Миссис Фортби колебалась.
– Он страшно разозлится.
– Не на вас же, – заверила леди Мод. – Будьте покойны: после нашего с ним разговора ему будет не до вас.
– Вы не будете его обижать? Я не хочу, чтобы его побили или что-нибудь этакое. Конечно, у него много недостатков, и все-таки он милый.
– Честное слово, пальцем не трону, – пообещала леди Мод. – А вы, как я погляжу, добрая душа. Такие чувства трудно не оценить.
Миссис Фортби пустила слезу.
– Вы тоже очень добрая.
– Ну уж нет, – честно ответила леди Мод и встала с кресла. – А теперь будьте любезны, дайте мне ключ от квартиры. Я попрошу Блотта выточить еще один.
Провожая гостей, миссис Фортби совсем успокоилась.
– Я так рада, что мы наконец встретились и поговорили начистоту, – призналась она. – Камень с души свалился. Страх как не люблю обманывать и притворяться.
– И правильно, – отозвалась леди Мод. – Но что делать: мужчинам фантазии подавай, а мы как-никак слабый пол, вот и приходится им подыгрывать.
– Я себе все время твержу: «Фелисия, пусть, по-твоему, это и блажь, но ему она в радость. Так что изволь спрятать свою брезгливость в карман».
– Вот и я так считаю.
Леди Мод с Блоттом вышли на улицу, поймали такси и отправились на квартиру к сэру Джайлсу. До вокзала «Виктория» ехать пришлось через весь Лондон. По дороге леди Мод наставляла Блотта относительно той роли, которую ему предстоит сыграть.
А тем временем Дандридж перешел в наступление. Раскинув умом, он сообразил, что сожалеть о визите к мистеру Ганглиону не придется. Ну разбушевался старик, но ведь гнев его был непритворным. Следовательно, адвокат – порядочный человек и даже самая влиятельная клиентка не уговорит его пособничать в шантаже. Итак, одно из двух: либо мистер Ганглион расскажет леди Мод, что Дандридж обвиняет ее в шантаже, либо промолчит. Последнее более вероятно: сообщать клиенту о делах других клиентов – нарушение профессиональной этики. Оба варианта Дандриджу на руку. Если Ганглион проговорится, леди Мод не осмелится повторить свою угрозу. Если промолчит, тогда… А что тогда? Дандридж задумался. Тогда она снова даст о себе знать. Дандридж отправился в магазин и купил кассетный магнитофон. Когда он в следующий раз соберется к мистеру Ганглиону, он сперва запасется неоспоримыми доказательствами причастности леди Мод – магнитофонной записью. Вот о чем надо подумать.
Приняв такое решение, Дандридж вздохнул свободнее. Теперь эта мымра ему не страшна. Операция «Наземный бросок» может идти своим чередом. Дандридж заехал в Управление регионального планирования и вызвал Хоскинса.
– Можно приступать к работе, – объявил он.
– Хватились! В Баннингтоне работа уже кипит.
– Я не о том. Необходимо направить оперативную группу в район теснины.
Хоскинс сверился с календарным графиком.
– Мы должны там появиться не раньше октября.
– Знаю. И все-таки я настаиваю, чтобы работы в теснине были начаты, и немедленно. Ну, как артподготовка, что ли.
– Артподготовка? Вы что же, Хэндименхолл собираетесь обстреливать?
– Хэндимен-холл тут ни при чем. Наша цель – теснина.
– Но мы еще даже не послали Линчвудам повестку о принудительном выкупе, – возразил Хоскинс.
– Так поторопитесь. Немедленно разошлите повестки мисс Персиваль, генералу Бернетту и Линчвудам. Надо, чтобы они как можно скорее ощутили наше превосходство. Вам понятно?
– Как не понять, – сказал Хоскинс, которому уже осточертели командирские замашки Дандриджа. – Хотя, честно говоря, не вижу смысла пороть горячку.
– Не видите смысла? Где вам увидеть. Вы лучше не рассуждайте, а делайте что говорят. Работы в теснине можно начать к без всяких повесток. Это ведь не частные владения. Завтра же направьте туда своих людей.
– Тьфу ты пропасть! И что прикажете им делать? Под покровом темноты штурмовать Хэндимен-холл?
– Хоскинс, ваши подковырки мне уже вот где сидят. Вы, кажется, забыли, что я инспектор департамента дорожного строительства в центральных графствах. И мое слово закон.
– Ладно, ладно. Только учтите: если что не так, то отдуваться вам, на меня чур не кивать. Что поручить оперативной группе?
Дандридж заглянул в план строительства.
– Тут сказано – надо расширить теснину, снести утесы. Пусть этим и займутся.
– Придется применить динамит, – предупредил Хоскинс.
– И прекрасно. Вот когда старая ведьма наконец, поймет, что мы с ней не в бирюльки играем.
– Что поймет, это точно. И мигом примчится сюда.
– Да ради бога. Рад буду повидаться, – хмыкнул Дандридж.
Хоскинс вернулся к себе, теряясь в догадках. Инспектор департамента дорожного строительства все больше его озадачивал.
– Ни за что бы не подумал, что у него хватит духу сцепиться с леди Мод, – бормотал Хоскннс. – Что ж, пусть лучше он, чем я.
А Дандридж, оставшись один, улыбнулся. Значит, динамит. Как раз то, что надо. Услыхав взрывы, леди Мод очертя голову ринется в ловушку, которую он ей приготовил. Он достал из портфеля магнитофон и опробовал. Отлично работает.
Леди Мод и Блотт сидели за письменным столом в квартире сэра Джайлса. Перед леди Мод лежали подробные записи, касающиеся биржевых операций мужа. Перед Блоттом стоял телефон, рядом – листок с текстом, который ему предстояло произнести.
– Готовы? – спросила леди Мод,
– Готов, – ответил Блотт и набрал номер.
– «Шеффер, Блоджер и Вейзи» слушает, – сказала секретарша брокерской конторы.
– Будьте любезны, мистера Блоджера, – попросил Блотт и услышал, как секретарша зовет:
– Мистер Блоджер, с вами хочет поговорить сэр Джайлс Линчвуд.
Мистер Блоджер взял трубку:
– А-а, Линчвуд. Доброе утро.
– Доброе утро, Блоджер. Вот какое дело. Хочу продать свои акции. Хотя бы следующие: «Президент Рзнд» – за четыре тысячи, «Ай-Сн-Эм» – за полторы, «Рио-Пинто» – десять, «Зинк энд коппер» – все за…
Мистер Блоджер поперхнулся. Слова сэра Джайлса у него в голове не укладывались.
– Слушайте, Линчвуд, вы здоровы? – выговорил он.
– Здоров? Что за вопрос? Конечно, здоров, – прогремел Блотт.
– Да нет, это я так… Просто цены на бирже сейчас – ниже некуда. Может, подождем?
– Я, Блоджер, знаю, что делаю. Сказал – продавать, значит, продавайте. Советую и вам за свои акции не держаться.
– Вы думаете…