Впрочем, не только. Будучи в курсе сложных отношений Владислава Геннадьевича с криминальными кругами, Чижевский знал, что из крупных авторитетов Игнатова поддерживают питерские, которых «построил» новый тамошний смотрящий Филат, и смотрящие некоторых небольших среднерусских городов, например Саша Турок, смотрящий Твери. И Чижевский решил выходить на них, поскольку больше ему ждать помощи было неоткуда. В Питере это мог сделать только один человек — Сержант.
План был таков. Сержант в Питере находит Филата и с его помощью начинает собирать информацию о возможном местонахождении Игнатова. Одновременно, с той же целью, бывшие военные разведчики Абрамов, Лебедев и Усманов нащупывают контакты с надежными людьми в Москве и в Подмосковье — через Сашу Турка. Этот молодой законный вор, который давно относился к Варягу с уважением, если не сказать преклонением, в кругах российских авторитетов был фигурой незначительной, и самое большое, что ему доверяли, — это сбор дани в Тверской области. Впрочем, он знал кое-кого из крупных авторитетов и за пределами своей вотчины и мог по цепочке установить для Чижевского нужные контакты.
Искать Сашу долго не пришлось: пока Чижевский со своими бойцами обсуждал план ближайших действий в Сокольниках, Турок объявился сам, позвонив Николаю Валерьяновичу на мобильный телефон.
— Извините, Николай Валерьянович, я Владиславу Геннадьевичу только что в офис звонил, но там какие-то стремные мужики трубку берут. Менты какие-то. Что там стряслось?
— Стряслось, Саша, — уклончиво ответил Чижевский. — Сегодня вечером мне надо бы с тобой встретиться. Есть дело. Но об этом при личной встрече…
Чижевского удручала полная беспомощность в сложившейся ситуации. Дело в том, что Владислав Геннадьевич всегда проводил четкую грань между своей деятельностью в «Госснабвооружении» и своими совместными делами с «авторитетными» людьми России, не посвящая в них начальника своей службы безопасности. Конечно, Чижевский знал, какая связь существует между крупным бизнесменом Владиславом Геннадьевичем Игнатовым и вором в законе Варягом, но его интересовал только Игнатов, но никак не Варяг. И если он лично знал и был вправе связываться напрямую со всеми деловыми партнерами, конкурентами и друзьями заместителя генерального директора «Госснабвооружения», то доступа к партнерам, конкурентам и друзьям Варяга у него не было…
И это обстоятельство в данном случае сильно осложнило ситуацию. Потому что теперь речь шла о жизни и смерти Игнатова, и различие между двумя видами его деятельности — официальной и «теневой» — не имело никакого значения. Но не мог же он просто зайти в кабинет Игнатова, взять его записную книжку, найти телефон, допустим, Закира Буттаева и позвонить… Не было никакой записной книжки: секретарь Лена пропала, кабинет Игнатова в «Госснабвооружении» опечатан, в его московской квартире сидели чужие люди, а на Никитиной Горе кто-то все хорошо почистил…
Действовать пришлось с нуля. И вся надежда теперь была на Сержанта, на Сашу Турка… Ну и, конечно, на его собственных сотрудников.
Первым делом Николай Валерьянович направил Ваню Лебедева и Андрюшу Зверька на Речной вокзал — что-нибудь разведать относительно плечистого брюнета, которого Андрюша видел там несколько раз в компании странного мужчины в черной кожаной куртке и который потом чуть не арестовал спецгруппу Чижевского на Дмитровском шоссе. Это была единственная зацепка. Вернее, одна из двух.
Второй зацепкой был ресторан «Золотая нива», откуда похитили Игнатова. Там тоже предстояло поработать.
Отправив Лебедева и Зверька на задание, в «Золотую ниву» Чижевский поехал сам, взяв с собой Абрамова.
* * *
Дверь ресторана оказалась открытой. Но посетителей в этот ранний час явно еще не было. Они вошли внутрь. К ним навстречу тотчас двинулся совершенно квадратный человек, не человек, а шкаф — в ширину такой же, как в высоту, с невозмутимым лицом, на котором выделялись маленькие водянистые глазки.
— Вам чего? — просипел он.
— Нам бы пообедать, — спокойно пробасил Чижевский.
— Закрыто. Санитарный день! — Человек-шкаф махнул пухлой лапой на дверь.
— Да? А никакого объявления нет, — озабоченно заметил Чижевский.
— Я тебе заместо объявления говорю русским языком, — повысил голос человек-шкаф. — Или ты по-русски плохо понимаешь? Так я объясню — на пальцах! — И амбал угрожающе сжал пухлую руку в кулак.
Чижевский медленно вытащил из кармана красную книжечку и, раскрыв, сунул ее мордовороту под нос. Тот, едва поглядев в нее, сразу преобразился.
— Ща Филимонова, метрдотеля, позову, — бросил он и, развернувшись на каблуках, исчез за тяжелой занавесью.
— Сработало, — удовлетворенно буркнул Чижевский, убирая книжечку Это было удостоверение сотрудника Московской налоговой полиции Мартемьянова Ивана Ивановича.
Скоро появился и метрдотель — высокий худощавый бллондин с сотовым телефоном на поясе.
— Я вас слушаю! — выдавил он вымученную улыбку Чижевский не стал заводить разговор о причине своего появления и предложил пройти куда-нибудь в укромное место, «где бы нам не мешали». Метрдотель провел обоих посетителей через зал в просторную комнату, где стоял длинный банкетный стол и несколько стульев. На столе виднелись следы вчерашней трапезы: неубранные блюда с объедками, грязные бокалы. Чижевский напрягся: он вдруг понял, что именно в этом зале вчера и произошло похищение Игнатова. Значит, он оказался в нужном месте…
— Мы бы хотели заглянуть в вашу бухгалтерию, — начал Чижевский издалека.
Богатый опыт работы в спецслужбах давно научил его нехитрой психологии общения с людьми. Если хочешь расколоть или завербовать скользкую или темную личность, надо усыпить бдительность собеседника, а потом внезапно огорошить его таким вопросом, который выбьет клиента из колеи, заставит нервничать, а самое лучшее — перепугаться. Ясно, что метрдотель «Золотой нивы» подходил под эту категорию, и бывший военный разведчик пошел по испытанному маршруту. — Поступили сигналы, что у вас реальный оборот вчетверо превышает показатели отчетности перед налоговой инспекцией. Мне не нужно вам объяснять, что это значит…
— Не нужно, — спокойно ответил Филимонов. — Да только я бухгалтерией не занимаюсь. В моем ведении кухня, бронирование мест, заказы… Финансовая сторона меня не касается. Вам бы лучше поговорить с нашим главбухом.
— Поговорю, — успокоил его «налоговый полицейский Мартемьянов». — Но есть ряд вопросов, которые только вы можете мне прояснить.
Чижевский ввинтил строгий взгляд в метрдотеля.
Держался тот хорошо: спокойно, невозмутимо, без малейшей тени беспокойства. Видно, тертый был калач, а возможно, знал, что у него надежная крыша, и просто так к нему не подъедешь — и не наедешь. «Ну ладно, подумал Николай Валерьянович, — тогда попробуем взять нахрапом».
— Меня интересуют события вчерашнего вечера, — жестко проговорил он. — Здесь у вас было что-то вроде банкета… И в этом банкете участвовал человек, который очень интересует наше ведомство. — Он сделал многозначительную паузу и сразу заметил, как невозмутимый метрдотель слегка напрягся. — Высокий, светлые волосы, на вид лет сорок или около того. Ямочка на подбородке. Владислав Геннадьевич Игнатов.