Конечно, я понимал, что он приехал не только для того, чтобы познакомиться с клиентом-англичанином. Когда он здоровался, его глаза бегали по сторонам в поисках президента. Еще он сказал, что у ворот у него взял интервью какой-то человек, который намеревался фотографировать всех гостей и поставщиков по мере прибытия.
Вот черт, подумал я. Когда мы с М. приехали, фотографа там не было. А может, он и не фотограф вовсе… Я попросил М. проводить поставщика шампанского до винного погреба и улизнул, чтобы позвонить Леанн.
Она была в плохом настроении.
— Ты что, всем рассказал о приезде президента? — рявкнула она.
— Если бы я этого не сделал, большинство производителей послали бы меня куда подальше. Они сказали бы, что не успеют все сделать за такой короткий срок Ты в курсе, кто там сидит у ворот?
— Да, — ответила она, — это фотограф из местной газеты. Остальные скоро подтянутся. Скорее всего, телевидение. В каком-то смысле, это не так уж плохо, потому что теперь мы можем официально поставить полицию. Все подумают, что это обычные меры безопасности. Но ты больше ни с кем не должен обсуждать визит президента. Пожалуйста, Поль! М. и ее соучастники не должны заподозрить, что вокруг замка будет слишком много полицейских. Они не должны бояться проявить себя.
Я согласился с ней и извинился, хотя придерживался противоположного мнения. Разве не здорово, если место будет кишеть представителями средств массовой информации и службы безопасности? Киллер передумает, и Элоди с Валери смогут спокойно пожениться, потанцевать и поужинать со своей семьей и друзьями, вместо того чтобы провести брачную ночь за просмотром пленок, на которых президенту выстрелом сносит голову.
Я задумался о том, что сказала бы Элоди, если бы знала, что ее единственным шансом выйти замуж за Валери и прикарманить наследство было подвергнуть президента риску смерти. Вообще-то, ответ был очевиден: «Застрелят — так застрелят. Только пусть он сначала нас поженит».
1
Была пятница, день перед свадьбой. За последние двадцать четыре часа в замок прибыли полчища Боннпуаров. Их было так много, что они могли населить один из департаментов Франции.
Как только приехала Му-Му, она немедленно составила компанию Бабуле, и они вдвоем прогуливались по территории замка, обмениваясь с членами семьи поцелуями и объятиями и демонстрируя всем и каждому, включая мебель, кто здесь главный.
Даду нарядился в костюм гардиана и отправился кататься на лошади. Его задница, обтянутая чересчур чистыми штанами, вихлялась в седле, пока они с месье Йена не исчезли из виду на болотах.
М. растворилась в том же направлении. Если последние два дня я хоть как-то пытался уследить за ней, то теперь мне пришлось сдаться и сконцентрироваться на подготовке к свадьбе. В любом случае, ей пока не с кем было обмениваться многозначительными взглядами — в замке были только Боннпуары, а они не станут убивать человека, который сделает их семье такую рекламу.
Приехала Элоди и привезла Валери. Его состояние оставляло желать лучшего. Всю ночь он кормил себя наркотиками, и его мозг превратился в кашу.
Я не мог допустить, чтобы Бабуля увидела его. Валери нужно было либо спрятать, либо привести в чувство. Глядя на младенческую улыбку этого придурка, я решил, что первый вариант был более простым.
К счастью, милейшая Сикстин вызвалась помочь мне, и я поручил им с Валери забрать несколько мешков камаргского риса с фермы неподалеку. Скорее всего, Валери использует один из мешков вместо подушки и по крайней мере не попадется в таком виде на глаза Бабуле.
— В чем мне их довезти? — спросила Сикстин. — «Мерседес» слишком маленький.
Я рассмеялся и показал рукой: во дворе было достаточно «рено», чтобы хватило на целый лагерь беженцев.
Приехавшие Боннпуары развлекали себя самостоятельно. Вокруг, падая в дренажные канавы и слетая с деревьев, носилась малышня. Вопросы безопасности родителей, судя по всему, не волновали — в детях у них недостатка не было.
Один из незнакомых мне дядьев — по манере поведения что-то среднее между Валери и Бабулей — собрал вокруг себя детей постарше и кое-кого из взрослых, чтобы сыграть в «Боннпуарскую викторину». Они уселись кружком, как на собрании секты, и стали отвечать на дурацкие вопросы:
— Кто уселся на Бабулину шляпу на пятидесятилетии Людивин?
— Где прятал свою еду малыш Поль Эммануэль, когда не хотел доедать свой ужин?
Не удивлюсь, если в анналах семьи хранится книга рекордов Боннпуаров и раз в четыре года в каком-нибудь из замков проводятся Боннпуарские Олимпийские игры.
Оставалось надеяться, что следующая игра в «угадайку» не начнется с вопроса «Кого задело перекрестным огнем, когда застрелили президента?»
Одна из тетушек Валери продемонстрировала удивительную храбрость, согласившись поехать в аэропорт за Джейком. Я не знал, кого именно об этом попросить, и в конце концов выбрал монашку, Еву Марию. Родственника мужского пола просить об этом было нельзя, потому что я знал: Джейк немедленно примется выяснять, с кем можно переспать в семье, а под конец задаст свой коронный вопрос: «Друг мой, а ты спал когда-нибудь с болгаркой (румынкой, чешкой, папуаской и т. д.)?» При таком раскладе Ева Мария была в безопасности. Во-первых, она была слишком стара, а во-вторых, ее одежда способна была убедить окружающих в том, что секса не существует.
Представьте мое удивление, когда, вернувшись в замок, она практически вывалилась из машины, бледная от потрясения.
Джейк выпрыгнул следом за ней, абсолютно счастливый.
— Немедленный успех, — объявил он, сжимая меня в американском объятии.
— Ты перешел на секс с представительницами религиозных орденов? — в ужасе спросил я.
— Что? Нет, чувак. Ты что, больной? Она взнесет в мой финн.
— Она даст тебе деньги на фестиваль?
— Oui. Я читал ей мой каджунский пози, а она говорит: «Все, хватит. Я сделаю пожертвование». Я читаю другой пози, она предлагает еще больше денег. Класс, да?
— Да уж, полный класс, — согласился я, провожая глазами несчастную, которая, ковыляя, отправилась приходить в себя.
— Так. И где президон?
— Сомневаюсь, что он приедет пораньше, чтобы помочь нам накрыть на стол, Джейк. — Я объяснил, что ему придется подождать до завтра, чтобы заняться лоббированием главы государства. — Хм… хорошо выглядишь, — сказал я, оглядев приятеля. Обычная склонность Джейка к неряшливости за время его пребывания на луизианских болотах еще больше увеличилась. Светлые спутанные волосы сильно отросли, а стиль одежды, без сомнения, был бы последним писком среди ловцов креветок. Придется им заняться… — Хорошо долетел? — спросил я, думая над тем, где бы взять для него одежду.
— Да, чувак, получил бесплатушку до Парижа иранскими авиалиниями. Пришлось, правда, лететь через Тегеран, но подумаешь!