– У меня нет никакой власти над теми, кто держит фрейлейн Шауц…
– Блефуй, блефуй, все равно ничего не выйдет. Вы, британские империалисты, далеко не дураки – это нам известно. И Чинанда тоже швырнул трубку на рычаг.
– Кажется, он о Британской империи даже более высокого мнения, чем я сам, – заметил майор. – Правда, где она, та империя, и где ее владения? Разве что Гибралтар…
Однако Мистерсон не. был настроен обсуждать проблемы расширения владений Британской Короны.
– Наша осада уже немного идиотизмом попахивает, – пробормотал Мистерсон. – Сначала надо установить отдельную телефонную связь с этими сумасшедшими наверху. Это первым делом… если начнут стрелять… Слушайте, сержант, а как он назвал Шауц?
– Кажется, так: «барышня Мюллер», сэр. Хотите еще раз послушать запись?
– Нет, дождемся аналитиков, а пока попробуйте с вертолета закинуть на балкон дома полевой телефон. Хоть разузнаем, кто там сидит.
– Полевой телефон со встроенной телекамерой? – уточнил сержант. Мистерсон кивнул.
– И второе: необходимо установить поближе к дому подслушивающие устройства.
– Пока не стемнеет, не могу, – заявил майор. – Нельзя же, чтоб по моим ребятам стреляли, когда им самим запрещено отстреливаться.
– Значит, будем ждать. Осада – это такое дело: тут, главное, кто кого пересидит. Хотя, признаюсь, мне впервые приходится иметь дело аж с двумя группами террористов сразу.
– Детишек жалко! – пробормотал майор. – Страшно подумать, что там сейчас с ними…
Но близняшки в его сочувствии совсем не нуждались. Они чудесно проводили время. Когда прошел легкий испуг от звона разлетающихся стекол и беспорядочной пальбы террористов на кухне и в передней, их вместе с миссис Де Фракас заперли в подвале. Пожилая женщина была само спокойствие и принимала события наверху как само собой разумеющееся, девочки поступали так же. Кроме того, подвал всегда был для них запретной зоной.
Уилт не пускал их вниз, потому что там находился биотуалет. Якобы не гигиеничный и взрывоопасный. Шугала их и Ева, потому что хранила в подвале запасы консервированных фруктов и морозильную камеру, полную домашнего мороженого. Девочки тут же принялись поедать мороженое и, пока миссис Де Фракас привыкла к тусклому освещению в подвале, умяли добрых пару килограммов. Потом близняшки нашли еще две вещи, весьма достойные их внимания: бункер с углем и дровяной склад.
Там они с удовольствием вымазались как черти и стали грызть яблочки, выращенные на органических удобрениях. Они наверняка добрались бы и до самодельного пива и напились бы в стельку, но миссис Де Фракас вовремя обнаружила на полу разбитую бутылку.
– Дальше ходить нельзя, – сказала она, осуждающе разглядывая осколки взорвавшихся бутылок – свидетельство неудачных опытов Уилта в области пивоварения. – Там опасно.
– А зачем папа пьет это? – спросила Пенелопа.
– Вот немного подрастете и узнаете, что мужчины далеко не всегда поступают благоразумно, – объяснила миссис Де Фракас.
– Например, носят всякие мешочки на висячке? – уточнила Джозефина.
– Ну, про мешочки я ничего не знаю, мои дорогие. – Миссис Де Фракас явно распирало любопытство, но в то же время она не желала вникать в подробности личной жизни Уилта.
– Мама сказала, это дядя доктор заставил его прицепить, – откровенничала Джозефина.
Теперь в глазах миссис Де Фракас Уилт, помимо прочего, стал еще и обладателем дурной болезни.
– А я папе как наступила туда, а он как заорет! – гордо похвасталась Эммелина. – Так заорал, так завопил!
– И немудрено, – согласилась миссис Де Фракас. Она попыталась представить себе реакцию покойного муженька, если б какое-нибудь чадо имело несчастье наступить на его мужское достоинство. – Давайте лучше поговорим о чем-нибудь интересном.
И девочки начали об интересном:
– Когда папочка приходит от доктора, мамуля ему говорит, что его висячка скоро поправится и он больше не будет говорить «твою мать!», когда делает пи-пи.
– Что-что говорить? – переспросила миссис Де Фракас.
Она решила, что это пошаливает ее слуховой аппарат, и стала его регулировать. Но девочки хором разрушили старушкины иллюзии.
– Твою мать, мать, мать!!! – весело завизжали они. Миссис Де Фракас немедленно выключила слуховой аппарат.
– Пожалуй, не следует говорить такие слова, – строго сказала она.
– И мама говорит, не следует, а вот папа Майкла сказал ему, что…
– Я не желаю слушать! – поспешно сказала миссис Де Фракас. – В мое время дети не говорили о таких вещах!
– А как же тогда ребенков делали? – удивилась Пенелопа.
– Как обычно, только нас учили, что об этих вещах говорить нехорошо.
– О каких вещах? – настаивала Пенелопа. Миссис Де Фракас озадаченно посмотрела на нее. Старушке вдруг пришло в голову, что близняшки Уилтов вовсе не такие милые и спокойные, как ей казалось раньше.
– О всяких! – наконец выдавила она из себя.
– Например, о елде и пи…? Миссис Де Фракас со страшным негодованием взглянула на Эммелину.
– Да, можно, конечно, сказать и так! – строго сказала она. – Но я бы этого не хотела.
– А если вы не хотите так, то как вы хотите? – неутомимо допрашивала ее Пенелопа.
– Не знаю… – ответила миссис Де Фракас, удивляясь собственному невежеству в данном вопросе. – Просто у меня такой вопрос никогда не вставал…
– А у папы встает. Я сама видела! – призналась Джозефина.
Пожилая леди возмущенно глянула на Джозефину, с трудом подавляя любопытство.
– Это правда? – непроизвольно вырвалось у нее.
– Папа с мамой были в ванной, а я подглядывала в замочную скважину, и папин…
– Вам, между прочим, тоже пора лезть в ванну, – напомнила миссис Де Фракас и поднялась, прежде чем Джозефина успела разболтать дальнейшие подробности половой жизни Уилтов.
– Но мы еще не ужинали, – заявила Саманта.
– Сейчас вам что-нибудь приготовлю, – пообещала миссис Де Фракас и отправилась наверх, чтоб поискать яйца. Но когда она вернулась обратно с подносом в руках, девчонки уже не были голодны.
Они съели банку маринованного лука и теперь заканчивали второй кулек сушеных фиников.
– А яичницу вам все-таки придется съесть, – решительно сказала миссис Де Фракас. – А то получается, я ее зря делала?
– Но ведь яйца не вы делали. А курочка-мама, – сказала Пенелопа.
– А курочка-папа называется петух-елдух! – пропищала Джозефина.
Однако после встречи с вооруженными бандитами, миссис Де Фракас была уже не в состоянии реагировать на выходки юных похабниц.