Вечером того же дня СНК республики и Чечено-Ингушский обком ВКП (б) приняли совместное решение «Об обеспечении подготовки тактических учений войсковых частей Северо-Кавказского военного округа в горных условиях». В горные районы Чечено-Ингушетии были стянуты воинские формирования, войска НКВД, курсанты военных училищ.
Лишь вечером 21 февраля, накануне операции, Берия встретился с членом правительства ЧИ АССР Молаевым и сообщил ему о предстоящих мероприятиях. Тот опешил, на его глазах навернулись слезы. Берия внимательно смотрел за ним.
Молаев, однако, быстро взял себя в руки, его лицо стало каменным.
— Товарищ Берия, — сказал он твердым голосом, — я выполню любые задания, которые мне будут даны в связи с выселением.
22 февраля они вместе наметили и пригласили на беседу 9 руководящих работников из чеченцев и ингушей, которым также объявили о предстоящей депортации. В тот же день Берия поговорил с наиболее влиятельными в Чечено-Ингушетии высшими духовными лицами — Б. Арсановым, А.-Г. Яндаровым и А. Гай-суновым, призвав их оказать помощь через мулл и других местных авторитетов.
Операцию решили начать с рассвета следующего дня. Районы, из которых предполагалось выселять местных жителей, заранее оцепили войсками, чтобы воспрепятствовать выходу населения за территорию населенных пунктов. На следующий день Берия докладывал Сталину:
«Сегодня, 23 февраля, на рассвете начали операцию по выселению чеченцев и ингушей. Выселение проходит нормально. Заслуживающих внимание происшествий нет. Имело место 6 случаев попытки сопротивления со стороны отдельных лиц, которые пресечены арестом или применением оружия. Из намеченных к изъятию в связи с операцией лиц арестовано 842 человека. На 11 часов утра вывезено из населенных пунктов 94 тыс. 741 чел., т.е. свыше 20 проц., подлежавших выселению, погружены в железнодорожные эшелоны из этого числа 20 тыс. 23 человека».
Дальнейшему проведению операции помешал обильно выпавший снег. С выселением из горных районов республики пришлось повременить. На утро 24 февраля, как сообщал Берия Сталину, было «вывезено из населенных пунктов 333 тыс. 739 чеченцев, из этого же числа погружено в железнодорожные вагоны 176 тыс. 950 человек».
25 февраля Берия направляет очередную телеграмму Сталину, в которой уведомляет в том, что «операция по выселению чеченцев и ингушей проходит нормально. К вечеру 25 февраля были погружены в железнодорожные эшелоны 325 тыс. 647 человек. Со станций погрузки отправлено к месту нового расселения 86 эшелонов».
В так называемый период первых эшелонов депортации подверглись лишь те из местных жителей, кто проживал на равнинных и в относительно доступных горных районах республики. Более полные сведения о численности принудительно переселяемых чеченцев и ингушей содержатся в приводимых ниже сообщениях Берия — Сталину.
«Государственный Комитет Обороны товарищу Сталину И. В.
По 29 февраля выселены и погружены в железнодорожные эшелоны 478 479 чеченцев, в том числе ингушей 91 250. 387 229 чеченцев погружено в 177 эшелонов, из которых 157 эшелонов уже отправлено к месту новых поселений.
Из некоторых пунктов Галанчожского района остались не выселенными 6 тыс. чеченцев в силу большого снегопада и бездорожья, вывод и погрузка которых будет завершена в 2 дня. Операция проходит организованно и без серьезных случаев сопротивления и других инцидентов.
За время проведения операции арестованы 2016 человека антисоветских элементов из числа чеченцев и ингушей. Изъято огнестрельного оружия 20 072 единицы, в том числе винтовок 4868, пулеметов и автоматов 479.
Л. Берия».
Итак, чеченцев и ингушей постигла та же участь, что когда-то, на заре Советской власти, случилась с казаками — депортация. Горцы тогда, в 1920 году, рьяно помогали большевикам выселять казачьи семьи из станиц, в которые потом сами заселялись. Но на чужом горе, как известно, счастье не построишь, и теперь им самим пришлось с лихвой испытать все «прелести» репрессий. Переселенцев в переполненных «телячьих» вагонах, без света и воды, почти месяц везли через полстраны в Сибирь и Казахстан. А на дворе стоял не май месяц. Пошел гулять тиф, лечения никакого. Во время коротких стоянок, на глухих безлюдных разъездах, возле поезда в черном от паровозной копоти снегу хоронили умерших — уход от вагона дальше, чем на пять метров, грозил смертью на месте.
В середине марта 1944 года к местам назначения прибыли первые эшелоны с переселенцами. Начальник отдела спецпере-селений НКВД СССР П. Мальцев докладывал: из 180 эшелонов 152 прибыли и разгружены в Казахстане и Киргизии. В Казахстан из запланированных 147 эшелонов прибыло 124 (344 589 человек), в Киргизию из 33 эшелонов — 28 (75 343 человека). Переселению подлежали даже те из чеченцев и ингушей, кто находился в местных лагерях НКВД СССР. В конце июля 1944 года заместитель наркома внутренних дел СССР И. Чернышов доложил Берии, что НКВД Северо-Осетинской АССР отправляет в Карагандинский лагерь всех осужденных чеченцев и ингушей. Спецпереселенцы передавались для трудоустройства в ведение наркоматов СССР: в распоряжение Наркомзема — 214 764 человека, других наркоматов — 133 883 человека. Таков был итог «периода первых эшелонов».
Людская душа, что почва, принимает в себя любое семя, независимо от того, хорошее оно или плохое. Поле, засеянное зернами вражды и злобы, никак не может дать урожай доброты и дружбы, человечности и взаимопонимания. Чеченцы и ингуши, как в свое время и казаки, еще долго будут помнить о той несправедливости, которой они были подвергнуты в феврале 1944 года со стороны властей.
На сей раз — молокане
Пока шла война, руководителям страны было не до Чечни. Но после того как с Гитлером покончили, вспомнили о пустующих горских селениях, земле, которая раньше давала неплохие урожаи, а теперь поросла бурьяном. Не долго думая, решили прибегнуть к старой, испытанной схеме: отправили в Чечню переселенцев из других краев и областей. Как сейчас бы сказали — сделали ротацию кадров. Так в 1948 году в Предгорном районе этой республики появилась семья Коноваловых, уроженцев Ростовской области.
— Тогда в Предгорный район, — вспоминает Николай Тимофеевич Коновалов, — входили селения Атаги, Чишки, Дачу-Бор-зой, который был переименован в Двуречье, поскольку там соединялись две реки, Аргун и Шароаргун, а на правом берегу Аргуна стоял Дуба-Юрт — его назвали Родниковое. У местной власти купили за 2200 рублей чеченский дом. Наша семья была из молокан — тех русских, которые во времена Екатерины II были сосланы на периферию России, на границу с Турцией. Наши предки построили там села, назвав их Михайловками, Ивановками, Саратовками. Эти деревни с русскими названиями до сих пор стоят в тех местах. В Армении, например, под Севаном, есть село Михайловка, на границе Армении с Азербайджаном — тоже Михайловка, в Грузии — свои Михайловки, Богдановки и Саратовки. Кто такие молокане? Русские люди, которые не признавали икону, не хотели креститься, считая превыше всего духовный мир, не курили, не пьянствовали. В церковь не ходили, а строили молельные дома и ходили туда по субботам. Наши предки уважали землю, были трудолюбивы и миролюбивы.