Сейчас казах и без бинокля осматривал поле предстоящего боя, что-то бормоча себе под нос.
– Тема, на выстрел у тебя будет только пара секунд. Справишься? – Выговаривать полностью имя наводчика всем остальным было непросто, и поэтому его называли Темой. Флегматичный казах не обижался, понимал, как его ценят в экипаже.
– Так точна, камандыр. Буду стрелить оттуда. Раз снаряд – побью стенка. Два снаряд – всем крышка!
– Все, рекогносцировка окончена, пошли к машине.
Пять стальных хищников ждали своих повелителей, довольно рыча моторами в предвкушении добычи. Дробно прогрохотали по броне сапоги.
– Башенные люки не закрывать, быть готовыми к аварийному покиданию машины, – приказал гвардии старшина Стеценко. – Механик-водитель, вперед!
В том, что намеревались совершить пятеро отважных, был огромный риск, и посылать на него любой из четырех танковых экипажей вверенной ему роты Степан Никифорович счел подлостью. Только сам!
* * *
Сорокашеститонный стальной хищник осторожно крался к огневой позиции. «Экран местности» защищал его лишь отчасти, а впереди и вовсе было чистое поле.
– Вперед, газуй!
«Иосиф Сталин-2» понесся вперед, выжимая около двадцати километров в час по сильно пересеченной местности. Развернув танковую панораму, Степан Никифорович наблюдал за вражеским ДОТом. Вот сверкнула вспышка выстрела… Мимо! – рядом с танком поднялся фонтан разрыва. И тут же ударило второе орудие. Тяжелый танк развернулся на всей скорости, уворачиваясь от попадания. Снова мимо! – та же пелена пыли и дыма, что мешала советским танкистам, не позволяла прицелиться и немецким артиллеристам.
А между тем «Иосиф Сталин» проскочил опасное простреливаемое пространство. Остов ближайшей сгоревшей «тридцатьчетверки» заслонил тяжелый танк от ответного огня противника. Даже в смерти советские танкисты помогали своим живым товарищам по оружию…
Механик-водитель Володя Симонов бросил тяжелый танк в сторону, обходя другой уничтоженный танк. Заряжающий вогнал осколочно-фугасный снаряд и гильзу раздельного заряжания. Наводчик приблизительно довернул танковую пушку, быстрее выполнит, когда надо, «тонкую» наводку.
Вот «Иосиф Сталин-2» приблизился к разбитому и опаленному КВ-85. «Климушка» успел выйти на позицию, но вот выстрелить ему уже не дали…
Этот танк был во многом «прародителем» ИС-2, фактически «Иосиф Сталин» появился в результате его глубокой модернизации. И теперь бронированный «предок» прикрывал своего более могучего «потомка». Но танкистам некогда было задумываться о символизме, как бы самим в подобный «памятник» не превратиться!
Сам процесс войны, боя, противоборства начисто лишен героизма. Главное – это победить любой ценой!
Впоследствии, описывая корреспонденту фронтовой многотиражки тот бой, пятеро танкистов пожимали плечами. А что такого? Все действия до того были отработаны на полигоне, что уж и надоесть успели. Ну да – сложно было, но справились. Что чувствовали? Да хрен его знает, товарищ корреспондент… Понимали: бить нужно гадов, пока они не ударили в ответ! Да вы, товарищ военкор, сами там чего-нибудь напишите, мы не взыщем.
А тогда…
Едва только «Иосиф Сталин-2» занял позицию для стрельбы, как гитлеровцы тут же открыли ответный огонь. От первого снаряда противотанковой пушки советский танк защитил сгоревший остов КВ-85.
А вот второй – прилетел точно в лобовую бронеплиту.
Бам-м-м!
Удар в бронекорпус «Иосифа Сталина» был ощутимым, но пробития не было. А вот наводка 122-миллиметрового орудия Д-25Т сбилась, но Тахтар Аубакиров быстро совместил перекрестье прицела ТШ-17 с амбразурой вражеского ДОТа. Для наводки по горизонтали использовался электропривод поворота башни, а изменение углов возвышения выполнялось вручную, механизмом вертикального наведения.
– Цель прямо, дистанция – шестьсот, – бесстрастно доложил казах-наводчик.
– Огонь! – Нажат электроспуск мощного орудия.
В ответ грохнуло. В перископический прибор Mk-IV гвардии старший лейтенант Стеценко увидел ярчайшую вспышку и едва успел отстраниться от окуляров, прикрыв инстинктивно глаза ладонью. А когда открыл глаза, то увидел огромный столб дыма и пыли. Тяжелый 122-миллиметровый снаряд попал точно в цель!
И сразу же, не дожидаясь команды, врубив заднюю передачу, тяжелый танк дернулся и снова заполз обратно за разбитый и обгорелый остов КВ-85. Ответных выстрелов не последовало, но все же нужно было действовать наверняка.
– К заряду!
– Осколочно-фугасный – готово! – Снаряд с характерным звоном зашел ведущим латунным пояском в казенную часть канала ствола. Ваня Шляхта одним движением забросил вслед за осколочно-фугасной пушечной гранатой ОФ-471 латунную гильзу метательного заряда и закрыл массивный клиновой затвор орудия.
Тахтар Аубакиров, работая приводами горизонтальной и вертикальной наводки, совместил перекрестье прицела с уже раздолбанной амбразурой вражеского ДОТа.
– Огонь!!!
Снова грохнуло над самым ухом.
Первый осколочно-фугасный снаряд ударил в край правой орудийной амбразуры немецкого ДОТа. Пушечная граната ОФ-471, так по артиллерийской классификации назывался боеприпас, весила двадцать пять килограммов и снаряжалась тремя килограммами аматола или тротила.
При вылете из ствола такой вот посланник смерти имел скорость в восемьсот метров в секунду – его скорость в момент удара о преграду снизилась незначительно. Кинетической энергии 122-миллиметрового снаряда хватило, чтобы пробить край орудийной амбразуры, усиленный десятью миллиметрами брони поверх железобетонной стены толщиной сантиметров тридцать – сорок. Смертоносный снаряд буквально протаранил противотанковую пушку немцев, отбросив ее к противоположной стене и попутно переломав все кости ее обслуге. Кстати, пушка оказалась трофейной ЗИС-3, получившей в вермахте прозвище «ратш-бум»: поскольку сначала слышался звук удара снаряда о броню, а потом уже – грохот пушечного выстрела. Это если было кому услышать… Но не в этом случае.
А потом взорвались те три килограмма тротила, что «прилетели» в русском снаряде. В бетонно-броневой тесноте капитальной огневой точки будто открылись огненные врата в Ад! Вихрь пламени от сдетонировавшего боекомплекта к противотанковым пушкам испепелил все живое внутри, оплавил металл и выплеснулся из амбразур. Крепкие стены, успешно выдержавшие до того несколько попаданий из 85-миллиметровых пушек Д-5, пошли трещинами.
А тут и второй снаряд прилетел – «контрольный». Повторное попадание с гарантией превратило грозную «Feld Festung» – «полевую крепость» в груду полыхающих развалин. Повторное попадание также убило или контузило примерно половину немцев, которые пытались найти здесь защиту.
– Рота, вперед! Механик – жми!!! – проорал во всю глотку Степан Никифорович.
Заряжающий на всякий случай забросил «новую порцию» смертоносного металла, взрывчатки и пороха в казенник пушки, а наводчик взялся за спаренный с ней пулемет. «Дегтярев-танковый» прилежно обрабатывал свинцом развалины немецкого укрепления и траншеи рядом.