С 1921 года Евген Коновалец наладил прочные связи со спецслужбами Веймарской республики. Это было вызвано тем, что, по мнению Коновальца, Польское государство вело свою национальную политику, не глядя на какие бы то ни было чаяния местных национальных меньшинств, особенно украинцев. Вскоре в глазах последних Польша стала главной виновницей всех бед. Отношение украинцев к Польскому государству также усугубил акт правительств стран Антанты от 14 марта 1923 года, признавший Восточную Галичину и Западную Волынь польскими территориями. «Любовный роман» с Польшей у националистов из УВО закончился. Как известно, от любви до ненависти один шаг, и шаг этот был сделан самим Коновальцем, переориентировавшим организацию на сотрудничество с Германией.
Оппозицию Коновальцу и УВО в целом составили члены эмигрантской колонии, объединенные правительством УНР в изгнании под предводительством А. Левицкого. Эти «диячи» со времен Гражданской войны сделали ставку на Польшу и не собирались менять своих хозяев. Конфликт дошел до того, что люди Коновальца стали винить в гибели полковника Юрия Отмарштейна, бывшего начальника штаба войск УНР, именно «прихильников» Левицкого.
Другим оппонентом УВО стало руководство Западно-Украинской Народной Республики во главе с доктором Петрушевичем. Здесь шла конкуренция за влияние на Галичине и Волыни. Конфликт с Петрушевичем закончился тем, что Коновалец отказался разделить мнение Петрущевича о едином организационном центре борьбы на западноукраинских землях в лице правительства ЗУНР в изгнании и вышел из УВО. Выход Коновальца окончился его скорым возвращением на условиях полной независимости организации от ЗУНР. Вскоре УВО стала самостоятельной организацией.
Идеология УВО в основном исходила из учения Дмитро Донцова, а также политических разработок членов организации В. Целевича, Матчака и Дмитро Палиева — будущего офицера дивизии СС «Галичина».
С тех пор отношения между националистами и национал-социалистами пошли «в гору». В 1922 году Коновалец со своим штабом перебрался в Берлин. С 1923 по 1928 год УВО в обмен на свои услуги получила от Германии свыше двух миллионов марок, оружие и взрывчатку. Все это время и вплоть до 1941 года действовали различные специальные курсы и школы подготовки членов УВО к ведению тайной войны. Сам Коновалец в своем письме к митрополиту А. Шептицкому писал:
«Пусть сегодня мы пребываем на служении немецким деятелям. Но завтра будет надежда, что с их помощью и под их руководством мы обретем собственную государственность». Действовал тот же принцип, что исповедовали многие эмигрантские группировки, — «Хоть с чертом, но против большевиков!».
По информации 7-го отдела ГУГБ НКВД СССР [14] , в сентябре 1937 года Коновалец встречался в венском отеле «Бристоль» с представителями Генерального штаба Японии. На встрече была достигнута договоренность между сторонами о сборе членами УВО разведывательной информации о СССР и ее передаче Японии. Передовым отрядом УВО в этой деятельности была дальневосточная украинская эмигрантская колония.
После перемещения руководства УВО в Германию украинские военные разработали основные направления деятельности УВО. Ими стали террор против представителей польской власти, саботаж, разведывательно-диверсионная работа, пропаганда идей «возрождения Украины». Следует отметить, что оголтелые антипольские позиции не разделяли украинцы из умеренных националистических организаций Польши (их в Польше насчитывалось около 90). В некоторых случаях «умеренные» становились жертвами терактов со стороны боевиков УВО.
В короткий срок украинскими националистами была создана разведывательно-диверсионная сеть на территориях УССР и Польши. С 1923 года была установлена связь со спецслужбами Литвы, которая имела к Польше свои территориальные притязания, т. к. в 1920 году к Польше отошла часть территории Литвы. В Каунасе находилась база боевиков УВО, действовавших под прикрытием литовских документов. В 1926 году в благодарность за сотрудничество люди Коновальца передали литовцам военные планы Польши по оккупации Литвы и содействовали переброске в Литву двух подлодок, купленных литовцами в Германии.
В Польше боевики УВО развернули кровавую вакханалию. Убийства и неудачные покушения на польских чиновников, офицеров, жандармов следовали едва ли не ежедневно. Излюбленной целью людей УВО стали банки, почтовые конторы и сберегательные кассы: УВО нуждалась в средствах. Польские власти отвечали адекватно и с террористами не церемонились. Боевиков вешали, приговаривали к пожизненному заключению, бросали в тюрьмы и концлагеря. Особой «популярностью» пользовался польский концлагерь в Картуз-Березе, где содержались представители всех оппозиционных польским властям партий.
К концу двадцатых годов в украинских националистических кругах наметилась тенденция к объединению всех сил в единый кулак. В ноябре 1927 года в Берлине прошла 1-я конференция украинских националистов, на которой было принято решение о слиянии различных нацгруппировок. Для этой цели был избран единый координационный орган — Провод украинских националистов (ПУН), главой которого стал Евген Коновалец. Окончательное объединение украинских националистических организаций произошло на 1-м конгрессе националистов, проходившем с 28 января по 3 февраля 1929 года в Вене. Впоследствии официальные документы ОУН — УПА именовали этот конгресс «Первым Великим Сбором». Здесь 28 человек с правом решающего голоса высказались за создание единой Организации украинских националистов (ОУН). На конгрессе была разработана структура новой организации ОУН — УВО и выдвинут лозунг, которым оуновцы руководствовались последующие десятилетия, — «За Украинскую Независимую Соборную Державу!». Программа организации предусматривала поддержку права частной собственности, передачу земли крестьянам без выкупа, многоукладную экономику, свободу торговли, социальную поддержку, восьмичасовой рабочий день, бесплатное обязательное среднее образование.
С первых же дней своего существования ОУН ратовала за установление национальной диктатуры, открыто провозглашала принцип вождизма, противопоставление всем партиям, союзам и группировкам. Вся идеология украинских националистов базировалась на учении об интегральном национализме Дмитро Донцова, претендовавшего на роль главного идеолога движения. Политическому творчеству Донцова уделил внимание В. И. Ленин и с точки зрения классовой борьбы отнес его к порождению класса кулаков, обиженных на революцию, отнявшую у них все блага. Между тем Донцов скорее ориентировался на итальянский фашизм, вождизм, изыски о сверхчеловеке. Основным фундаментом национализма Донцов считал жестокость, причем не только к врагам, но и к своим. Абсолютной ценностью для него была нация, наивысшей мечтой — создание независимой державы любой ценой. В донцовской брошюре, выпущенной в свет в 1929 году, говорилось:
«Нужна кровь — будет море крови! Нужен террор — сделаем его жесточайшим! Необходимо будет отдать материальные блага — не оставим себе ничего. Не постесняемся убийств, грабежей и поджогов. В борьбе нет этики!.. Каждая дорога, что ведет к нашей наивысшей цели, несмотря на то, что зовется она некоторыми геройством или подлостью, — это наша дорога».