Дойдя до стены, окружавшей огород, Блотт исчез за калиткой, а сэр Джайлс принялся прикидывать, как ему избавиться от Блотта, леди Мод и Хэндимен-холла. Кое-что он уже придумал.

Леди Мод тоже кое-что придумала. Неуклюже ковыляя по саду, она выдергивала то одуванчик, то звездочку, а на уме у нее была только одна мысль – материнство.

– Сейчас или никогда, – пробормотала она и раздавила слизняка. Согнувшись в три погибели, она бросила взгляд между ногами в сторону дома, где в окне маячила фигура сэра Джайлса, и в который раз посетовала: угораздило же ее выйти замуж за такого безответственного субъекта. Сама она считала, что долг превыше всего. И за сэра Джайлса она вышла лишь потому, что этого требовал долг перед семьей. Будь ее воля, она бы выбрала жениха и помоложе, и посимпатичнее, да вот беда: симпатичные молодые люди со средствами в Уорфордшире наперечет, а приискать такого в Лондоне дурнушка Мод даже не надеялась.

– Опять выезжать в свет! – возмущалась она, когда леди Хэндимен уговаривала ее поехать ко двору. – Сколько можно! Сдались мне эти светские шаркуны.

Действительно, ни один светский шаркун ей так и не сдался. Красота ее отцвела раньше времени. В пятнадцать лет она была очаровательна. Но к двадцати одному году заметно подурнела: в ее облике проступили фамильные черты; особенно портил ее увесистый хэндименовский нос. А уж к тридцати пяти хэндименовская порода проявилась во всей неприглядности. Теперь ею мог прельститься разве что человек с такими извращенными вкусами и таким хорошим нюхом на скрытую выгоду, как сэр Джайлс. Отдавая ему руку, леди Мод не обольщалась на его счет, но в дальнейшем выяснилось, что за долгие годы холостятской жизни он приобрел такие привычки и причуды, что совершенно неспособен выполнять супружеские обязанности. Детей от него точно не дождаться. После злополучного медового месяца Мод пыталась помириться с мужем, но куда там. Чем только она его ни пичкала – пряными приправами, устрицами, шампанским, яйцами вкрутую, – возбуждаться сэр Джайлс упорно не желал. И сегодня, в этот погожий весенний день, когда все вокруг цвело, тянулось к солнцу и, казалось, славило радости деторождения, леди Мод особенно остро чувствовала себя пустоцветом. Надо еще раз попытаться наставить сэра Джайлса на ум. Она выпрямилась и направилась через лужайку в дом.

– Джайлс, – выпалила она, войдя без стука в кабинет мужа. – Пора нам поговорить без обиняков.

Сэр Джайлс поднял глаза от страницы «Таймс».

– Без чего?

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Хватит ходить вокруг да около.

– Около чего, дорогая? – недоуменно спросил сэр Джайлс.

– Нечего мне зубы заговаривать.

– Ничего я тебе не заговариваю, – возразил сэр Джайлс. – Я просто никак не возьму в толк, о чем речь.

Леди Мод оперлась руками о стол, грозно подалась вперед и рявкнула:

– О сексе, вот о чем!

Сэр Джайлс съежился в кресле.

– Ах, об этом, – пробормотал он. – Ну и что секс?

– Я, между прочим, уже не девочка.

Сэр Джайлс сочувственно кивнул. Это обстоятельство хоть как-то его утешало.

– Еще год-другой – и будет поздно.

«Слава тебе, Господи», – подумал сэр Джайлс, но выразить свою радость вслух не отважился. Вместо этого он порылся в коробке с сигарами и достал одну из тех, что подороже. Напрасно он это сделал. Леди Мод нагнулась и вырвала у него сигару.

– Вот что, Джайлс Личвунд, – объявила она. – Не для того я выходила замуж, чтобы остаться бездетной вдовой.

Сэр Джайлс вздрогнул:

– Вдовой?!

– Бездетной, вот что главное. А жив ты, нет ли – мне безразлично. От тебя мне нужно только одно: наследник. Неужели было непонятно, что я выхожу за тебя, чтобы завести детей? Мы женаты уже шесть лет. Пора наконец тебе исполнить свой долг.

Сэр Джайлс положил ногу на ногу.

– А я надеялся, мы уже поставили на этом точку.

– Да ведь и точку-то ставить не на чем. Это меня и возмущает. Ты упорно отказываешься вести себя, как подобает нормальному мужу. Ты все время…

– У нас у всех свои маленькие проблемы, – возразил сэр Джайлс.

– Это точно, проблемы у нас имеются. Но твои проблемы могут подождать, а вот мои, к сожалению, надо решать как можно быстрее. Повторяю, мне уже за сорок, через год-другой рожать будет уже поздно. Наш род живет в Клинской теснине пять столетий, и я нежелаю, сходя в могилу, терзаться оттого, что я последняя из Хэндименов.

– Тут уж, видно, ничего не поделаешь, – заметил сэр Джайлс. – И потом, даже если на минуту представить невозможное – будто у нас с тобой действительно появятся дети, – они все равно будут носить фамилию Линчвуд.

– Я все обдумала. Юридически я имею право дать им свою фамилию без твоего согласия.

– Вот как? Ну так имей в виду, что это не понадобится. Детей у нас не будет. Это мое последнее слово.

– В таком случае, я подаю на развод. Объясняться будешь с моими адвокатами.

Леди Мод вышла из кабинета, хлопнув дверью. Сэр Джайлс остался один. Разговор его потряс, но и обрадовал. Конец его мучениям! Теперь он и развод получит, и Хэндимен-холл за собой сохранит. Прямо гора с плеч. Он достал из коробки еще одну сигару и закурил. Из спальни над кабинетом доносился топот леди Мод. Наверное, собирается в Уорфорд, в адвокатскую контору «Ганглион, Тернбулл и Шрайн» – туда в случаях затруднений обращались все Хэндимены. Сэр Джайлс развернул «Таймс» и еще раз прочел письмо читателя про кукушку.

2

Мистер Тернбулл из адвокатской конторы «Ганглион, Тернбулл и Шрайн» посочувствовал леди Мод, но помочь ей ничем не мог.

– Если вы начнете судебное дело по столь незначительному поводу, как те обстоятельства, которые вы так ярко описали, то пункт в брачном договоре о возвращении вам Хэндимен-холла потеряет силу. Вы рискуете лишиться и особняка, и поместья.

– Вот новость! – вспылила леди Мод. – Значит, если я разведусь с мужем, то останусь без родового имения?

Мистер Тернбулл кивнул.

– Сэру Джайлсу ничего не стоит отпереться, – пояснил он. – По правде говоря, я сильно сомневаюсь, чтобы кто-нибудь, оказавшись в его положении, подтвердил ваш рассказ. Боюсь, суд решит дело в его пользу. В таких делах самое уязвимое место – доказательства. У вас же их нет.

– А то, что я девственница, – не доказательство? – без церемоний вопросила леди Мод.

Мистер Тернбулл чуть не содрогнулся. Не хватало, чтобы его клиентка в качестве главного вещественного доказательства предъявила суду свою девственность.

– Нет, тут потребуется что-нибудь более общепринятое. А то сэр Джайлс возьмет да и объяснит, что вы сами не дали ему воспользоваться его супружеским правом. И вашим словам будет не больше веры, чем его словам. Развод-то вы получите, но Хэндимен-холл по закону отойдет к нему.