5. Герой Социалистического труда (1941) генерал-майор инженерно-авиационной службы Костиков Андрей Григорьевич (1899–1950) — конструктор, работал в Реактивном институте, с сентября 1938 и до 18 февраля 1944 г. — главный инженер, а затем директор института (переименованного в НИИ-3). Один из первых Героев Социалистического труда, член-корреспондент Академии наук, Лауреат государственной премии 1-й ступени, генерал-майор инженерно-авиационной службы. Арестован 15.03.1944 г. 28 февраля 1945 г. дело прекращено за отсутствием состава преступления.
6. Герой Социалистического Труда (1991) Лужин Василий Николаевич (1906–1955) — с 1937 г работал в отделе реактивных снарядов НИИ-3. Ведущий разработчик снаряда для ракетных систем залпового огня. Арестован в 1940 г., осужден на 8 лет лагерей. Вышел из заключения морально надломленным. Проживал в г. Выкса. Посмертно реабилитирован. Награда Героя не вручена, так как не осталось близких родственников.
«Катюша» родилась незадолго до начала войны в цехах Реактивного научно-исследовательского института.. [188] Известно, что решение о ее запуске в серийное производство было принято 21 июня 1941 года, а 14 июля в 15 часов 15 минут первая в мире батарея реактивной артиллерии в составе 7 боевых машин под командованием капитана Ивана Флерова неожиданно для врага нанесла мощный удар по железнодорожному узлу города Орши. За 8 секунд железнодорожный узел был уничтожен. Фашисты, ставшие очевидцами этого огненного кошмара долгое время не могли оправиться от шока и в последующем не раз предпринимали попытки захватить секретное оружие русских — «адские мясорубки», как они называли наши «катюши». Известно и многое другое. Казалось, что историки проследили в деталях весь путь создания и участия в боевых действиях знаменитых реактивных установок залпового огня. Проследили и расписали все по минутам. И даже по секундам, если говорить об обстреле Орши. Между тем, вопрос об авторстве этого грозного оружия до сего времени вызывает ожесточенные споры. 22 июня 2003 года по первому каналу российского телевидения показали документальный фильм с интригующим названием «Тайны забытых побед. Оружие победы. Катюша».. [189] Как явствовало из анонса и содержания фильма, «главным конструктором легендарной «Катюши» считается Андрей Костиков, человек, имя которого навеки вписано в историю Великой Отечественной войны». Обратившись к справочной литературе, автор выяснил, что в июле 1941 г. А. Г. Костикову было присвоено звание Героя Социалистического труда — «за изобретение одного из видов вооружения, поднимающего боеспособность Красной Армии». В «Истории Великой Отечественной войны» утверждалось более конкретно, что«…выдающимся советским ученым и конструктором, одним из последователей К. Э. Циолковского, А. Г. Костиковым, было создано грозное оружие — реактивные установки, ставшие вскоре очень популярными в войсках (знаменитые «Катюши»)». Примерно, в тех же выражениях говорит о Костикове Большая советская Энциклопедия, изданная в 50-е годы. А вот в той же энциклопедии последнего издания, или, например, в книге «Оружие победы»., [190] в которой целая глава посвящена разработчикам реактивной артиллерии, о нем ни слова. В мемуарах компетентного в исследуемом нами вопросе Д.Ф. Устинова, который перед войной стал наркомом вооружений авторами «Катюши» названы следующие ученые: «Создатели нового оружия Ю.А. Победоносцев, И.И. Гвай, Л.Э. Шварц, В.А. Артемьев и другие были удостоены Сталинской премии».. [191] Другие — это Ф.А. Пойда, А.П. Павленко, А.С. Попов, А.С. Пономаренко. Но, как оказалось, приписывать авторство «Катюши» только перечисленным сталинским лауреатам тоже не совсем правильно. В чем же дело? Откуда такая путаница? Почему авторы столь известного и любимого в народе оружия остались неизвестными? Чтобы разобраться в этом, нам придется поднять целый пласт истории и рассказать о событиях, произошедших в недрах секретного РНИИ в 30-годы. Начнем с того, что объединение ленинградской ГДЛ. [192] и московской ГИРД. [193] в РНИИ под руководством И.Т. Клейменова существенным образом повлияло на повышение эффективности научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ. В Реактивном институте собрались одаренные ученые, цвет советской конструкторской мысли. Каждый из них шел своим путем. Путем непроторенным, тернистым, требовавшим напряжения всех сил и энергии. В стенах института круглосуточно шли научные дискуссии, перераставшие подчас в ожесточенные споры. К сожалению, споры между директором института И. Клейменовым и его заместителем С. Королевым переросли со временем в затяжной конфликт. Да и отношения с Лангемаком, который с января 1934 г. являлся главным инженером Реактивного НИИ, у Сергея Павловича тоже не сложились. Конфликты не способствовали повышению эффективности работы института. Но до обвинений в контрреволюционности никогда не доходило. В политическую плоскость имевшие место неурядицы перевел ученый новой пролетарской волны А. Костиков, человек с большими карьеристскими амбициями и отменным политическим чутьем. От слесаря-водопроводчика он дорос до члена-корреспондента Академии наук. В самом этом факте ничего не было бы предосудительного, если бы не одно «но». По мнению ряда историков и воспоминаниям сотрудников института, Костиков, видя как набирает скорость маховик репрессий, решил использовать это обстоятельство для своего карьерного роста и непосредственно способствовал арестам руководящего ядра РНИИ. А в результате — к сентябрю 1938 года сам сел в кресло главного инженера института. [194] Трагические события, благодаря которым Костиков сделал себе головокружительную карьеру, развивались следующим образом. По некоторым данным, хотя и не подтвержденным документами, именно Костиков написал на своих коллег первый донос, [195] «благодаря» которому были арестованы И.Т. Клейменов, Г.Э. Лангемак, В.П. Глушко. С.П. Королев, В.Н. Лужин и другие. Доподлинно установлено, что А. Костиков не раз выступал против бывших коллег на собраниях, обвиняя их в «саботаже» и «вредительской деятельности», активно занимался в институте «ликвидацией последствий вредительства», а в июне 1938 года возглавил экспертную комиссию по расследованию «вредительства» в Реактивном институте. Комиссия Костикова подготовила для следователей НКВД заключение, в котором недвусмысленно утверждалось о вредительской деятельности Глушко и Королева. Известно и то, что весь тираж книги Глушко и Лангемака «Ракеты, их устройство и применение» в ноябре 1937 г. был уничтожен начальником 1 отдела именно по указанию Костикова. А ведь авторы этой книги еще в 1935 г. утверждали: «… никаких противооткатных приспособлений для станка не требуется. Эта особенность ракетного орудия позволяет использовать его для установки на таких аппаратах, которые не могут выдержать отдачи, присущей обычным орудиям. То есть на самолетах, небольших судах, автомобилях и т. д.». Эта идея, суть которой сводилась к оборудованию реактивной установки на автомобиле, была Костиковым конкретизирована, доработана, а затем и запатентована, о чем речь пойдет несколько позже.