– О, и от этого, по-твоему, мне легче?
– В настоящее время меня нисколько не интересует, что ты чувствуешь. Это ведь не тебя посадят в тюрьму. Я полагаю, ты уже позвонила в полицию?
– Может быть, позвонила, – сказала она. – А может быть, и нет.
– Ты слышала, что за меня назначена награда в пятнадцать тысяч долларов? Этого с лихвой хватит на то, чтобы убрать твое пятно. Поняла? Пусть этот день будет самым удачным в твоей жизни'.
– Не заставляй меня спешить, – предупредила она. – Клянусь, я ударю тебя.
– Я вообще никого не тороплю. Куда же я пойду в полотенце? Ты хотела мне сказать, чтобы я оделся, пока полиция еще не приехала?
– Я ее не вызывала. Пока, во всяком случае.
– Ну, тогда выполняй свой долг. Как я понимаю, мое дело бежать. – Он повернулся к ней спиной и пошел к своим вещам, которые лежали на стуле возле двери ванной.
Арден не входила в комнату. Она смотрела, как он сбросил полотенце и начал одеваться. Тело его было худым и жилистым, сквозь кожу спины проступал позвоночник. Мышцы казались слабыми и усохшими. С его стороны вообще не могло быть никакой физической угрозы. Арден опустила обод, но так и не переступила порог. Дэн уже надел футболку и джинсы. Он присел на стул, чтобы надеть башмаки.
– Я не убивал того парня в Александрии, – сказал он. – Самое хреновое, что его убила собственная жена, а теперь обвиняет в этом меня. Да, я угнал их микроавтобус – но только потому, что эта проклятая баба прострелила колесо у моего “шевроле”. Она целилась в меня, а попала в своего мужа, и когда я уезжал оттуда, он был еще жив. Она забила его до смерти и теперь рассказывает полиции, что это сделал я. Вот и вся правда.
Арден с трудом сделала глотательное движение, страх все еще сковывал ее горло.
– В газете сказано, что ты помешался еще в банке. Что ты смертельно ранил человека, что ты вооружен и очень опасен.
– Что помешался, это они верно сказали. Банк хотел конфисковать мою машину. Это была последняя ценность, которая у меня осталась. Я полез драться с охранником, в это время менеджер выхватил пистолет, направил на меня и… произошла случайность. Но я был не вооружен и никогда не носил с собой оружия. Наверное, по их мнению, мне должно льстить, что меня считают таким опасным преступником, но они ошибаются. – Он вновь сел в кресло и положил руки на подлокотники. – Я говорил о награде. Ты могла бы ее получить. Если решишь позвонить в полицию, я буду ждать здесь.
Инстинкт подсказывал ей, что она должна уйти в свою комнату и позвонить в полицию, но Арден колебалась.
– Почему ты не сдался сразу после того, когда застрелил того человека?
– Я запаниковал. Не мог собраться с мыслями. Но я сказал тебе правду про лейкемию. Врачи предупредили, что долго мне не протянуть, а я не хотел проводить остаток дней в тюрьме.
– Тогда почему же ты сидишь здесь и предлагаешь мне сдать тебя полиции?
– Рано или поздно кто-нибудь все равно это сделает. Я надеялся уехать из страны, но… нет смысла пытаться, если мое лицо показали по телеку и напечатали в газетах. Это будет только лишним ударом по моей семье.
– Твоей семье? Так у тебя есть жена?
– Бывшая жена. И сын. Я останавливался в этом чертовом мотеле в Александрии, чтобы их повидать. Я ехал в местечко под названием Вермильон. Там есть рыбацкий домик. Там я собирался укрыться на время, пока не решу, что делать дальше. – Он покачал головой. – Все бесполезно.
Арден не знала в точности, чего она ожидала, но только не этого. Прочитав сообщение в газете, она отправилась к микроавтобусу, чтобы осмотреть его в поисках оружия. В багажнике она нашла железный обод, а в отделении для перчаток – пару старых квитанций на лягушачьи ноги, выписанные Ханне Де Кейн в ресторане “Голубой Залив”. Пятнадцать тысяч долларов должны были бы вывести ее из финансовых затруднений, подарить ей автомобиль и оплатить все счета, но все равно у нее не хватило бы на пластическую операцию, так как хирурги говорили, что операций должно быть как минимум две, и при этом они не гарантировали результат. Но все-таки, прямо перед ней сидели живые деньги, и если бы она только захотела…
– Давай, – сказал Дэн. – Звони им, мне уже все равно., – Я позвоню. Через минуту. – Она нахмурилась. – Если ты так болен, то почему нее ты не в больнице?
– А ты хотя бы раз бывала в госпитале для ветеранов? Мне как-то раз посчастливилось. Там люди ожидают смерти, вопят и плачут во сне. Я не хочу лежать и постепенно угасать. Между прочим, почти все время я мог бы работать. Я плотник. То есть был плотником. Послушай, ты собираешься звонить в полицию или писать историю моей жизни?
Арден промолчала. Она думала, до чего все это похоже на то, как она ехала в угнанном автомобиле… мчалась ниоткуда в никуда, пытаясь обогнать реальность… а по пятам грохотала полицейская машина с воющей сиреной и мигалкой. Она вспомнила, как у нее на запястьях защелкнулись наручники и как все ее тело сковал мрачный режущий ужас. У нее была масса возможностей чему-то научиться за те дни. Если бы не мистер Ричарде, Юпитер и его жена, то многие из этих уроков, семена этих познаний упали бы на каменистую почву. Разумеется, угон автомобиля и убийство – далеко не одно и то же, и может быть, Дэн Ламберт должен сидеть в тюрьме, но Арден не была уверена, что именно она должна его туда отправить.
– Но одну вещь я хочу сделать сам, – сказал Дэн, пока она обдумывала ситуацию. Он встал, заставив сердце Арден учащенно забиться, и прошел к телефону, стоявшему на небольшом столике рядом с кроватью. Он вызвал оператора и попросил соединить его со справочным бюро в Александрии.
– Кому ты звонишь? – У Арден заболели пальцы, так крепко она сжимала стальной обод.
– Мне нужно отделение полиции, – сказал он оператору в Александрии, когда его соединили. – Главный офис в городском муниципалитете.
– Что ты делаешь? – спросила Арден с явным недоверием. – Хочешь сдать себя сам?
– Тише, – сказал он ей. Он ждал, пока ему ответят.
– Полиция Александрии, говорит сержант Гил Парадини.
– Сержант, меня зовут Дэн Ламберт. Я думаю, что вы все еще меня ищете.
Ответа не было, просто стояла тишина… вызванная подозрением или… потрясением. Затем:
– Это что, шутка?
– Никаких шуток. Только слушайте и не перебивайте. Я не убивал Хармона Де Кейна. Я видел, как его жена застрелила его из ружья, но когда я уехал оттуда, он был еще жив. Она, должно быть, решила добить его и свалить все на меня. Вы понимаете, о чем я говорю?
– Гм… Я… подождите минутку, я соединю вас…
– Нет. – рявкнул Дэн. – Если вы отойдете от телефона, я положу трубку! Я говорю вам, что эта женщина убила своего мужа. Проверьте ружье на отпечатки пальцев – там нет ни одного моего. Вы можете это сделать для меня?
– Я… Я соединю вас с капитаном…