* * *
Виктория вошла в кабинет, бодро поздоровалась и села напротив меня. Она казалась очень воодушевленной и мало напоминала ту болезненную женщину, которой была на первой нашей встрече.
— Доктор, я сделала список своих достоинств. — Голос девушки звучал немного робко, но было явно заметно, что она хочет скорее поделиться со мной своими достижениями.
— Я очень рад. Давайте снова попробуем прочитать его вслух.
Виктория начала читать, в этот раз ее голос был наполнен эмоциями. В целом достоинства по сути оставались теми же, что и в первом списке, однако в этот раз девушка подробно описала свои качества. Было заметно, что она вложила много времени и сил в это задание и гордилась собой и проделанной работой. Читала она с явным удовольствием. А еще в ее интонации проскальзывало смущение от того, что она публично расписывает свои достоинства.
— Виктория, скажите, какие эмоции вы испытывали, читая этот список?
Девушка немного замялась и неуверенно ответила:
— Я испытывала разные эмоции.
— Они скорее были приятными или противоречивыми?
— Конечно, мне было приятно осознавать свои лучшие стороны, но с другой стороны, я ощущала некоторую неловкость.
— Почему?
— Я чувствовала, что расхваливаю себя.
— Но ведь вы говорите объективные вещи, а не хвалите себя на пустом месте.
— Да, я понимаю, но все равно чувствую себя немного некомфортно.
— Вы считаете, что не заслуживаете похвалы? Из-за этого вы испытываете неловкость?
— Не знаю, возможно, иногда мне действительно кажется, что я не заслуживаю похвалы.
— Почему?
— Потому что я ничего особенного не сделала, не оправдала надежд родителей, не сделала никакой карьеры, по сути, я ничего собой не представляю.
— Но ведь вы выбрали другой путь — вы заботливая жена и хозяйка.
— Честно говоря, из-за этого я тоже испытываю чувство вины. Мои родители были против этого брака, и мне порой бывает стыдно, что я вышла замуж за человека, которого не одобряли мои родители.
Виктория продолжала говорить о чувстве вины, а я пораженно молчал. Конечно, оно и раньше было заметно, но я не представлял себе настоящих его масштабов. Виктория чувствовала себя виноватой решительно за все: за то, что слишком громко смеялась, и за то, что тихо сидела на каком-то торжестве. За то, что не оправдала надежд родителей, которые пророчили ей блестящую карьеру. И за то, что хотела со временем все-таки начать зарабатывать сама. Она стыдилась своего мужа и стыдилась того, что стыдится его!
Сегодняшний сеанс обозначил огромное поле для работы. Однако эта работа обещала быть скорее механической. Виктории нужно было помочь укрепить собственное эго, изменить привычные модели поведения, освободиться от семейного сценария…
Мне стал понятен механизм происходящего. Вбитый в Викторию с детства комплекс вины не давал ей совершать никаких активных действий. Когда ей все-таки приходилось проявлять некоторую активность, это отзывалось различными телесными недомоганиями, которые так и не смогли идентифицировать врачи общей практики. Болезни порождали новую волну недовольства Виктории собой, чувство вины и нежелание что-то активно предпринимать и решать самостоятельно. Это был замкнутый круг. Но из него можно было вырваться.
* * *
Вика задумчиво размешивала сахар в чашке кофе. Муж сидел напротив и читал газету. Оба молчали. Было воскресенье, их редкий совместный выходной, который, казалось, тяготил обоих. В последнее время муж часто уезжал со своими друзьями. Вика отказывалась проводить с ними время, и когда она начала возражать, муж перестал настаивать. С одной стороны, Вика отстояла свое право выбора, с другой — она все равно не была довольна результатом. Муж предпочитал общество своих приятелей.
— Тебе налить еще кофе? — Вика решила нарушить тягостное молчание.
— Да, спасибо, — и он снова уткнулся в газету.
— Может быть, сходим сегодня в кино?
— Не получится, я собираюсь в спортзал. Кстати, забери сегодня машину из сервиса, я оставлю тебе ключи.
Вот и весь диалог. Примерно такими были все их беседы, за исключением ссор. Про себя Вика называла это общение «подай, принеси, пошла вон». Казалось, им не о чем больше говорить, кроме бытовых тем. Девушка старалась наладить отношения, пыталась найти точки соприкосновения, но результат редко бывал удачным. Мужу была не очень нужна инициативная и уверенная женщина, его больше устраивала прежняя безропотная жена, для которой его слово — закон. Вика очень огорчалась, видя, что ее мир противостоит ее изменениям. Но сегодня девушка решила не сдаваться.
— Тогда давай посмотрим фильм дома. Я заберу машину, заеду за тобой в спортзал, а потом приготовлю что-нибудь вкусненькое.
— Не знаю, решим ближе к делу. — Муж опять вернулся к газете.
Вика вздохнула и начала убирать со стола. Огорчение постепенно перерастало в обиду и агрессию. Девушке было очень досадно от того, что ее попытки наладить контакт зачастую упираются в глухую стену. Она хотела было выразить свое недовольство, но сдержалась. Все-таки прежняя, тихая и робкая Вика еще жила в ней и часто давала о себе знать.
* * *
Прошел ровно месяц с момента нашей первой встречи с Викторией. Все это время мы усиленно работали над укреплением ее эго. Она заново изучала себя. Рассматривала уже не через призму родительских или мужниных оценок, а с собственной точки зрения. Девушка лепила из пластилина, рисовала, вела в моем кабинете воображаемые диалоги с людьми из прошлого. Ее настроение было непостоянным: иногда она приходила ко мне в эйфории от пойманной радости, которую раньше не замечала. Но бывало и так, что девушка появлялась расстроенная и огорченная, неудачи выбивали почву из-под нее.
Любая система стремится к постоянству и неизменности, и семейная в этом плане — не исключение. Вика уже много лет занимала стабильную позицию в своей семейной системе, и теперь, начав меняться сама, она невольно стала менять и все остальное. Только система была к этому не готова. Можно сказать больше — системе это было не нужно, она не хотела меняться. Муж Виктории привык властвовать, привык к беспрекословному подчинению жены. Он привык сам устанавливать правила в своей семье. И другой семьи ему было не нужно. А Виктории уже не нужна была жизнь с мужчиной, который не считается с ее мнением. Меж ними пролегла трещина, и от сессии к сессии я чувствовал нарастающее напряжение. Виктория не говорила мне напрямую о своих переживаниях, но по ее рисункам было видно, что происходит.
* * *
Вчера они снова поссорились. На этот раз из-за какой-то мелочи. Вика попросила заменить лампочку, а муж этого не сделал. Ссора разгорелась моментально. Вика не захотела сдерживаться и высказала все, что думала. Муж, вместо того чтобы прислушаться, просто встал и ушел из квартиры. А сегодня Вику мучило чувство вины. С одной стороны, она удовлетворяла свое эго, поддерживала чувство собственного достоинства и не дала себя обидеть. С другой — ничего хорошего все равно не выходило, конфликт разгорался, а муж просто уходил от диалога, от проблемы и, в конце концов, из дома. Такое положение дел девушку тоже не устраивало, и она хотела помириться.