Она закрыла дверь и улыбнулась: сцена встречи вышла забавной. А потом подумала: «Нужно описать эту сцену и вставить ее в книгу. Не знаю пока, куда именно, но знаю, что пережила прекрасный момент — именно в такие моменты эмоции персонажа двигают сюжет вперед. Чудесно, когда действие провоцируют внутренние мотивы, а не влияние извне…»
Она села за компьютер и вернулась к работе.
Тем временем Милена Корбье вернулась в отель «Ибис» в Курбевуа. Антуан забронировал номер на имя мсье и мадам Кортес. Еще год назад это потрясло бы Милену, а нынче оставило ее совершенно равнодушной. Она с трудом сумела открыть дверь, так была нагружена. Она обошла массу магазинов «Монопри», «Сефора», «Марионо», «Карфур», «Леклерк» в поисках дешевой косметики. Уже несколько недель она лелеяла мысль научить китаянок в Крокопарке искусству макияжа и организовать там продажу косметики. Покупать во Франции тональный крем, пудру, тени, лак для ногтей, румяна, губную помаду и перепродавать в Африке, получая с этого прибыль. Она заметила, что каждый раз, увидев ее накрашенной, китаянки шли за ней, шептались, а потом подходили и спрашивали, как пользоваться красным, зеленым, голубым, розовым, бежевым, золотистым и «какао для бровей». Они тыкали пальчиками в брови, ресницы, кожу Милены, брали ее за руку, чтобы вдохнуть запах ее крема для тела, касались ее волос, что-то возбужденно восклицая по-китайски. Милена смотрела на них, тощеньких и жалких в огромных, не по росту, шортах, на их бледные лица с неухоженной, нечистой кожей. Она еще заметила, что они обожали продукты, у которых на упаковке было написано «Париж» или «Сделано во Франции». Они были готовы даже очень дорого платить за них. И у нее возникла идея: открыть в Крокопарке косметический кабинет. Она бы делала им чистку и массаж лица, продавала бы косметику, привезенную из Парижа. Надо было только тщательно все просчитать, чтобы окупить поездку и еще получить прибыль.
На Антуана полагаться было нельзя. Он разваливался на части. Он начал пить. Стал тихим покладистым алкоголиком. Если она не возьмет дело в свои руки, они вскоре останутся без гроша. Сегодня он пошел встречаться с женой и дочерьми. Может, что-то в нем щелкнет, он изменится. Его жена производит приятное впечатление. Хорошая женщина, видно, труженица. Не жалуется на жизнь.
Милена бросила пакеты на кровать, открыла дорожную сумку и начала ее укладывать. И впрямь, думала она, к чему ныть и стенать, этим дела не поправишь, жалеют обычно только себя, потерянное время, а время не восстановишь, к чему же тогда жаловаться? Она пересчитала покупки, записала на листочке, сколько куплено товара каждого вида, и сколько она за него заплатила. «Я не подумала ни о духах, ни об оттеночных шампунях! Ни о лаке для волос! Да ну, ерунда, куплю завтра или в следующий раз. И начинать надо не спеша, по-помаленьку…»
Она разделась, достала из сумки ночную рубашку, зашла в ванную, открыла новое мыло и приняла душ. Надо скорей назад, в Кению, открывать свой салон красоты.
Засыпая, она думала о названии салона. «Парижская красота», «Да здравствует Париж», «Paris beauty»; на мгновение ее охватила тревога, Господи, хоть бы мне удалось все это продать, ведь на эту красоту я потратила все деньги со счета, теперь у меня ничего нет! Она вслепую нащупала деревянную поверхность, постучала по ней и заснула.
Жозефина отчеркнула черным маркером две ближайшие недели на настенном календаре. Сегодня 15 апреля, девочки вернутся 30-го, теперь две недели она целиком может посвятить книге. Две недели, то есть четырнадцать дней, она должна работать как минимум по десять часов в день. Даже можно по двенадцать, если пить побольше кофе. Она только что вернулась из «Карфура», где как следует закупилась. Брала только продукты быстрого приготовления — сухие супы, готовые обеды, хлопья, что-то для перекуса. Нечерствеющий хлеб, воду в бутылках, молотый кофе, йогурты, шоколад. Нужно поторапливаться, если в июле уже сдавать работу.
Когда Антуан сказал, что хочет взять девочек на пасхальные каникулы, она долго сомневалась… Отпустить с ним девочек в Кению под присмотр одной лишь Милены? Как-то ненадежно. А если девочки близко подойдут к крокодилам? Она поговорила об этом с Ширли, и та обронила: «Я могу поехать с ними, возьму Гэри. У меня сейчас есть такая возможность, в консерватории две недели не будет занятий, существенных заказов не предвидится. А кроме того, я обожаю путешествия и приключения. Спроси у Антуана, не против ли он». Антуан согласился. И вот вчера она отвезла девочек, Ширли и Гэри в Руасси.
Нужно придерживаться расписания. Не тратить времени зря. Есть в промежутке между двумя главами. Пить много кофе. Свободно, не стесняясь, разложить книги и записки на рабочем столе. И писать, писать…
Сперва — создать декорации.
Где развернется моя история? Средь туманов Севера или на южном солнце?
На солнце!
Деревушка на юге Франции, возле Монпелье. Во Франции XII века двенадцать миллионов жителей, а в Англии всего миллион восемьсот тысяч. Франция поделена на две части: королевство Плантагенетов во главе с Генрихом II и Элеонорой Аквитанской, и королевство Людовика VII, короля Франции, отца Филиппа-Августа Кривого. Развивается земледелие, и урожаи стали обильнее. На смену ручным мельницам приходят ветряные. Люди питаются все лучше и разнообразнее, детская смертность снижается. Развивается торговля, разрастаются ярмарки и базары. Увеличивается денежный оборот, деньги становятся реальной ценностью. Евреев в городах терпят, но презирают. Христиане не имеют права одалживать деньги под процент, и функцию банкиров берут на себя евреи. Хотя по сути дела они ростовщики, заинтересованные в бедности населения, за что народ их и не любит. Им предписано носить на одежде желтую звезду.
В высшем обществе единственным достоинством женщины является ее девственность, которую она несет к алтарю. Будущий муж видит в ней всего лишь лоно, способное к оплодотворению. Ценятся только сыновья. Он не имеет права выказывать свою любовь. Так учит Церковь — кто слишком страстно любит жену свою, заслуживает порицания как виновный в адюльтере. Поэтому многие женщины предпочитают уходить в монастырь. В XI и XII веках появилось множество монастырей.
«Дело деторождения священно, но распутные наслаждения следует сурово осудить!» — говорит в проповеди священник. Кюре — о, это очень важный персонаж. Он олицетворяет закон. Ему подчиняется даже король. Девушка, которую изнасиловали, когда она вышла из дома без сопровождения, становится отверженной. На нее показывают пальцами, она не может выйти замуж. Банды всякой шантрапы, дезертиров, безземельных рыцарей болтаются по дорогам в поисках невесты с приданым или старика, у которого можно отобрать его состояние. Это жестокое время, время социального насилия.
Флорина все это понимает. Она не хочет идти под венец, как овца на заклание. Хотя в балладах трубадуров уже появляется тема куртуазной любви, в ее деревне об этом слыхом не слыхивали. Когда речь идет о женитьбе, говорят «юный рыцарь получает во владение жену и землю». Она не хочет, чтобы ей владели. Предпочитает служение Богу.
Образ Флорины постепенно обретал плоть. Жозефина уже видела ее, как живую. Высокая, светловолосая, ладная, белокожая. Длинная и стройная шея. Зеленые миндалевидные глаза, опушенные черными ресницами. Высокий выпуклый лоб, алые губы, свежий румянец на щеках. Белокурые пряди, высоко стянутые вышитой лентой, каскадом падают на плечи, оттеняя тонкое лицо. Еще одно достоинство — у нее прекрасные, гладкие руки цвета слоновой кости, нежные, с длинными тонкими пальцами, с блестящими продолговатыми ногтями. Руки аристократки.