Коля улыбнулся.
— Так-то оно так. Да ведь как докажешь, что у тебя за душой именно то, а не это. Кстати, как здоровье вашего батюшки?
— Спасибо, не жалуется, — коротко ответил Беспалый.
— А Мулла, значит, отдал Аллаху душу? — «Откуда знает, гад? — пронеслось в голове у Александра Тимофеевича. — Неужели у него и на моей зоне стукачки имеются?»
— Убит старик. В перестрелке.
— Что-то у вас там, я смотрю, вся головка криминального мира перебита — Мулла, Варяг, Щеголь… Как будто там у вас снайпер орудовал.
Беспалый промолчал и решил сменить тему.
— Скажите, вы ведь меня не за этим сюда пригласили, Николай Иванович? Неужели смерть какого-то вора — такое уж важное дело, чтобы о нем надо было говорить вдали от посторонних глаз и ушей?
Лицо Коли окаменело — и Беспалый понял, что ляпнул глупость.
— Александр Тимофеевич, смерть Заки Зайдуллы важна хотя бы потому, что он был, как я понимаю, последней ниточкой, связывающей вас с преступным прошлым вашего отца. Конечно, в архивах остались документы — материалы суда, личное дело Тимофея Беспалого и прочее. Но вот в вашем личном деле никаких упоминаний о связях вашего отца и вора в законе Муллы нет. А ведь особисты должны были бы об этом знать. Знаете, когда представление на очередное звание рассматривается наверху, в управлении кадров МВД, там любят порыться в деле кандидата на звание… полковника, скажем. Но это так, к слову. Я пригласил вас по другому делу. Разве не понятно?
Но Беспалый уже все понял. Коля исключительно четко обрисовал ситуацию. Сейчас он приступит к основному — к вербовке Беспалого, а упоминание об отце, о Мулле — это крючок, на который Коля на всякий случай насадил Беспалого, предупреждая его возможную несговорчивость…
Тут разговор внезапно перешел на тему денег КПСС. Беспалый слушал и недоумевал: зачем Николай Иванович ему все это выкладывает — иногда ему даже казалось, что молодому эфэсбэшнику доставляет удовольствие слушать самого себя: у него был приятный, хорошо поставленный голос телевизионного диктора, он говорил хоть и тихо, но очень четко, и Беспалый даже поймал себя на мысли, что ему нравится Колин голос, и это, пожалуй, единственное, что ему нравилось в Коле.
— …Помните, сколько было шуму в начале девяностых годов по поводу золота партии! Шумели-шумели, искали по всему свету — на Багамах, в Швейцарии. Но тут, под носом у себя, покопаться никто не додумался! А ведь все случилось как в «Двенадцати стульях» у Ильфа и Петрова — читали? Остап Бендер искал брильянты в стуле, а брильянты давно уже превратились в Дом культуры! Так и деньги КПСС — они, конечно, были и есть. Но только не в швейцарских банках… — Коля сделал паузу.
Беспалый вопросительно посмотрел на него. Коля приблизился к его уху и прошептал театральным шепотом:
— Они крутятся в деле. В большом деле. Они работают на Россию. На Россию-матушку, которую мы чуть было не потеряли!
— Что-то я не совсем вас понимаю, — пробормотал Беспалый.
— Да не вы один! — усмехнулся Коля. — Многие не понимают. Ну вот взять, скажем, Авиапромышленный банк — есть такой в Москве. Один из крупнейших сейчас банков — восьмое место в рейтинге. У него уставный фонд когда-то был десять тысяч рублей, а сейчас его одни только активы — под сто миллиардов. Это, если перевести по нынешнему курсу, почти двадцать миллиардов долларов. А как он создавался? Откуда такие колоссальные деньги? Из тумбочки КПСС! Жена президента Авиабанка была племянницей товарища Кручинина. Не помните — был такой заведующий одним интересным отделом ЦК КПСС? Товарищ Кручинин сидел на партийной кассе — не зря его называли «Мартином Борманом». Так вот он из тех самых легендарных денег КПСС выдал мужу племянницы крупный кредит на создание банка. Под честное слово выдал и под два процента годовых. Дело было в девяностом году, когда всем уже было ясно, куда страна катится. Товарищ Кручинин в девяностом-девяносто первом такие же кредиты раздавал своим людям направо и налево. А после путча товарищ вдруг раз — и с десятого этажа — прыг-скок! А вы говорите: деньги КПСС, деньги КПСС!… — Коля развалился в кресле и поднял палец вверх. — Денежки-то вот они! Крутятся, работают. Десятки коммерческих банков, десятки государственных акционерных обществ, ювелирные дела, нефтяные трубы, да мало ли что… А дурачки пускай их ищут по всему свету.
Беспалый кашлянул:
— Я не то имел в виду, Николай Иванович. Я не вполне понимаю, какое все это отношение имеет к… нашему делу.
Коля нахмурился и подался вперед.
— Самое непосредственное. Покойный Варяг и его покровители давно уже пытались подобрать эти деньги. Его покровители там… — Коля опять поднял палец вверх, но теперь Беспалый, кажется, догадался, что он подразумевает. -… хотят прибрать к своим рукам все эти колоссальные средства. Они развязали тотальную войну против «старой гвардии» и хотят выдавить нас из большого бизнеса. К этой войне были подключены крупнейшие силы российского криминалитета. В частности, ваш «покойный слуга» Варяг. Теперь вам ясно? Часть старых партийных денег уже перетекла в общак. И теперь надо позаботиться о том, как их вернуть. Да и сам общак неплохо бы оприходовать! И вы в этом можете нам помочь!
Беспалый уже ничего не понимал. Коля говорил загадками.
— Нет, Николай Иванович. Я встречался сегодня утром с генералом Артамоновым. У меня с ним разговор получился очень четкий и ясный.
— Кстати, вы мне расскажите об Артамонове, — оживился Коля. — Это — один из самых опасных! Вы знаете, что он многие годы вел Варяга?
— Неужели? — Беспалый изобразил изумление. Так, выходит, его догадка была верной. Артамонов повязан с Варягом. Теперь надо и у этого говоруна выяснить, что именно их связывало. И кому из них — Артамонову или Коле — выгоднее живой Варяг, а кому — мертвый.
— Да-да, — мрачно кивнул Коля. — Поймите одну простую вещь: нынешняя власть все ведет к тому, чтобы пустить Россию по миру. Все эти их эм-вэ-эфы, всемирные банки, займы, вся эта гайдаровщина, все эти ваучеры — все имеет одну цель: выдоить из России как можно больше.
К столику подошел бугай — один из тех, кто не пускал Беспалого в кафе. Он наклонился над Колей и что-то зашептал ему на ухо. Коля закивал.
— Александр Тимофеевич, мне придется скоро уехать, вызывает начальство. Пожалуйста, в двух словах расскажите мне о вашем разговоре с Артамоновым. И главное — все-таки что с Игнатовым?
Беспалый собрался с мыслями. Теперь он сообразил, что надо говорить. Он понял, что Артамонов и Коля представляют два мощных противоборствующих лагеря, которые ведут друг с другом отчаянную борьбу — да что там борьбу! — войну не на жизнь, а на смерть за власть, а главное — за деньги. И ему, Александру Беспалому, начальнику далекой колонии строгого режима, отнюдь не улыбалось оказаться между молотом и наковальней, стать щепкой в бурном водопаде. Нет, они его недооценили, не раскусили — ни Артамонов, ни Коля. У Александра Беспалого есть свой интерес в этой заварушке — Варяг! И его общак тоже. И пока личный интерес Беспалого совпадает с большими денежными интересами этих политических гиен, он будет с ними вести совместную игру. А лавируя между ними, поступать по их указке, но по своему усмотрению.