит ждать! Пора!
Пой, флейта! Пой!
Флейта пела, меч ей подпевал. Ятаган рассекал воздух, щит принимал на себя мощные вертикальные удары. Когда батарный клинок вновь упал, орк не стал тупо подставляться, а оттянул щит на себя, тем самым погасив удар. Меч завяз в щите, и Первый, торжествуя, замахнулся ятаганом и открылся. Неожиданно оказавшийся в левой руке Алистана Маркауза кинжал ударил в брешь и, без труда пробив орочью куртку, застрял в том месте, что у воинов называется «кровавым яблоком». Орк захрипел, выронил ятаган, схватился за рукоять кинжала, торчащего у него между ключицами, граф отскочил назад, резким поворотам высвобождая меч.
Пой, флейта! Пой!
Щека горела, словно палачи зашили в нее горсть горящих углей, но сейчас не до боли, на него бросились сразу два противника. Первый, с копьем, ринулся напролом, словно кабан. Второй, с топором, ловко запрыгнул на левый бортик мостка, грозя ударить сверху. Алистан Маркауз подскочил под падающий топор и что есть сил ударил стоявшего на узком бордюре орка локтем промеж ног. Тот потерял равновесие и рухнул в овраг.
Пой, флейта! Пой!
Резкая боль в правой руке. Копьеносец времени даром не терял и ударил копьем наотмашь, попав древком по предплечью. Первый надеялся, что рука человека онемеет и он выронит меч. Не вышло. Алистан Маркауз перехватил клинок левой рукой и пнул подошедшего на опасное расстояние орка ногой в живот. Первый упал на спину, перекувырнулся через голову, вскочил и как ни в чем не бывало вновь бросился на капитана гвардии.
Пой, флейта! Пой!
Держа оружие двумя руками над головой, словно это было не копье, а какой-нибудь боевой багор, орк наносил стремительные жалящие уколы в шею и грудь Алистана Маркауза. Графу удавалось, хоть и с большим трудом, отбивать удары.
Пой, флейта! Пой!
Пот градом катился по его лицу, смешивался с кровью, текущей из раны. В ушах звенело, ноги наливались свинцом, воздуха не хватало. Он уже не знал, сколько времени пятится по мосту. Все внимание графа было сосредоточено на золотистых глазах противника. Жало копья выписывало круги, затем бросалось к плечу, меняло направление, целясь в колено, взлетало к подбородку. Ему все сложнее и сложнее было отбивать удары. Все, что он мог, — это сбивать копье влево или вправо от себя. О том, чтобы перерубить орочье оружие, не могло быть и речи — древко почти на четверть было оковано железом.
Пой, флейта! Пой!
Каждый ждал, когда его противник допустит ошибку, когда приоткроется, зазевается, внезапно споткнется или попросту не успеет закрыться от удара. Меч в руках Алистана Маркауза с каждой секундой становился все тяжелее и тяжелее. Вот он едва успевает отбить жало копья вправо, вот продолжает движение клинка и переводит его в рубящий удар, пытаясь достать Первого…
Орк оказался быстрее. Он практически лег на землю и выбросил свое короткое копье вперед двумя руками. Узкое четырехгранное острие пробило кольчугу Алистана Маркауза и ударило графа в правый бок. И опять он не почувствовал боли. Лишь ощущение, как будто ударили молотом.
Пой, флейта! Пой!
В горячке боя никогда не ощущаешь боли, лишь потом, когда битва остается позади, наваливается усталость. Сейчас же он действовал так, как должно. Перехватил застрявшее в боку копье левой рукой, с усилием оттолкнул от себя, радуясь, что острая пятка ударила не ожидавшего такого поворота событии орка в грудь, сместил копье вправо, давая себе возможность подойти к ошеломленному противнику.
Пой, флейта! Пой!
Первый распрощался со своей буйной головой, и граф прижал левую руку к правому боку. Поднес перчатку к глазам. Кровь была нереально черного цвета. Плохо дело. Граф знал, что случается, когда сталь пробивает печень. Это конец.
Руки с тонкими изящными пальцами требовательно легли ему на плечи. Он яростно зарычал, дернул плечами, сбрасывая руки, заставляя Смерть отойти назад.
— Не время! Я успею забрать еще одного!
Пой, флейта! Пой!
Мост кончился, и сразу двое Первых кинулись на него Еще один попытался обойти Алистана Маркауза с фланга. Ему приходилось держать меч одной рукой, а другая сжимала раненый бок. Это хоть как-то остановит кровь и даст ему лишнюю минуту.