Он пожал руку Гуду, и Гуд поблагодарил его за то, что «бомбу» убрали у него из дома. Мэтью в ответ поблагодарил за предоставленную возможность попробовать совершенно чудесный черепаховый суп.
Миссис Неттльз лишь слегка помогла ему взобраться на лошадь. Потом Мэтью устроился в седле и разобрал поводья. Он был готов.
— Молодой сэр, — сказала миссис Неттльз, — могу я вам дать один совет?
— Конечно.
— Найдите себе хорошую, крепкую шотландскую девушку.
Он улыбнулся:
— Я обещаю тщательно обдумать это предложение.
— Хорошей вам дороги, — сказала она. — И хорошей жизни.
Мэтью направил лошадь к воротам и пустился в путь. Он проехал мимо источника, где женщина в зеленом чепце уже набирала воду на день. В поле он увидел фермера, вскапывавшего землю деревянной мотыгой. Другой фермер шагал между свежими бороздами, разбрасывая по сторонам семена.
«Счастливо оставаться, Фаунт-Роял! — подумал Мэтью. — И хорошей жизни всем здешним обитателям, сегодняшним и завтрашним».
У ворот уже ждал мистер Грин, чтобы поднять запорное бревно.
— До свидания, сэр! — крикнул он Мэтью и блеснул щербатой улыбкой.
Мэтью выехал за ограду. Отъехав не слишком далеко, он придержал лошадь и оглянулся. Ворота закрывались. Медленно, медленно… и закрылись. Сквозь пение лесных птиц послышался стук опускаемого запорного бревна.
Мэтью точно знал, куда направляется.
В Новый Йорк. Но не только потому что там живет магистрат Натэниел Пауэрс. Еще и потому, что там приют, и директор Эбен Осли. Мэтью помнил, что говорил этот коварный мерзавец, растлитель детей, пять лет назад: «Считай, что продолжается твое образование — познание реального мира. Стань для магистрата полезным работником, служи с открытой душой и доброй совестью и проживи долгую счастливую жизнь. И никогда — никогда! — не замышляй войну, которую у тебя нет надежды выиграть».
Что ж, подумал Мэтью, быть может, тот мальчик пять лет назад не мог ни замыслить войну, ни выиграть ее. Но сегодняшний мужчина сможет найти способ положить конец царству террора Осли.
Цель, к которой стоит приложить мозги, не правда ли?
Мэтью еще минуту смотрел на закрытые ворота, за которыми остались и конец, и начало. Потом направил коня, взгляд и мысли навстречу грядущему столетию чудес.