Сержант добрался до дачи Шрама к вечеру. Он приехал на своем неприметном желтом «Жигуленке»-пятерке, купленном им два дня назад. «Жигуленка» для него купил давний знакомый Ванька, который за солидное вознаграждение — Сержант в таких делах не любил мелочиться — помогал ему приобретать необходимый «инвентарь» на время его пребывания в Питере: подержанные тачки, краденые ксивы, оружие — словом, все, что могло понадобиться. Вот и сейчас Сержант отвалил ему три штуки баксов и приказал добыть надежную тачку, зарегистрированную в ГАИ как полагается, выправить доверенность на имя Виктора Синцова — и чтобы бегала резво.
Он знал, по объяснениям Хитри, в какой стороне искать дачу Шрама. Сначала он поехал следом за рейсовым автобусом до Мишкино. А от села свернул на грунтовку. Проехать предстояло как минимум пять километров.
«Жигуленок» весело мчался по грунтовке, отбрасывая в стороны случайные камешки. Сержант снял темные очки и сдвинул шляпу на затылок. Накладные усики щекотали кожу под носом. Он решил было содрать их, но передумал: мало ли что может произойти.
Проехав километра четыре, он свернул на лесную дорогу. И вовремя: скоро до его слуха донесся рев автомобильного мотора. Он всмотрелся. Мимо промчался черный «джип» с затемненными стеклами. Дождавшись, когда «джип» скрылся за поворотом впереди. Сержант выехал обратно на грунтовку. Интуитивно он понял, что цель близка.
Даже прочитав страшную заметку в «Московском комсомольце» под аршинным заголовком, Светлана не поверила в гибель мужа. Глубоко в душе у нее теплилась слабая надежда, что это — ошибка. Или сознательный обман. Чей-то коварный умысел. Чья-то хитрая игра. И она продолжала надеяться, что Владик жив. Не могла не надеяться…
Владислав был смыслом ее жизни. Он — и его сын. Она не боялась за себя, не боялась за свою жизнь. Она могла все снести — любые унижения, угрозы, насилие. Ей важно было спасти сына и спасти мужа — если бы только это ей было под силу. Даже тогда, во время неудачной, так глупо сорвавшейся попытки побега она совершенно не думала о себе — ей важно было спасти сына, спасти Владислава.
Ведь все то время, что они с Олежкой пробыли на этой страшной даче, ее ни о чем не спрашивали, ничего от нее не требовали, но продолжали держать под строжайшим надзором. Понятно, что их держали как заложников — на всякий случай, чтобы в удобный момент сделать предметом торга, шантажа или обмана… Она ведь и решила сбежать отсюда, чтобы у НИХ больше не было крючка, на который ОНИ рассчитывали поймать Владика.
Но странно: даже после известия о его гибели их все равно не трогали. Почему? Значит, Владик может быть жив.
Однако в последние дни Светлану стали посещать нехорошие предчувствия. Она и сама не могла понять, что происходит. Вроде бы все оставалось, как и прежде, хотя ее по-прежнему нервировала и пугала неизвестность и непонятность их положения.
И вдруг что-то явно изменилось. Вчера ее охватило тревожное сомнение. Утром, когда ее вывели в ванную, у Батона вдруг запиликал сотовый телефон в кармане. Он поспешно затолкнул узницу внутрь, закрыл дверь и гаркнул: «Алло!»
Она стояла под дверью ни жива ни мертва, прислушиваясь к тихому голосу Батона. Батон был мужик глуповатый, если не сказать тупой, поэтому он лепил все открытым текстом:
— …Ну да, Шрам, сидят как мышки, тихо… Живы-здоровы. Малец в подсобке рядом, баба в той же. Ну да ты че? Нет, вроде не догадывается. Когда? Завтра к вечеру? А мы-то с мужиками куда?… Так, сам-то управишься? Ну ладно… Хорошо, сегодня соберем манатки… Ага. Ну, все.
Светлана включила воду на полную мощь. Она словно старалась заглушить свои тревожные мысли. Что-то случилось. Что-то явно произошло. Иначе не стал бы этот самый Шрам звонить Батону и справляться о них. С чего бы это? Пять месяцев почти не интересовался — и вдруг такая активность. Неспроста.
Светлана постучала в дверь. Батон вывел ее из ванной и молча повел по коридорчику. Она впервые за все время решилась заговорить со своим тюремщиком. У двери в комнату повернулась к Батону и спросила подчеркнуто дружелюбно:
— Ну, не решили, что с нами делать дальше? Скоро полгода как мы тут.
Наглый Батон вопреки своему обыкновению на этот раз не стал ей грубить, а взглянул на нее как-то даже озабоченно и процедил сквозь зубы:
— Сегодня, кажись, дембель дадут — нам всем. А вас… — Он осекся. — Шеф решит, что с вами делать.
И по его неуверенному тону она вдруг поняла, что «шеф» уже все решил. И звонил Батону, чтобы сообщить о своем решении. И ей стало вдруг ясно, что раз охранники сегодня будут «собирать манатки», значит, срок ее заключения на этой проклятой даче подошел к концу.
И еще одна нехорошая мысль обожгла ее: а вдруг Влад все-таки погиб? И теперь они уже не нужны. Больше того, от них, вероятнее всего, постараются избавиться, как от лишней обузы. Пока Владик был жив, его семья еще могла представлять для кого-то интерес. Но если его больше нет…
Светлане стало страшно.
* * *
Издалека — метров за двести. Сержант увидел глухой зеленый забор. Грунтовка упиралась в ворота и убегала вдоль забора налево. Он проскочил мимо наглухо запертых ворот и, чтобы не привлекать внимания, проехал дальше. Минуты через три-четыре, когда дача уже давно осталась за спиной, лес поредел. Наконец он увидел, что грунтовка выходит на шоссе.
Теперь ему стало ясно, как отсюда уходить. Отлично… Он развернул «Жигуленок» и неспешно поехал обратно.
Часы показывали девять. Начало смеркаться. Сержант снял теперь уже бесполезные темные очки. Впереди замаячил знакомый зеленый забор. Он резко свернул в лес и остановился. Оставив дверцу открытой, подхватил кейс и двинулся по направлению к зеленому забору. Метрах в ста он стал выбирать огневую позицию. Оглядевшись по сторонам, приметил подходящее дерево — высокую ветвистую осину. В полуметре от земли осиновый ствол как по заказу раздваивался и бежал вверх вилкой. Сержант присел в кустах, раскрыл кейс и достал из углубления лазерный прицел. Даже в полной темноте, а не то что в сгущавшихся сумерках с таким прицелом можно было снять любую мишень. Сержант за полминуты — как на тренировке — собрал винтовку. В магазине было пять патронов.
Забравшись на осину так, чтобы просматривать территорию за забором. Сержант приложил прицел к правому глазу. Он сразу увидел черный «джип», который час назад пронесся мимо него по грунтовке. «Джип» был типичный для питерской братвы: «шевроле-турбо», мощный динозавр — в этом танке можно было форсировать Днепр по мелководью… Значит, точно по адресу пришел.
Он повел прицел правее. Возле «джипа» околачивались двое: один — тощий и длинный как жердь, другой здоровый, с торчащими в стороны ручищами. Фигура показалась Сержанту знакомой. Он подкрутил фокус, присмотрелся — и ахнул. Это был его старый приятель — толстомордый амбал из ресторана, который неделю назад наведался к нему в квартиру на Литейный.