Я уже проанализировал разницу локальных уровней воды и, зная особенности всех подземных коммуникаций вокруг, определил, какие из них и в каком соотношении заполнены водой. Кольцевой, наподобие тора, тоннель, являвшийся частью общей системы циркуляции воды, находился под тем самым искусственным водоемом, который находился в главном офисе Папы. «Лесное озеро». Причем несколько специальных шахт, поднимавшихся от тоннеля вертикально вверх как раз по периметру водоема, служили своеобразными водоотводами, через которые, в случае переполнения «озера», происходил сброс воды.
Мне также было хорошо известно, какие из тоннелей заблокированы герметическими заслонками, удерживавшими эти водяные массы, и я сообразил, что при разблокировании одной из заслонок, произойдет выброс воды в этот круговой тоннель… Таким образом, если в этот момент мы будем находиться на дне одной из вертикальных шахт, то при подъеме уровня воды в шахте, а затем и выравнивании его с уровнем воды в «озере», сможем всплыть и попасть прямо в пустоты на периферии водоема, отгороженные декоративными панелями и светящимися экранами, из которых был составлен «лесной пейзаж», — а уж оттуда не составит никакого труда добраться до острова, где в оригинальном рабочем кабинете Папы находятся средства связи и компьютерный пульт, за которым теперь единолично хозяйничает отчаянный Косточка…
Мы поднялись по лесенке на следующий этаж.
— Кажется, мы у цели? — поинтересовался Веня, когда мы вошли в небольшую служебную комнатку, сообщавшуюся с вертикальной шахтой, по стенам которой вилась винтовая лесенка, которая, в свою очередь, вела к канализационным решеткам, смежным с кольцевым тоннелем. В этой комнатке обычно дежурили техники операторы насосной подстанции, обслуживающей лесное «озеро». Теперь здесь, конечно, не было ни души. Все, слава Богу, эвакуировались еще в дни кризиса.
Вене нельзя было отказать в исключительной проницательности. Но я и не думал ничего от него скрывать. У меня был совершенно иной план.
— Так я угадал? — весело спросил он.
— Угадал, угадал…
Я подошел к телевизору, который стоял в углу комнатки и щелкнул выключателем. Телевизионщики уже успели открыть прямую трансляцию из здания Концерна. Папа, Мама и их охранники переместились из подвалов в один из внутренних холлов. Здесь они дожидались продолжения переговоров с террористами. Я догадывался, что, упирая на чувства, они снова будут уговаривать Косточку согласиться на беседу с глазу на глаз. Якобы уже было назначено время этой конфиденциальной встречи. Я также догадывался, что здание Концерна постепенно нашпиговывается лазутчиками из числа спецназовцев… Другие телекамеры продолжали демонстрировать внешнюю панораму с разных точек. В том числе с лоджии Шатрового Дворца, где среди наших теперь обосновался популярный телеведущий и очень патетично комментировал происходящее. Здание Концерна было блокировано тройным кольцом тяжелых армейских грузовиков. Автобус с детьми, затертый среди них, едва виднелся. Мы заметили, что свет прожекторов, расставленных повсюду уже мешается с бледным, но внятным светом зарождающегося дня.
Я начал объяснять Вене и Альге подробности идеи использования выравнивания уровней воды и проникновения в офис, но, видя их недоуменные лица, махнул рукой: слишком сложно для них. Альге, интересовавшейся архитектурой, я бы, конечно, сумел это объяснить, будь у нас побольше времени.
— Короче, — сказал я, — мы должны затащить в тоннель что-нибудь плавучее, вроде плота. Хотя бы один из этих диванов, набитых поролоном. А затем, пустив воду, останется лишь забраться на плот и дождаться, пока вода поднимет его наверх. Что то наподобие водяного фуникулера… Принцип ясен?
— Что ж тут непонятного, Серж, — пожал плечами Веня, блестя смеющимися глазами. — Ужасно похоже на поплавок в сливном бачке, верно?
Мы кое как выволокли диван из комнаты и спустили его вниз по ступенькам и, подняв канализационные решетки, подтащили диван под уходящую вверх узкую шахту ствол. Веня был прав. Это действительно напоминало поплавок в бачке. Как бы там ни было, на этом поплавке Альга сможет плавно подняться наверх.
— Что дальше? — спросил Веня.
— Пойдем открывать заслонку, — сказал я, — придется поднапрячься.
— Ты меня хочешь обмануть, правда? — погрозил он мне пальцем.
Я повернулся и молча пошел к той герметической заслонке, через которую по моим расчетам, можно было пустить воду и поднять ее до необходимого уровня. Вене ничего не оставалось делать, как последовать за мной. То, что мне вряд ли будет под силу справиться одному с громадными рычагами, фиксировавшими заслонку, не вызвало у него сомнений… Между тем Альга уселась на диван, поджав под себя ноги, уцепившись руками за его края. Взглянув на нее, я непроизвольно улыбнулся: она сидела на диване с таким видом, как будто ожидала, что вот вот произойдет какое то чудо вроде того, что диван окажется волшебным, летающим и сам собой воспарит в небеса… Собственно, нечто подобное и должно было произойти.
Итак, Веня и я подошли к заслонке и, не мешкая, ухватились за означенные рычаги. Вся механика, сравнительно недавно смонтированная, не успела подвергнуться коррозии и находилась в прекрасном состоянии. Я знал, что в тот момент, когда мы переведем рычаги из горизонтального в вертикальное положение, заслонка сорвется с кронштейнов и отвалится, а через отверстие размером около метра в диаметре хлынет мощный водяной поток. Я знал, что делал.
Упершись ладонями в свой рычаг, я подпрыгнул и повис на нем. Глядя на меня, Веня сделал тоже самое. Давление воды с обратной стороны заслонки было таким сильным, что рычаги поддавались с огромным трудом. Но все таки поползли вниз медленно, но верно.
— Придется немного замочить ноги, — проговорил я, кривясь от натуги, но с улыбкой. — Ничего?
— Чепуха! — улыбнулся в ответ Веня, изо всех сил напирая на свой рычаг.
Я видел, что физическое напряжение доставляет ему большое удовольствие. Его не смущали никакие трудности. Теснота пространства, в котором мы находились, делала тоннель похожим на замкнутое пространство подводной лодки или батискафа, где мы с Веней, словно двое безумцев, вдруг решили открыть кингстоны. Почти неуловимо, скупо, заслонка начала сползать, и сквозь зазор, образовавшийся по всему ее периметру, сразу забила, засифонила вода, плоские струи ударили во все стороны наподобие громадного и стремительно раскрывающегося водяного цветка.
— Вода то холодненькая! — усмехнулся Веня, отплевываясь от брызг.
— Ну как, хватит сил? — превозмогая напряжение, подмигнул я ему, чувствуя, что мои жилы вот — вот лопнут.
— А у тебя? — снова усмехнулся он.
Рычаги уже опустились почти вертикально. Теперь мы толкали их навстречу друг другу, изо всех сил упираясь ногами в пол.
Все произошло как нельзя лучше. Совершенно так, как я и предполагал. Огромная тяжеленная заслонка отвалилась так неожиданно, что едва не придавила нас с Веней, ее тут же снесло в сторону, а из дыры ударил сокрушительный, как громадное бревно или таран, водяной поток. Напор воды, хлынувшей во все стороны оказался таким мощным, что я на какое то время оглох и ослеп, прижатый к стене тоннеля. Водяной поток бился, плясал, толкался и брыкался словно взбесившийся бык тяжеловес, с шершавых боков которого катилась белая пена.