В бинокль я увидел, как Гас выпрыгнул из автомобиля и бежит к самолету. В свете зажигалок было видно, как он размахивает руками. Он был уже в 20 ярдах от самолета, когда взорвались бомбы.
Это был один из тех замедленных ужасных взрывов, когда вся ударная волна идет прямо вверх, и пламя взлетает на высоту 2000 футов. Огромный «Ланкастер» просто исчез.
Мы отвернулись, стараясь не думать об ужасной картине, которую видели. Все были уверены, что Гас вознесся на небеса. Однако справиться с ним оказалось не так просто. Его отшвырнуло назад ярдов на 200. Правое предплечье Гаса было отрублено огромным куском металла, однако он сам поднялся на ноги и отправился на перевязочный пункт.
10 человек пожарной команды были ранены. Так как я временно исполнял обязанности командующего базой, то я приказал поднять на ноги весь медицинский персонал, чтобы спасти людей. Старший медик базы отсутствовал, но наш врач доктор Арнольд творил настоящие чудеса. Вскоре все пострадавшие были перевязаны, им ввели морфий, чтобы заглушить боль, и они чувствовали себя относительно нормально.
Примчалась жена Гаса, которая видела этот взрыв. Я думаю, что она поняла — случилось нечто ужасное. Мне не удастся описать выражение ее лица в тот момент, когда она узнала, что Гас остался жив.
Прежде чем его увезли в госпиталь базы, он сказал две вещи. Во-первых, он попросил меня найти оторванную руку, так как на кителе были нашиты новенькие шевроны. И еще он попросил меня позвонить командиру авиагруппы, чтобы тот в течение двух месяцев подыскал свободную должность для однорукого командующего базой. Гас вернулся день в день, как и обещал.
Лишь в конце года мы начали использовать методику бомбардировок по воздушным маркерам при налетах на долину Рура. Нашей целью были заводы Круппа в Эссене. Хотя в маленьком городке сотни раз звучали сирены воздушной тревоги, но до сих пор лишь несколько бомб упали на завод. Теперь настало время опробовать тактику «слепого» бомбометания.
В операции участвовали 25 самолетов, которые сбрасывали бомбы с высоты 23 000 футов. Наши силы были невелики, даже можно сказать, опасно малы. Но таковы были требования нового метода, при котором бомбардировщики обязаны уложиться в отведенное и довольно ограниченное время.
Я получил множество советов от командира эскадрильи Патфайндеров.
«Ты должен взлететь и в течение часа набрать как можно большую высоту. Затем, точно в указанный момент, ты должен взять курс на Эймейден. Там ты должен повернуть и лететь прямо в точку «X», где перед тобой будут гореть 2 желтые осветительные ракеты. Они будут сброшены в 25 милях от цели. Ты должен будешь лететь совершенно прямо, не совершая никаких маневров, пока не окажешься в точке «Y». Там ты увидишь 2 красные ракеты и должен будешь пройти между ними. Через несколько минут прямо по курсу появится гроздь зеленых ракет. Ты должен будешь целиться прямо в них, выдерживая курс 170 градусов по магнитному компасу. Не слишком важно, если ты запоздаешь со сбросом бомб на пару минут, так как ветер очень слабый и снесет бомбы не больше чем на милю. Однако очень важно выдержать точный курс при бомбометании. Если ты отклонишься в сторону на 10 градусов, бомбы взорвутся не менее чем в 10 милях от цели».
Мы взлетели, обнаружили все сигнальные ракеты и отбомбились по ним, после чего вернулись, продравшись сквозь самый плотный зенитный огонь с начала войны.
Мы столкнулись с множеством проблем, и многие самолеты были вынуждены вернуться назад. До сих пор мы не летали на предельных высотах. Вернувшиеся самолеты в течение получаса находились под огнем более чем 1500 зениток, что было довольно неприятно.
При температуре минус 60 по Фаренгейту отказывали кислородные маски, перегревались моторы, пулеметные башни примерзали к направляющим, лед покрывал плоскости крыльев. Только 10 из 25 самолетов сумели добраться до цели и сбросить бомбы. Но на следующий день германское радио впервые за всю войну признало, что «ночью несколько вражеских бомбардировщиков бомбили город Эссен».
Это было только начало. С этого дня вся авиагруппа начала использовать новую тактику, хотя постоянно сталкивалась с различными трудностями. Сама идея была правильной. Все неудачи были следствием того, что действовать приходилось в экстремальных условиях. Командир авиагруппы быстро добился установки новых капотов, которые не позволяли моторам перегреваться. Механики усовершенствовали кислородные маски, и они больше не отказывали. Вся механика турелей была тщательно очищена от смазочного масла, которое замерзало на больших высотах. Экипажи получили летные комбинезоны с электрическим подогревом, поэтому летчики, в особенности стрелки, перестали страдать от мороза.
Но, несмотря на все это, мы понесли очень тяжелые потери. Хотя 25 самолетов должны были сбросить бомбы на цель в течение примерно 30 секунд, в Эссене было расположено много зенитных орудий, поэтому на каждый из бомбардировщиков обрушился настоящий стальной шквал. За одну ночь моя эскадрилья потеряла 3 самолета и 3 прекрасных экипажа.
Однако бомбы начали падать на Эссен даже сквозь завесу туч, и немцы забеспокоились. Они тоже начали использовать новинку — новые зенитные снаряды, которые мы называли «V» — «Виктория». Их разрыв напоминал знаменитый жест нашего премьер-министра. Однако они совершенно напрасно думали, что эти снаряды сумеют остановить все нарастающую мощь наших ударов.
А через несколько недель каши ученые выдали еще одну новинку. Это была бомба-маркер. По форме она напоминала обычную 250-фунтовую бомбу, которая разрывалась в 3000 футов над землей и выбрасывала сотни светящихся красных шариков, которые горели в течение 5 минут. Более того, мы могли в любой момент изменить цвет этих шариков, поэтому противник просто не мог подсунуть нам фальшивую мишень. Мы называли эти бомбы «указателями цели», или для краткости просто TI. [21] Новые бомбы-маркеры поставили ночные бомбардировки на более высокую ступень.
С этого момента наш план начал приобретать определенные очертания. Отдельные кусочки головоломки, которые мы собирали 3,5 года, наконец, стали складываться в связную картину. С наступлением нового года начались регулярные налеты, которые означали конец спокойной жизни германских городов. Количество бомбардировщиков постоянно росло, увеличивался вес сброшенных ими бомб. Сосредоточение максимального числа самолетов и жесткий хронометраж стали ключом к успеху.
13 января целью налета снова стал Эссен. TI-маркеры были ясно видны экипажам даже с большой высоты. Неслыханное доселе количество бомб упало на город и его окрестности. 16 и 17 января налетам подвергся Берлин. Здесь мы снова столкнулись с трудностями, так как большая дистанция привела к некоторым штурманским ошибкам. Маркеры были сброшены в 6 милях южнее центра города, и потому пострадали в основном пригороды Берлина, но разрушения там были просто ужасны.
Дела пошли. Хотя мы изрядно поплутали, постепенно удавалось нащупать верную дорогу. В течение месяца новую тактику освоили все экипажи. После этого нашей целью стал Лориан, в котором находилось большинство бункеров подводных лодок. Эти налеты были особенно опустошительными, весь порт и прилежащие районы города были просто стерты с лица земли. Налеты на Лориан проходили в условиях не слишком сильного сопротивления противника. Это позволило экипажам досконально освоить новую тактику бомбометания в бою, что позднее оказалось очень полезным при налетах на города Германии с их сильной ПВО.