Он не мог не подумать, что Ходжес, строивший дерзкие планы побега, попытался сбежать из ремесленной школы и тем навлек на себя прогон сквозь строй.
Но у него есть и своя работа, которой лучше заняться прямо сейчас. Кратчайшим путем — вдоль доков — он поспешил к дому Григсби и нашел печатника за подготовкой следующего номера «Уховертки». Берри не было дома. Григсби сказал Мэтью, что она ушла с первыми лучами солнца продолжать рисовать пейзажи, а потом ему захотелось знать все подробности поездки Мэтью в Филадельфию и степень ее успеха.
— Не сейчас, Марми, — ответил Мэтью. — Как ты думаешь, не будет Берри возражать, если я возьму кое-что у нее из белья?
У Григсби глаза чуть на лоб не полезли:
— Прости?
— Из комода с бельем! — Мэтью покраснел. — Одну штуку, которую просил ее сохранить.
— У меня своего мнения нет, это всего лишь мой дом. Раз вы с Берри держите от меня секреты, то давай бери и…
Но он уже говорил в пустоту, потому что Мэтью уже открывал нижний ящик и доставал блокнот.
Мэтью положил блокнот во внутренний карман сюртука. Идти ему было недалеко — Сити-холл с кабинетом Лиллехорна был почти рядом. Вполне может быть, что люди Чепела за ним наблюдают, но с этого дня закон тоже повернет глаза в сторону Саймона Чепела.
— Потом поговорим! — крикнул Мэтью Григсби, выбегая в дверь.
— Да ради Бога, и не давай себе труда мне что-нибудь рассказывать! — крикнул ему вслед Григсби, размазывая по лбу полосу типографской краски. — Я же всего лишь жалкий издатель газеты!
Мэтью подумал, не забежать ли на Стоун-стрит в дом семь и не проверить, нет ли там Хадсона Грейтхауза, чтобы он был… как это называется… резервом. Но дойдя до Бродвея и свернув на юг, решил, что не стоит. Вопрос слишком деликатный. Бывает время размахивать клинками, а бывает время тихо двигать шахматные фигурки.
Он свернул налево на Уолл-стрит, миновал Сити-холл и снова повернул направо на Брод-стрит. Между Баррак-стрит и Бивер-стрит он по трем ступенькам взошел на крыльцо к двери с медным молотком, объявил о себе как о руке правосудия и стал ждать под табличкой: «Поллард, Фитцджеральд и Кипперинг, адвокаты».
Через несколько секунд дверь открылась, и выглянуло бледное лицо мужчины с редеющими каштановыми волосами, в очках с толстыми стеклами. Глаза выглядывали из-за них так, будто им неуютно было при свете дня. Мэтью всегда казалось, что Брайан Фитцджеральд похож на крота.
— Доброе утро, — сказал адвокат. Он держал в руках охапку бумаг, очевидно, вытащенных из ящиков. Рубашка его была испачкана мелкими чернильными пятнами, ногти обгрызены до живого мяса. Может быть, именно он делает всю работу, и ему за это хорошо платят — Мэтью вспомнил слова вдовы Шервин. Да, скорее он не крот, а рабочая лошадь. Фитцджеральд поправил очки: — Мистер Корбетт, если не ошибаюсь?
— Да, сэр. Разрешите войти?
— Да, конечно. — Он шагнул в сторону, пропуская Мэтью, потом закрыл за ним дверь с таким видом, будто солнце и свежий воздух — злейшие враги настоящего пуританского трудолюбия. — Чем могу вам быть полезен?
— Вообще-то я надеялся увидеть мистера Кипперинга. Он уже пришел?
— Ну… он… — Фитцджеральд бросил через плечо взгляд на узкую лестницу, потом прошептал: — Мне кажется, он вчера не уходил.
— Да?
— Да. Он… то есть мне кажется, что сегодня утром он клиентов принимать не сможет. Но мистер Поллард с минуты на минуту будет здесь. Вы не согласились бы его подождать?
— Мне очень ненадолго. — Мэтью вытащил из кармана блокнот. — Могу я передать это мистеру Кипперингу?
Фитцджеральд протянул руку:
— Я с удовольствием передам и прослежу, чтобы…
— Нет, спасибо, — твердо сказал Мэтью и сжал пальцы. — Тут нечто такое, что он пожелал бы видеть…
— Лично, — сказал человек, вышедший из кабинета наверху лестницы.
— Да, сэр, — ответил Мэтью, глядя на него пристально и бесстрашно. — Как я и надеялся.
Кипперинг не двинулся с места. Одной рукой он опирался о стену, другой ухватился за декоративную шишку на лестничных перилах. Лицо его скрывала тень. Одет он был в черные панталоны, лоснящиеся на коленях, а белые чулки выцвели до желтизны, как и рубашка. Рукава он закатал, но Мэтью понимал, что это не энергичное приветствие новому трудовому дню, а чтобы не полоскать манжеты в пролитой ночью выпивке. Он подумал, что пара бутылок стоит наверху, и много пустых запрятаны с глаз долой. Кипперинг этой ночью, очевидно, некоторое количество их прикончил — очень уж медленно и неуверенно он пошел вниз по лестнице, хватаясь за перила, как за страховочный трос.
— Брайан, — произнес он надтреснутым усталым голосом, — можешь мне оказать величайшую услугу?
— Да, Эндрю?
— Я еще не завтракал. Будешь так добр принести мне что-нибудь от Салли Алмонд?
Тут свет из овального окошка над дверью упал налицо Кипперинга, и Мэтью резко выдохнул, как от удара под ложечку.
Этот молодой человек, который так спешил себя убить, преуспел настолько, что на три четверти уже был на кладбище. Мэтью видел его только неделю назад, но разве может человек за неделю так постареть и приобрести такой больной вид? Ссутулившийся, неопрятный, черные жирные волосы нечесаны, а ледяные синие глаза были теперь просто как холодная мутная водица. Лицо, красивое когда-то волчьей красотой, теперь было всего лишь изголодавшимся. Морщины стали глубже, складки потемнели, на подбородке проклюнулась борода, о которую бритву сломать можно. Выглядел на сто двадцать восемь лет, и Мэтью потрясло, что даже голова у него слегка тряслась, как у паралитика.
— Какой сегодня день? — нахмурился Кипперинг, разыскивая ответ в мозгу, который мог уже начать размягчаться. — Четверг? Ага. — Он попытался улыбнуться, но улыбка внушала только ужас. — Сегодня кексы с изюмом будут свежие. Возьмешь мне парочку, Брайан?
— Я же собираю бумаги для дела капитана Топпинга, — возразил Фитцджеральд, но без особого энтузиазма. — Джоплин скоро вернется, и я должен к этому времени…
— Тс-ссс! — прошептал Кипперинг. — Все путем, Брайан, уж поверь мне. Сходи к Салли Алмонд, пока мы тут побеседуем с мистером Корбеттом, ладно? И вот что. — Он запустил руку в карман, вытащил несколько монет и вложил их в руку своего партнера. — Себе тоже купи кекс и Джоплину. А потом окажи мне еще одну услугу.
— Еще одну?
— Да, если не трудно. Раз уж ты выходишь, загляни в лавку мистера Гарроу на Дьюк-стрит. Знаешь его?
— Да, знаю. Торговец роговыми изделиями.
— Ага, так скажи ему, что я до сих пор жду документов, которые он еще в понедельник должен был мне прислать. Сделаешь? Это очень важно.
— Но у меня же полно работы, — возразил Фитцджеральд, однако по его обреченному тону, потому, как он избегал взгляда Кипперинга, было ясно, что вопрос решен.