Потом мне пришло в голову, что он может подняться на утес и посмотреть, что там происходит. Хотя скальные осколки падают с утесов сплошь и рядом, Адмирал Антик всегда был подозрителен. Я поползла обратно с утеса и спешно спустилась по тропе. Едва я успела скрыться за зарослями высокой травы, как он прошел мимо с искаженным от ярости лицом. Каким-то образом он пришел к выводу, что те камни падали не сами по себе, а вполне противоестественным образом. Я пряталась, пока он не исчез из виду, потом прошмыгнула по тропе на взморье и помчалась вдоль утеса к крокодиловой дыре. В случае удачи я могла быстро осмотреть ее, пока он не вернулся, чтобы хотя бы знать, потребуются ли нам еще услуги братьев-каменщиков.
При ясном дневном свете было куда легче заглянуть в дыру, проделанную Билли и Дэви. Череп был вытащен под углом, и скелет, в зависимости от его длины, мог уходить далеко в камень. При голове в четыре фута длиной он запросто мог вдаваться в утес на десять — пятнадцать футов. Я заползла в выемку и стала ощупывать то место, где, как я помнила, заканчивались позвонки черепа. Прикоснувшись к длинному гребню узловатого камня, принялась соскребать с него землю и глину.
Потом на меня набросился сзади разгневанный Адмирал Антик.
— Вот ты где! Так и знал, что найду тебя здесь, грязная сучка!
Я завизжала и выпрыгнула из дыры, потом вжалась в утес, приведенная в ужас тем, что он застукал меня одну.
— Убирайтесь отсюда! Это мой крок! — крикнула я.
Адмирал Антик схватил меня за руку и завернул ее за спину. Для старикашки он был силен.
— Пыталась убить меня, да, гадкая девчонка? Сейчас я тебя проучу! — Он потянулся за лопатой, стоявшей позади него.
Мне не пришлось узнать, как бы он меня проучил, потому что в это мгновение утес пришел ко мне на помощь. В последующие годы я много раз чувствовала в нем своего врага. Однако в тот день этот самый утес просыпал неподалеку от нас целый ливень скальных обломков, и некоторые из них были такими же большими, как тот, что скатила я, и все это сопровождалось осыпью гальки. Адмирал Антик, только что готовый меня изувечить, неожиданно стал моим спасителем, оттащив меня от утеса как раз в тот миг, когда туда, где я только что стояла, ударил обломок скалы.
— Быстрее! — крикнул он.
И мы, цепляясь друг за друга, побежали, отступая, к воде, на безопасное расстояние. Оглянувшись, мы увидели, что целый отрезок утеса, на котором я стояла незадолго до этого, превратился в хлынувшую вниз реку камней. Рев ее был подобен грому, который я слышала младенцем, но длился дольше и пронизывал меня скорее как тьма, чем как яркое жужжание молнии. Потребовалась по крайней мере минута, чтобы скальные обломки и щебень завершили свой путь к подножию утеса. Мы с Адмиралом Антиком оставались неподвижными, наблюдая за происходящим.
Когда наконец утес прекратил осыпаться и стало тихо, я расплакалась. Дело было не в том, что я едва не погибла. Оползень теперь полностью преградил путь к дыре, где находился крокодиловый скелет. Чтобы добраться туда, потребовалось бы копать годы и годы. Адмирал Антик достал из кармана оловянную фляжку, скрутил с нее крышку, основательно приложился и протянул ее мне. Я вытерла рукавом нос и глаза, потом выпила. До этого я никогда не пробовала крепких напитков. В горле у меня все загорелось, я закашлялась, но плакать все-таки перестала.
— Спасибо, Адмирал Антик, — сказала я, возвращая ему фляжку.
— Должно быть, мы вчера ослабили утес и заставили его обвалиться. Немного сыпалось и до этого, но я подумал… — Адмирал Антик не закончил фразы. — Тебе предстоит проклятущая работа, чтобы все это расчистить. — Он кивнул, указывая на оползень. — Моя лопата тоже там осталась. Похоже, мне придется раздобыть себе другую.
Это было едва ли не комично — то, как быстро обстоятельства заставили его забыть о моем крокодиле. Теперь это снова был мой личный крокодил — погребенный под грудой камня и песка.
На протяжении жизни я сталкивалась с несколькими людьми, которые вызывали у меня иногда легкое, иногда сильное презрение, но никто не возмущал меня больше, чем сэр Генри Хоуст Хенли.
Лорд Хенли явился повидаться со мной на следующий день после того, как братья Деи извлекли из утеса череп. Он не почистил ботинки о скобу у входа и пронес уличную грязь в нашу гостиную. Когда Бесси объявила о его приходе, Луизы не было дома, Маргарет вышивала, а я писала письмо нашему брату, чтобы поведать ему о том, что произошло на взморье накануне. Маргарет слегка вскрикнула, сделала лорду Хенли книксен и, извинившись, прошмыгнула в свою комнату наверху. Хотя ей часто приходилось видеть семью Хенли на службах в храме Святого Михаила, она никак не ожидала, что он когда-либо заявится к нам в гости и увидит ее в домашней обстановке.
Лорд Хенли был очень удивлен поспешным уходом Маргарет, из чего явствовало, что он ничего не знал о размолвке между нею и его другом Джеймсом Футом. Допустим, с тех пор минуло несколько лет — и он мог предполагать, что Маргарет это давно пережила. Или, может, он обо всем забыл: он был не из тех мужчин, которые помнят о том, что обычно подолгу заботит женщин.
Маргарет, однако, все помнила. Старые девы ничего не забывают. Я понимала ее чувства.
Так же, представлялось мне, не заметил лорд Хенли и наших чрезвычайно редких визитов в поместье Колуэй-Мэнор, иначе он не явился бы в коттедж Морли. Он был человеком скудного воображения, неспособным взглянуть на мир глазами кого-то другого. Из-за этого его интерес к окаменелостям представал совершенно абсурдным: для того чтобы поистине оценить, что собой являют окаменелости, требуется скачок воображения, на который он был неспособен.
— Вы должны извинить мою сестру, сэр, — поспешно сказала я. — Как раз перед вашим приходом она жаловалась на кашель. Ей не хотелось бы, чтобы ее болезнь передалась нашему гостю.
Лорд Хенли кивнул, пытаясь быть терпеливым. Здоровье Маргарет явно не было причиной его визита. По моему настоянию он сел в кресло у огня, но на самый краешек, словно бы для того, чтобы в любое мгновение вскочить.
— Мисс Филпот, — начал он, — я слышал, вчера вы обнаружили на взморье нечто экстраординарное. Крокодила, так ведь? Мне очень хотелось бы на него посмотреть. — Он озирался вокруг себя, как будто ожидал, что тот уже выставлен на обозрение в нашей гостиной.
Я не удивилась тому, что он знает о находке Эннингов. Хотя лорд Хенли был слишком важной персоной, чтобы принадлежать к кругу болтливых языков Лайма, он все же часто нанимал каменотесов, поскольку его земли граничили с морскими утесами, откуда он добывал камень для строительства. По сути, лучшие свои экземпляры он получал от них — те откладывали для него находки, попадавшиеся в камне, который они дробили, зная, что это обеспечит им дополнительную плату. Должно быть, братья Деи рассказали ему, что они выкопали для Эннингов.
— Ваши сведения, как всегда, точны, лорд Хенли, — ответила я. — Но нашла его юная Мэри Эннинг. А я лишь позаботилась о его извлечении из грунта. Теперь этот череп в ее доме на Кокмойл-сквер.