— Брось ерепениться, Большое Дуло, все кончено! Ты окружен!
Это уже был голос моего отца. До самой смерти я не забуду сталь, которая звенела в этом голосе. Ведь как бы то ни было, он был Черный орел.
— Сдаваться? А попробуй-ка вот это! — крикнул Вэйд и, вскочив на одно колено, принялся стрелять из своего помпового ружья в моего отца, забыв о Донни и обо всем на свете. Вэйд подошел к самому краю, тому, что недавно переступил его брат, и не обращал внимания ни на опасность, ни на окрики своего отца. Дробь с визгом отлетала от дороги и стен домов; некоторые дробины добрались даже до горы покрышек, за которыми прятался я. Мое сердце остановилось, когда я почувствовал, как почти над моей головой в резину впилось несколько дробин. Но уже через несколько секунд снова раздался одиночный треск верного револьвера Леденца Кида. От головы Вэйда отлетел кусок уха, и красная кровь залила борт “кадиллака” Блэйлоков.
Могло показаться, что пуля Леденца угодила во что-то более значительное и важное, потому что Вэйд завизжал как баба. Схватившись за свое раненое ухо, он грохнулся наземь и стал извиваться словно Трехфутовый Червяк Курли, которому наступил на хвост великан.
— Сволочь проклятая! — застонал из своего укрытия Большое Дуло.
Мне было ясно, что точно так же, как и Брэнлины, семейство Блэйлоков умело только верховодить и причинять боль беззащитным, а когда дело доходило до настоящей драки, вся прыть их пропадала.
— Черт, вот жалость, я промахнулся! — со смехом крикнул Леденец Кид. — Я целился ему в голову, а попал-то в зад!
— Я убью тебя, гад ты сраный! — Голос Большого Дула снова набрал свою силу и ревел словно сотня ураганов. — Я убью вас всех и спляшу на ваших могилах!
Было страшно. Над нашими головами явно появилась грозовая туча. Но Вэйд и Бодин, скуля, извивались на мостовой, Донни хныкал, словно маленький щенок, на заднем сиденье машины шерифа, и, присмотревшись, становилось ясно, что в этой старой туче не осталось больше молний.
И вот тогда дверь пикапа со стороны пассажирского места открылась, и наружу вышел Человек-Луна. На нем был его обычный черный костюм и красный галстук-бабочка, а кроме того — котелок, о котором я уже говорил. На шее у Человека-Луны были семь или шесть ниток бус, с которых свисали какие-то маленькие пакетики, напоминавшие чайные. В петлице костюма болталась цыплячья лапка, а на каждом запястье красовалось по трое часов. В отличие от остальных он даже не думал пригибаться или бежать петлями. Напротив, спокойно и неторопливо он прошел мимо машины шерифа, мимо залегших шефа пожарной команды Марчетте, моего отца и шерифа Эмори.
— Эй! — крикнул шеф Марчетте. — Вы что, хотите, чтобы вам голову отстрелили?
Но Человек-Луна, чья голова была гордо поднята, никого не слушал: он шел прямо, очевидно, имея точную цель. Он двигался туда, где сидел, скорчившись на мостовой, Большое Дуло с заряженным двуствольным охотничьим дробовиком в руках.
— Я предлагаю прекратить бессмысленное насилие, — негромко проговорил на ходу Человек-Луна мягким, почти детским голосом. Никогда раньше я не слышал, чтобы он вообще говорил. — Прекратите насилие, так будет лучше для всех.
Приблизившись к Вэйду, он, не раздумывая, переступил через него, благо длинные ноги легко позволяли это сделать.
— Держись от меня подальше, тупая негритянская образина! — грозно предупредил Человека-Луну Большое Дуло. Но того уже было не остановить.
— Осторожно! — крикнул старому негру в спину отец и начал подниматься, чтобы прикрыть его огнем, но рука шерифа Эмори крепко сомкнулась на его плече.
— Я сейчас вышибу твои глазенки вместе с их вуду-шмуду! — снова подал голос Большое Дуло, давая всем понять, что ему известна репутация Человека-Луны и его супруги Леди. Даже мне было видно, как заблестели от страха глаза Большого Дула.
— Не смей подходить ко мне, черномазый, предупреждаю! Человек-Луна наконец остановился всего в трех-четырех футах от Большого Дула. Глядя на сидевшего на мостовой старшего Блэйлока, Человек-Луна прищурил глаза и улыбнулся, потом поднял свою длинную изящную руку и протянул к Блэйлоку.
— Нам всем так нужен свет! — неожиданно проговорил он.
Сам не свой, Большое Дуло вскинул двустволку и прицелился в Человека-Луну.
— Сейчас тебе станет светло! — рыкнул он и дернул толстыми пальцами сразу оба курка.
Я вздрогнул, приготовившись услышать залп, от которого наверняка оглох бы.
Но выстрела не последовало.
— Встань и стой, как мужчина, — сказал Большому Дулу Человек-Луна, с губ которого не сходила улыбка. — Еще не поздно, так что веди себя достойно.
Большое Дуло одновременно икнул и с хрипом втянул воздух. Потом опять взвел курки двустволки. И опять нажал на собачку. Тишина. Тогда Большое Дуло переломил свое ружье, и то, что находилось в его стволах, извиваясь, вывалилось к его ногам.
Это были маленькие зеленые садовые змейки. Целая дюжина змеек, все перепутанные в клубок и не слишком приятно извивавшиеся. Совершенно безобидные змейки, они сумели причинить вред Большому Дулу, причем вред несомненный.
— Ик-к-хх! — опять икнул он.
Пнув змеек ногой, он схватился за подсумок с патронами и вытащил оттуда целую пригоршню зеленых извивающихся тел. Глядя на то, что находилось в его кулаке, Большое Дуло издал звук, который когда-то произвел Луи Кастелло, очутившись лицом к лицу с оборотнем в исполнении Лона Чейни-младшего.
— Ва-ва-ва! — сказал он. Неожиданно массивная туша вскочила на ноги — и глава семейства Блэйлоков продемонстрировал, что он может не только стоять гордо, как мужчина, но и быстро бегать, не хуже кролика. Но грубая реальность даже на самую быструю прыть наложила свои ограничения: не успев уйти далеко, уже через несколько метров Большое Дуло споткнулся и всем своим весом грохнулся об асфальт. Упав, он принялся беспомощно барахтаться, бесполезно загребая руками и ногами, словно черепаха, которую перевернули на спину.
Завизжали шины. Грузовик, полный народу, с ревом подрулил к заправке мистера Уайта. Среди прочих я узнал мистера Вильсона и мистера Каллана. По большей части люди были вооружены бейсбольными битами, топорами, ружей было раз-два и обчелся. Вслед за первым приехал и второй грузовик, тоже с грозным вооруженным народом. Здесь были люди из Братона. Все прибывшие горохом высыпали наружу, готовые размозжить не одну голову.
— Сохраняйте спокойствие! — крикнул шериф Эмори, поднимаясь на ноги.
Все было кончено, и люди из грузовиков явно сильно разочаровались. Позже я узнал, что, заслышав ружейную пальбу у заправки, жители Зефира решили, что настала пора постоять за своего шерифа, самих себя и свой город. До этого, как я догадывался, все они в душе надеялись, что все и так обойдется, что кто-нибудь другой возьмет на себя ответственность и решит за них, пока они будут отсиживаться дома в безопасности. Их жены со слезами умоляли их остаться и цеплялись за одежду. Но все равно они пришли нам на выручку. Не только жители Зефира, но и жители Братона, чего было более чем достаточно, чтобы установить в городе полный порядок и восстановить справедливость. Представляю: увидев перед собой толпу народа с мясницкими тесаками, топорами, охотничьими ножами, бейсбольными битами, охотничьими дробовиками и дедовскими револьверами в руках, Блэйлоки наверняка наложили бы в штаны от страха. Теперь они должны были радоваться, что отправятся в наручниках в тюрьму, а не в деревянных ящиках на Поултер-хилл.