В конце апреля восемьдесят пятого Павелецкий уволился со службы в запас. Вернувшись домой, он уже знал, что пойдет по стопам отца и матери, будет служить в уголовно-исполнительной системе.
Отдохнув немного в отпуске, поступил в Рязанскую высшую школу МВД СССР. Направление было от колонии лесного управления. Успешно сдал экзамены и поступил. Не менее успешно окончил. Вернулся домой. Замполит управления подполковник Аркадий Петрович Зернов вызвал к себе. В его кабинете состоялся разговор:
— Может, Сергей Иванович, пойдете служить ко мне в штат отдела инструктором?
При этом Зернов обрисовал молодому офицеру будущую карьеру. Но, выслушав подполковника, лейтенант Павелецкий скромно ответил:
— Аркадий Петрович, хочу сначала поработать на земле в колонии, может быть, потом, через несколько лет, когда наберусь опыта…
Эти слова замполита управления явно не устроили, он с сожалением пожал плечами:
— Жаль, хорошо, пойдешь в колонию, только через несколько лет ты мне уже будешь не нужен, подумай.
— Но я решил сам для себя сначала поработать в колонии, на земле.
— Ну раз ты такой самостоятельный в решениях, я тебе плохого не сделаю, но и хорошего от меня не жди, — на прощание сказал молодому специалисту Зернов, отечески похлопав его по спине.
После этого разговора лейтенант Павелецкий три года отработал оперуполномоченным одной из колоний строгого режима в поселке Вожаель. И все это время он чувствовал «заботливую» руку Зернова. Да так однажды сильно вновь ощутил на своей спине «отеческое» похлопывание подполковника, что задумал сбежать в милицию. И сделал-таки это.
Затем полтора года был в Княжпогостском РОВД участковым инспектором. Служил в отделе внутренних дел города Сыктывкара участковым пушкинского опорного пункта. Там же стал старшим участковым. И все это время Павелецкий не расставался со своим дневником. Анализировал случающиеся с ним события.
В девяносто шестом капитаном перешел в инспекцию по личному составу. В этом же году на базе инспекции был создан отдел собственной безопасности министерства внутренних дел республики. Там он проработал четыре года. Дослужился до начальника отделения служебных проверок.
В двухтысячном, уже майором, стал начальником отдела внутренних дел Усть-Вымского района. Проработал два года. После чего по рекомендации министра внутренних дел генерала Пригодича был направлен в академию МВД России для поступления на первый факультет руководящих кадров. Через два года, в две тысячи четвертом году, окончил академию с отличием, с красным дипломом, после чего был направлен начальником в отдел внутренних дел города Емвы. Где и трудился, до полугодичной командировки в Чечню.
Жена Лариса знала о его дневнике, но ни разу даже не притронулась к нему, хотя женское любопытство распирало по полной программе. Она, как и мать Сергея, тоже служила в МВД. Старший сын окончил школу милиции и работал в ухтинском ОБЭП. Дочка была еще маленькой, ходила во второй класс. Вот такая семья ждала Павелецкого дома из Чечни.
Пока он был в командировке, умер его любимый сиамский кот, этот звереныш прожил с ними десять лет и был тоже как член семьи. По молодости Павелецкий любил рыбачить и охотиться, держал среднеазиатскую овчарку, которую привез после первой командировки в Чечню в девяносто пятом. С ней и охотился, но к зрелости эта страсть прошла, а, может, просто обленился.
А вот страстная любовь к машинам осталась на всю жизнь. Эту страсть он познал с девяносто третьего года, когда купил первые в своей жизни колеса — сорок первый «Москвич», добротный советский автомобиль. С тех пор Сергей Иванович поменял восемь легковушек.
После отечественных машин захотелось иномарку, и они с женой остановились на «Форде Мондео». Сейчас его дома ждала «Киа Спортаж». Кажущаяся легкость смены машин могла ввести в заблуждение насчет его финансовых возможностей кого угодно. Никто не знал, что он всегда брал ссуду в банке, если не хватало, а потом с трудом для семейного бюджета ее выплачивал.
Со второй машиной «Опель Кадет» произошла целая история. Павелецкие влезли в большие долги. Купил он эту машину по тем временам за бешеные деньги — шесть тысяч долларов. Но не рассчитал свои возможности, так что три-четыре месяца семья чуть ли не голодала. Он привез от родственников из Башкирии мини-пекарню, и сам пек хлеб, который получался даже вкуснее, чем в магазине. В гости приходили друзья и удивлялись:
— Какой у вас вкусный деревенский хлеб, где покупаете?
— Сами печем, — отвечал Павелецкий.
Но никто не верил:
— Да ну…
Выплачивали кредит и влачили жалкое существование, пока золотая теща не сообразила продать дом в деревне. Кредит с грехом пополам погасили. Постепенно оправились и стали жить нормально, на полную зарплату. Хлеб стали покупать в магазине. Теперь друзья снова удивлялись:
— Почему хлеб-то печь перестали?
— А вот так, разбогатели, — был ответ.
В рабочем кабинете начальника оперативной группы полковника Павелецкого работал кондиционер. Было прохладно. На столе стоял ноутбук, за начальственным креслом висел российский флаг, обязательные в подобной ситуации портреты Владимира Путина и Рамзана Кадырова, небольшая иконка Божьей Матери. От рабочего стола тянулся поставленный перпендикулярно стол для совещаний. За него-то и уселись приглашенные офицеры. Это была его гвардия, его опора в нелегкой полугодовой командировке, вдали от дома.
Два месяца назад их свела судьба, осталось еще четыре, неоднозначных военных буден. Слава богу, притирка руководства, такая сложная и напряженная — ведь каждый представлял собой сильную и своеобразную личность, прошла без потерь.
На всех совещаниях в высших милицейских эшелонах власти от него, да и от других начальников оперативных групп и временных отделов, требуют учить формирующуюся местную милицию профессиональной работе. Навязывать чеченцам, еще совсем недавно воевавшим в большинстве своем с федеральными войсками на стороне Дудаева и Масхадова, а ныне надевшим милицейскую форму, свои профессиональные стереотипы поведения, свое видение правоохранительной деятельности.
А как это сделать в условиях партизанской войны? Как изъять у населения огромное количество автоматического оружия? Как расформировать созданные негласно, но, как кажется местным жителям, на века, местные отряды самообороны? Как побороть стереотипы кровной мести за родственников и объяснить участковым, что привлекать и близких и дальних родичей за правонарушения к административной и уголовной ответственности — это не нарушение национальных традиций, не предательство интересов рода, а обычная, повседневная милицейская работа? И еще на многие и многие вопросы не было ответов у руководителей временной объединенной группировки сил и подразделений МВД России.
А ему и его команде приходится подобные вопросы решать ежедневно, причем не в теории, а на практике. Еще два-три месяца назад что он о них знал, кроме званий, имен и фамилий? Да практически ничего. Ну, виделись на каких-нибудь совещаниях в министерстве пару раз в году — и все. А сейчас перед полковником сидели люди, которых он выучил почти наизусть, поведение которых мог просчитывать на шаг вперед.