Гарриман сказал мне, что Сталин в присутствии штаба Красной Армии дал весьма высокую оценку действиям Третьей армии, заявив: «Красная Армия даже и мечтать не могла о таком марше, какой осуществила Третья армия по территории Франции».
28–го в штаб Третьей армии явились генералы Бреретон [164] и Риджуэй [165] с предложением задействовать в наступлении воздушно—десантную армию. Я указал им участок территории между Вормсом и Майнцем, который с полным на то основанием мог считаться пригодным местом для переправы. Они ответили, что им данный квадрат кажется вполне удачным и что они займутся изучением деталей.
У воздушно—десантной армии есть один недостаток — слишком уж она неповоротлива. Учитывая сегодняшнее состояние дел в области десантирования с воздуха, представляется более правильным иметь на армию всего один полк парашютистов, готовых приступить к выполнению задания в течение двенадцати часов, чем собранные воедино несколько дивизий десантников, которым нужно несколько недель, чтобы начать действовать. Трижды на протяжении всего нашего наступления в августе — сентябре этого года мы обсуждали планы задействовать в наших операциях воздушных десантников, и трижды мы оказывались в точках, куда они должны были выброситься, раньше, чем эти парни успевали надеть парашюты.
Генерал Уокер заявил, что он может ударить на Саарлаутерн в любой день, начиная с утра 25 ноября, и что, хотя он и предпочел бы получить поддержку с воздуха, вполне способен обойтись без нее. Брэдли сообщил, что Первая и Девятая армии, похоже, завязли, и что если мы пойдем на прорыв, то получим подкрепление, которое в противном случае направили бы к ним.
29 ноября я изучал планы 12–го корпуса по обеспечению переправы через реку Саар с использованием 26–й дивизии на участке к северо—западу от 4–й бронетанковой. Это дало бы нам возможность приготовить восточный берег реки к высадке 35–й дивизии, что в свою очередь, как предполагалось, предоставит верный шанс пересечь Саар в том же месте 6–й бронетанковой.
На пути из Шато—Сален в Сент—Авольд мы пересекли линию Мажино [166] и поразились тому, что не нашли там для себя ничего поразительного. На самом деле части 80–й дивизии прошли через нее с боями, даже и не зная, по каким «священным» местам ступают подошвы их башмаков.
Медленное прибытие пополнений привело к тому, что недокомплект личного состава составлял по армии девять тысяч человек. Мне пришлось перевести в пехоту пять процентов корпусных и армейских штабных подразделений, что немедленно вызвало вой со стороны всех штабных отделов. Начальники заявили, что не смогут справляться с делами, если будет произведено намеченное урезание. В действительности же, как показали дальнейшие события, даже десятипроцентное сокращение численности их подразделений не оказало негативного воздействия на деятельность штаба.
В длинный перечень того, чего нам в тот момент не хватало, можно занести и спиртное. Добрые старые времена, когда нам удалось захватить двадцать шесть тысяч ящиков шампанского в одном городе и четырнадцать тысяч ящиков коньяка в другом (все до одного они являлись прежде собственностью вермахта, о чем говорили соответствующие штампы), утекли в Лету вместе с самим шампанским и коньяком.
Мы с генералом Уэйлендом обсудили на собрании обоих штабов перспективы использования средних бомбардировщиков против Саарлаутерна и пришли к выводу, что если они не смогут бомбить, видя цели, то придется сбрасывать бомбы вслепую через облака. Кроме того, если они не нанесут ударов с воздуха до 2 декабря, 90–й и 95–й дивизиям придется обходиться без поддержки авиации. Позднее вечером Уэйленд позвонил и выразил опасения, что, если атака не будет начата 1 декабря, бомбардировщики могут вообще не взлететь, тогда я приказал Уокеру быть готовым атаковать сразу после 1–го. Наверное, с моей стороны это была ошибка — в целях достижения лучшего результата следовало дать 95–й дивизии еще один день на подготовку.
Когда средние бомбардировщики ударили на Саарлаутерн 1 декабря, только четыре из восьми эскадрилий смогли поразить цели, и у 95–й дивизии было куда больше проблем с выходом к реке, чем ожидали командиры. 2–го числа, однако, Саарлаутерн подвергся налету десяти эскадрилий средних бомбардировщиков, которые отработали по объектам столь успешно, что уничтожили городскую электростанцию. Немцы собирались использовать энергию электростанции в том числе и для подрыва мостов через реку. В результате удачного бомбометания мосты достались нам целыми.
Я нанес визит в расположение 90–й дивизии и заехал на командный пункт 359–го пехотного полка, находившегося под началом полковника Реймонда Э. Белла. Я попросил его отвезти меня на наблюдательный пункт к северу от Саарлаутерна. Часть пути мы проделали на колесах, а затем, достигнув леса, вышли из машины и долго шагали пешком по дороге. Прямо напротив, на той стороне реки, я увил немецкую огневую точку с торчавшим из амбразуры стволом пулемета и поинтересовался у Белла, есть ли в доте расчет. Полковник ответил, что, как он думает, есть. Нас разделяло не более полутора сотен метров. К счастью, немцы не стреляли, однако, когда мы подошли к дому, где располагался наблюдательный пункт, они очнулись и дали несколько длинных очередей, но промазали. Всегда ненавидел устроенные в зданиях наблюдательные пункты — кажется, только ленивый не выстрелит. Хорошо еще, что из пулемета, а не из пушки.
2–го числа стало ясно, что генерала Вуда пора отправлять домой на отдых. С генералом Эйзенхауэром вопрос был улажен, и я послал генерала Гэффи, прежде руководившего штабом моей армии, принять дивизию Вуда. Конечно, мне не хотелось отпускать Гэффи из штаба, но никого другого я не мог найти, а 4–й бронетанковой в тот момент требовался очень толковый командир. Последующие достижения дивизии показали, что назначение оправдало себя.
Ситуация с прибытием пополнений находилась на грани или уже за гранью. В армии, состоявшей из шести пехотных и трех танковых дивизий, не хватало одиннадцати тысяч человек. Если перевести подсчет на стрелков, — а именно стрелков более всего выбывает из строя, — то означает, что стрелковые роты оказывались укомплектованными только на пятьдесят пять процентов от положенного по штату. Мы, где только можно, искали способы пополнить численность личного состава в стрелковых частях. Сняли еще пять процентов штабистов в корпусах и армии, а также издали приказ по дивизиям перетрясти менее важные в свете момента части, например, уменьшить численность расчетов противотанковой артиллерии и перевести освобожденных бойцов в стрелки.