– Пошли, – тихо сказал он.
И тихонько и осторожно двинулся по тоннелю, чуть нагибаясь, поскольку потолок понижался. Пламя факела отражалось от кирпичной кладки над головой. Тоннель на пятьдесят шагов тянулся прямо, потом свернул вправо. Катон прикинул, что они добрались почти до угла здания склада и направляются в сторону Авентина, одного из самых бедных районов столицы. Ещё сотня шагов, и они вышли на площадку, где пересекались два тоннеля – более узкий, не более четырёх футов в ширину и высоту, уходил налево. Катон поднял руку, останавливая процессию позади, и осмотрел вход в этот тоннель. Здесь карниза для прохода людей не было, не видно было и следов растительности на стенах. Он снова махнул рукой, дав сигнал двигаться дальше.
Они миновали ещё несколько отверстий, выходов из других тоннелей, но не обнаружили никаких следов, указывающих на то, что Цестий и его люди могли сойти с карниза и уйти в сторону. Ещё через четверть мили перед ними открылся выход в небольшую камеру. От неё в обе стороны отходили два больших тоннеля, а прямо перед ними булькал небольшой водопад. Поверхность потока в камере вся бурлила и пенилась, и от этих взбаламученных сточных вод поднималась жуткая вонь, ещё более гнусная, чем им встречалась прежде. Один из германцев закашлялся, поперхнулся, и его вырвало.
– Только этого нам и не хватало, – буркнул Макрон и нахмурился. – Ну, куда теперь? Направо или налево?
Катон осмотрел оба выхода, потом обернулся к Септимию:
– Мне кажется, мы где-то недалеко от Авентина.
Имперский агент секунду раздумывал, потом кивнул:
– Думаю, ты прав.
– В таком случае, левый тоннель должен вывести нас к Палатину, а правый – в район Авентина. Где же Цестий наиболее вероятно мог спрятать зерно?
– Сомневаюсь, что он захотел бы его прятать поблизости от дворца. Сам, наверное, знаешь, под ним много тайных тоннелей и проходов. Он не стал бы рисковать наткнуться на один из них. Нет, второй тоннель мне кажется более вероятным выбором.
– Согласен. Пошли, поглядим. Макрон, ты с нами. – Катон обернулся к центуриону: – Оставайтесь здесь, а мы пока пройдём вперёд, на разведку. Я пришлю за вами Септимия, если окажется, что мы на правильном пути.
– Есть, господин. Но не задерживайтесь слишком долго, ладно? – Плаут засопел. – Воняет тут просто ужасно!
Катон улыбнулся и похлопал германца по плечу, после чего направился в правый тоннель. Макрон и Септимий двинулись следом за ним. На их счастье, здесь сбоку тоже имелся каменный выступ для прохода, что избавило их от необходимости идти вброд вверх по течению, пробираясь сквозь потоки дряни и дерьма. Катон высоко держал факел и то и дело останавливался и осматривал стены тоннеля и отмостку под ногами. Они прошли не более пятидесяти футов, когда он остановился и обернулся к остальным:
– Это не то, что нам нужно.
– Откуда ты знаешь? – спросил Макрон.
– Здесь нет ни единого следа, этим путём давно никто не пользовался. Погляди на стены. Никаких следов или отметок. И на камнях дорожки тоже ничего. – Он поскрёб боковиной подмётки камни под ногами, содрав с них слой слизи и грязи. – Мы что-то пропустили, не заметили. Пошли назад.
Вернувшись в камеру, Катон снова осмотрелся и более внимательно изучил водопад. Он подошёл поближе и снова его внимательно осмотрел. Канал, кончающийся водопадом, был, наверное, футов шести высотой, а высота самого водопада достигала футов восьми. В падающем сверху потоке виднелись какие-то свисающие растения. Катон поднёс факел поближе к падающей воде и скривился от отвращения, когда брызги угодили ему в лицо. Сквозь поток ничего было не разглядеть. Он прикусил губу. Оставался всего один способ проверить, прав ли он в своих подозрениях.
Катон отвёл руку с факелом назад и опустил её пониже, а сам согнулся и наклонился вперёд, вздрогнув, когда его опалило пламенем горящей смолы. Потом он набрал в грудь воздуху и медленно двинулся вперёд по узкому карнизу, уходящему прямо в водопад. И тут же ему на голову и плечи обрушилась масса воды и разнообразные куски и прочие твёрдые предметы. И он исчез из виду своих товарищей.
Макрон сразу встревожился:
– Что это он задумал?!
Септимий и германцы молча смотрели на водопад, дожидаясь сигнала от Катона. Некоторое время никто из них не двигался с места, и единственными звуками в камере были плеск и бульканье жидкости, усиленные эхом от кирпичных стен. Макрон на мгновение остановился перед самым водопадом, прежде чем собраться с духом и поднырнуть под него, но тут за потоком этой гнусно воняющей воды что-то задвигалось, и из него вывалился Катон, плотно зажмуривший глаза и уже без факела. Как только он выбрался в камеру, то тут же выпрямился, открыл глаза и заулыбался.
– Нашёл!
Макрон осмотрел его.
– Ты выглядишь, как… ну ладно, сам, небось, знаешь, как выглядишь. Ну и что там? – Он ткнул большим пальцем в сторону водопада. – Кроме того, что мы тут видим.
– Лучше, если сам посмотришь. – Катон обошёл его и поманил пальцем Септимия и Плаута: – Ведите всех сюда!
– Посмотреть самому?! – Макрон замотал головой. – Да ты шутишь!
– Ничего особенного, обычное дерьмо, мы в него и раньше не раз вляпывались, – отбрил его Катон. – По крайней мере, тут не так глубоко. Пошли, ступай за мной. Осторожнее, не соскользни с карниза, если не хочешь искупаться в этом бассейне. И прикрой факел. Остальным ждать здесь.
Катон пошёл первым, и Макрон с недовольным вздохом последовал за ним, скрипя зубами. Канализационный канал на мгновение понизился, а потом он сразу оказался в выложенном кирпичом тоннеле, тянущемся прочь от водопада. Катон нагнулся и поднял факел, который оставил лежать на карнизе. Макрон вытер лицо и, пройдя несколько шагов вперёд, поглядел в глубь тоннеля. Пол здесь был вымощен камнями, по его центру проходил неглубокий канал. По обе стороны от канала тянулись ступенчатые дорожки. Канал был сухой.
– Интересно, что это за место? – задумчиво спросил Макрон. – Если Цестий и его приятели придумали такое, значит, они гораздо лучше организованы, чем я считал.
– Сомневаюсь, что именно они это придумали, – ответил Катон. – Я прошёл ещё немного вперёд и поглядел там. Там имеется ещё один тоннель, раньше питавший этот, он отходит вправо и скоро кончается тупиком. Думаю, эта часть канализации давно заброшена и не используется. По крайней мере, не использовалась, пока ею не стали пользоваться Цестий и его банда.
– Почему ты решил, что они ею пользуются?
– А вот почему. – Катон протянул ему ладонь, на которой лежало несколько зёрнышек. – Я нашёл их на полу тоннеля, отходящего от этого. Именно этой дорогой они и перетаскивали зерно, это точно.
– Очень жаль. Уверен, что оно теперь всё испорчено после того, как побывало под этим потоком дерьма.
– Нет. Они воспользовались совсем другим способом. – У Катона блестели глаза. – Пойдём, покажу.