— Спасибо. Мы все вчера были на высоте. Но то, что наша компания жива, — заслуга Мелота.
— Скорее Шена, — не согласился я. — Он нас вытащил. Я до сих пор не верю.
— А кто верит? Разбудить Лепестки Пути… Он смог это сделать. Пускай и один раз.
— Угу. Пойду позову его. Пора в дорогу.
— Эй! Нэсс! Как твоя голова? — окликнула она меня.
— До весны заживет. Царапины.
Вчера блазг уже в темноте нарыл какие-то едкие корешки, пожевал их и присобачил мне на лоб, не слушая возражений. Ранки тут же охватило жаром, но я стоически терпел, хотя заснуть оказалось очень непросто. Не знаю, что там была за трава, но сегодня я чувствовал себя намного лучше.
Тиф и Шена я застал на очередной попытке пробудить Лепестки.
— Как ты это сделал?!
— Да откуда же я знаю, забери тебя Бездна! Оно само получилось! Плетение как будто было рядом! Я его просто схватил, потому что хотел ударить по Оспе!
— А в итоге мы оказались в глуши. Молодец, малыш, — похвалил я его и, поймав недоуменный взгляд, пояснил:
— Я без иронии. Ты все сделал правильно, даже если не помнишь как. Лучше быть живым в дремучем лесу, чем мертвым у ног Оспы.
— Не отвлекай его! — возмутилась Проклятая и снова обратилась к Шену: — Давай. Вставай на Лепестки. Попробуем еще раз.
— Хватит! — не выдержал я. — Мы теряем время! Дураку ясно, что тут можно проторчать и день, и год. У нас ни еды, ни воды. Мы тьма знает где. Надо выбираться. Найдете себе другие развалины для тренировок.
— Мы попробуем еще раз. Надо, чтобы он представил Корунн.
— Ага, — мрачно поддел я ее. — Именно Корунн. Если портал сработает, то тебе в Башне Ходящих будет организован особый прием. Пошли. Еще не хватало, чтобы вы оба исчезли!
Целитель последовал за мной. Убийца Сориты, недовольно хмурясь и в последний раз покосившись на черно-золотые клыки, поплелась следом:
— Звезда Хары! Теперь я еще больше жалею, что Тальки мертва. Она бы смогла разобраться в Даре Целителя, проиграть плетение в обратном направлении. Может, что-нибудь и получилось бы.
— А по мне, так хорошо, что она теперь покойница, — не согласился Шен. — Кстати, откуда здесь Лепестки, хотел бы я знать?
— Ну в мое время их было полно. Едва ли не в каждом городе.
— Не похоже, что здесь был город, — вмешался я. — Никаких намеков на развалины.
— Ты плохо смотрел. Камни есть. Просто за пятьсот лет от них мало что осталось. Хотя этой точки выхода я тоже не знала. Хорошо, что мальчик забросил нас сюда, а не на дно Устричного моря или в Башню Альсгары.
— Шен, помоги Роне собраться. И затопчи угли. Мы сейчас подойдем.
Он с интересом посмотрел на меня, но не сказал ни слова и пошел дальше, оставив нас наедине. Тиф недоуменно нахмурилась. Я дождался, когда он скроется за соснами, и, прежде чем Проклятая успела открыть рот, сбил ее с ног ловкой подсечкой. В следующее мгновение оказался на ней, левой рукой сдавив шею, а правой прижав к бьющейся под кожей жилке «Гаситель Дара».
— Надо поговорить, — сказал я ей, заметив, что изумление в карих глазах сменяется яростью.
— Другого способа поговорить у тебя не нашлось? — прохрипела она.
Я ослабил хватку.
— Это тебе урок. Не люблю, когда мне лгут! Запомни!
— О чем ты тут каркаешь, забери тебя Бездна! Ты вообще соображаешь, что делаешь?! Я ведь могу и поджарить твою задницу!
— Не в ближайшие дни, — возразил я ей. — Ты сейчас не сильнее Роны. Ведь ты знала, кого мы встретим у Ходящих? Поэтому так не хотела туда ехать и отговаривала нас. Ты солгала мне про Аленари. Она была не у Лестницы, а в Долине. Или направлялась туда. Зачем же говорила, что мы идем не в ту сторону?!
— Потому что она сильнее меня и опасна для вас!
— С чего такая забота?
— Потому что я не желаю отдавать Целителя в ее руки! — выкрикнула Тиф. — Слезь с меня, идиот! Я сама хотела с тобой поговорить!
— Не лги мне больше, — с угрозой повторил я и, убрав нож, отпустил ее. — Пора рассказать, что тебе от нас надо на самом деле.
— Проклятый, тупой придурок! — зло прорычала она, садясь и растирая шею. — Ты меня чуть не задушил!
Она пронзила меня многообещающим взглядом:
— Нас связывает месть, если ты вдруг забыл!
— Для мести мы тебе не нужны. Наша сила и возможности по сравнению с твоими — ничто.
— Даже муравьи способны изменить мир.
— Отрадно слышать, кем ты нас считаешь.
— Это была метафора, осел! — вспылила Проклятая.
— Она не приводит к ответу на мой вопрос. Что тебе от нас надо?
Убийца Сориты тяжело вздохнула и устало потерла лоб:
— Мальчишка и его талант.
— Ясно.
— Звезда Хары! Что тебе может быть ясно?! Я держусь его. И буду держаться. Потому что он — единственный шанс вытащить меня из той навозной ямы, в которую я угодила по твоей милости!
— Ты пытаешься учить его, развить талант. Для себя, разумеется. Но вряд ли он знает, как переместить тебя в чужое тело, если этого не знаешь ты.
— То, чего не знаю я или мальчик, превосходно умеет делать его «искра». Случившееся с Лепестками Пути — прекрасное подтверждение моим словам. Он учится. И совершенствуется. Возможно, когда-нибудь у него получится. Я не теряю надежды.
— Вряд ли он захочет тебе помогать.
— Все меняется, — натянуто улыбнулась Проклятая.
— У тебя не так уж много времени.
— Что?! — Ей показалось, что она ослышалась.
— Ты торопишься. Это видно. Что-то не так с тобой или с ним?
Она покачала головой, сняла с одежды налипшие сосновые иголки, желтые и длинные, бросила их на землю.
— Тальки сказала, что мой дух сливается с этой оболочкой в единое целое. Скоро разорвать их будет невозможно. В чем дело? — Она заметила на моем лице скептическое выражение.
— Смешно, — отозвался я. — На мой взгляд, с настоящим твоим телом дух должен быть связан гораздо более прочными узами, чем с оболочкой деревенского придурка. Однако это не помешало Шену выковырять тебя, словно устрицу из раковины, и запихнуть в другую раковину.
Это заставило ее надолго задуматься.
— Да, возможно… Ночью я говорила с Аленари. И узнала, что случилось в особняке Проказы.
— Кто? — тихо спросил я.
— Рован. Как я и предполагала. Он убил и Тальки, и твою женщину. Избранных… моих Избранных ему одолжила Аленари. Она отвлекала Проказу. План придумала Митифа.
— Значит, замешаны трое.