Сорокалетний мужчина в штатском только улыбался и одобрительно кивал головой.
В разговор вмешался третий участник дружеского ужина, пятидесятилетний мужчина в форме обергруппенфюрера СС:
— Сейчас для нас наступает решительный час, Генлейн. Потребуется мужество и силы. В ближайшее время я выведу вас на международную арену: весь мир должен содрогнуться, услышав про ужасы, которым подвергаются немцы, угнетаемые чешскими варварами. Гейдрих правильно говорит, что и его люди и вермахт придут вам на помощь. Но мы не можем допустить, чтобы этим чешским монстрам пришли на помощь Лондон, Париж и Москва. Эти страны должны почувствовать ответственность именно за уничтожение целой популяции немцев в Чехословакии. Вам будет предоставлена возможность выступить во всех этих странах и привлечь к себе внимание всей прогрессивной общественности. Но учтите, что там очень сильно еврейское влияние, а эти торгаши воспользуются любым вашим промахом. Думаю, вам это уже говорил Риббентроп, но я повторю еще раз: ни в коем случае не заикайтесь, что ваши организации финансируются из Германии. Евреи это сразу истолкуют в свою пользу. Запомните раз и навсегда: вы существуете на добровольные пожертвования. Любой немец, проживающий в Чехословакии, готов отдать последнюю рубашку, лишь бы защитить себя и свою семью от террора чешских бандитов.
— Я это прекрасно понимаю, герр обергруппенфюрер.
— Вы уже наслышаны, какое ликование охватило всю Австрию после того, как она присоединилась к Германии, — продолжал Вернер Лоренц, не обращая внимания на реплику своего собеседника. — Используйте это, герр Генлейн. Победа австрийских немцев должна воодушевить и ваших людей.
Гейдрих разлил в рюмки коньяк и, подняв свою рюмку, сказал:
— Чехословакия уже в этом году исчезнет с карт Европы, так обещал фюрер, и мы выполним его волю. Ждать осталось совсем немного. Давайте выпьем за то, что в следующий раз мы это сделаем, уже собравшись где-нибудь в Праге.
Историческая справка
Вернер Лоренц — родился 2 октября 1891 года в Грюндорфдорфе. Окончил кадетский корпус. В 1913 году вступил в сухопутные войска фаненюнкером. Участник Первой мировой войны, с 1914 года воевал в авиации. В 1929 году вступил в НСДАП, в январе 1933 — в СС. С 1933 года член Ландтага Пруссии. В ноябре 1933 года избран депутатом рейхстага от Восточной Пруссии. С февраля 1937 года возглавляет «Фольксдойче миттельштеле» — Главное управление СС по репатриации этнических немцев.
В этот день с утра к рейхсканцелярии одна за одной подъехали несколько черных официальных автомобилей. Приезжавшие высшие чины Германии торопливо проходили в зал для заседаний. К одиннадцати часам в зале уже присутствовали: фельдмаршал Геринг, рейхсфюрер Гиммлер, недавно назначенный министр иностранных дел Риббентроп, начальник Верховного командования вермахта генерал Кейтель, группенфюрер Гейдрих и обергруппенфюрер Лоренц. Ровно в одиннадцать в зал вошел Гитлер. Ответив на приветствие присутствующих, Гитлер попросил собравшихся занять свои места, а сам остался стоять за письменным столом.
— Я собрал вас, господа, чтобы обсудить те изменения, которые следуют внести, учитывая изменившуюся ситуацию, в операцию «Грюн». Как и в случае с Австрией, здесь предстоит большая работа как для рейхсфюрера Гиммлера, так и для господина Риббентропа. Генерал Кейтель должен в сжатые сроки разработать план вступления войск в Чехословакию, а также предусмотреть действия армии в случае, если в результате наших действий в ситуацию вмешается Англия, Франция или Россия. Мы уже много говорили о безобразном притеснении немцев в Чехословакии, и мировое сообщество в этом нас поддерживает. Правительство так называемого президента Бенеша не собирается выполнять условий Парижской мирной конференции, и это тоже вызывает беспокойство всей мировой общественности. Фактически мы уже ведем с этой страной пропагандистскую и экономическую войну. Но этого мало. Мы должны как можно быстрее присоединить Судеты к империи, и сделать это так, чтобы не пострадало ни одно промышленное предприятие, чтобы вся промышленность Судет сразу же включилась в работу на благо Германии.
— Господин Риббентроп, — продолжал фюрер, — должен прозондировать почву и выяснить, как отреагируют на эту ситуацию сгорающие от ненависти к нам Англия и Франция. Нельзя забывать, что у Чехословакии подписан договор о военной помощи в случае агрессии с Францией и Россией. Министерству иностранных дел надо сделать все, чтобы ни у кого и в мыслях не было рассматривать наши действия как агрессию. Все должны понимать, что мы всего лишь защищаем права наших братьев, немцев.
— Об этом уже постоянно говорит и английская, и американская, и французская пресса, — ответил Риббентроп. — О чешском терроре в отношении немцев говорят и официальные лица этих стран. Думаю, с этой стороны нам не стоит ждать каких-либо неприятностей. Хуже обстоит дело с Россией: на днях в Женеве Литвинов заявил, что Россия не отказывается от своих союзнических обязательств перед Чехословакией, и если та попросит, то Россия окажет ей любую помощь.
— Значит, надо сделать так, чтобы не попросила, — отрезал Гитлер, а затем повернулся к Кейтелю: — А вам, генерал-полковник, следует сделать выводы из операции «Отто»: девяносто процентов ваших танков так и не добралось до Вены. Надеюсь, такого позора больше не повторится!
— Сорок процентов, — угрюмо поправил Кейтель.
— Значит, вам придется еще заняться и математикой, генерал-полковник, — обрезал его фюрер.
Это совещание длилось более трех часов. Все присутствующие поняли, что операция «Грюн» вошла в новую фазу.
Не успел Иоахим фон Риббентроп пройти в свой кабинет, как у него за спиной возник его секретарь.
— Извините, герр министр, срочная телеграмма из Лондона.
Новый министр иностранных дел взял телеграмму из рук секретаря, сел за стол и принялся внимательно читать содержание. Телеграмма была короткой, но текст радостный:
«Лорд Галифакс уведомляет германское правительство, что его правительство намерено вскоре предпринять в Праге демарш, чтобы убедить президента Бенеша удовлетворить максимум требований судетских немцев. Специальный посол Германии в Лондоне Герберт фон Дирксен».
Риббентроп отложил телеграмму и схватился за трубку телефона. Когда ему ответили на другом конце провода в приемной рейхсканцелярии, он сказал:
— Попросите фюрера немедленно принять меня: у меня срочное сообщение из Лондона.
Теплый весенний день подходил к концу; было уже около десяти часов вечера. Поручик Адольф Опалка в прекрасном настроении возвращался в казарму после свидания. Он всю зиму встречался с очень милой, но совсем молоденькой девушкой; она еще училась в выпускном классе гимназии. Но это ничего не значило: ему и самому надо будет еще года два подождать жениться. Он совсем недавно кончил военные курсы и только начал служить по-настоящему. А вот года через два он уже наверняка получит повышение, станет настоящим офицером и вполне может подумать о собственном доме.