Ночному стилисту Кате, как она ни пыталась, не удалось полностью ликвидировать чёрную краску и восстановить натуральный золотистый оттенок волос. Поэтому причёской Анна-Лиза напоминала трёхцветную уличную кошечку: очень славную, но очень зачуханную. Дополнял образ «скромный и не привлекающий внимания костюм». За костюмом сбегал курьер из ресторана, хвалившийся, что очень задёшево прибарахлился на Московском вокзале, выкупив у какой-то торговки семечками её праздничный, почти ненадёванный наряд.
– Это что ещё за цирковая попона? – возмутилась Анна-Лиза, разглядывая широкую цветастую юбку, в которую следовало заправить не менее цветастую блузку с воланами и рюшами.
– Это не попона, а красивый национальный цыганский костюм! – угодливо сообщил заранее подученный курьер. – Вот, извольте сумочку, она вам к лицу.
«Сумочкой» зловредный мальчишка назвал огромный клетчатый баул, из тех, которыми пользуются челночники. К сожалению, убедить Анну-Лизу дополнить костюм роскошной панамой из коллекции «здравствуй, дача!» не удалось, но и без неё грозная дама приобрела вид весьма затрапезный, чего Джордж и добивался. Впрочем, в главном он не лукавил: это и в самом деле был отличный маскарад. Никому ведь и в голову не придёт, что избалованный высокими гонорарами изнеженный представитель шемоборского племени вздумает нацепить на себя нечто подобное.
Стиль был выдержан полностью: из великолепного золотого джипа Анна-Лиза пересела на скромные «жигули».
Без приключений добравшись на своём новом скакуне до видеопроката, неутомимая финскоподданная решительно припарковалась в неположенном месте, перечитала составленный загодя договор на приобретение бессмертной души (одна шт.) в обмен на исполнение заветного желания, упаковала ценные документы в клетчатый баул и отправилась на дело. Её же не предупредили о том, что именно сегодня у Гумира выходной и вместо него работает сменщица Светлана, которой вообще всё до фени, кроме любовных романов в мягкой обложке. Гумира, впрочем, тоже пока ещё не предупредили о том, что больше никаких выходных у него не будет – потому что выдавать населению фильмы, красить крыши, торговать пирожками и заниматься прочей полезной, но отнимающей массу времени деятельностью ему больше не надо. Хотел все силы отдавать своему безумному и прекрасному проекту, мечтал об этом со всей страстью – получи!
Покуда гениальный программист наслаждался заслуженным отдыхом, а проще говоря – спал в своей крошечной каморке, милиционер Петрушин, давно присматривавшийся к подозрительному видеопрокату, в котором вечно ошиваются какие-то беспаспортные личности, решил устроить там засаду. Сначала ему показалось, что он напрасно теряет драгоценное время и выставляет себя на посмешище; некоторые посетители даже решили, что их снимает скрытая камера: до того нелепо выглядела проверка документов в помещении, заставленном дисками и видеокассетами. Но вскоре долгожданная рыбка была поймана – и что это была за рыбка! Российского паспорта у неё не оказалось вовсе, а на просьбу предъявить хоть какое-то удостоверение личности она ответила грубыми словами и даже пообещала применить физическую силу, если «смерд собачий» немедленно не «отодвинется на два километра назад, поджав поясницу».
– Документики предъявляем, барышня! – с нажимом повторил милиционер Петрушин, – если не хотим оказаться в отделении за оскорбительное хамство.
– Предъявляем? Ну, так предъяви первым, если ты галантный сударь!
Несмотря на отличное знание русского языка, Анна-Лиза продолжала путаться в некоторых нюансах, относящихся, скорее, не к области языкознания, а к менталитету здешних жителей. Она не собиралась хамить – ей действительно показалось, что противник слегка ослабил хватку и предлагает по очереди продемонстрировать друг другу документы, удостоверяющие личность, и разойтись по-хорошему. Но по-хорошему уже не получалось.
– А ну-ка пройдёмте! – рассвирепел страж порядка. – Не хотите по-людски разобраться – разберёмся с вами по закону!
– А по закону я – неприкосновенный дипломат! – нагло соврала нарушительница паспортного режима. В самом деле – не до этой мелкой рыбёшки ей сейчас было. Куда-то пропал носитель, на хвосте повисли мунги – надо подписывать договор и драпать. Но милиционер Петрушин, видимо, не почувствовал в её словах скрытой угрозы, или почувствовал, но вздумал доказать, что он сильнее. Когда этот бедолага через пару часов очнулся в самом дальнем углу помещения, было уже бессмысленно объявлять общегородской розыск.
Мягко избавившись от очередного назойливого поклонника, Анна-Лиза взялась за Светлану. Сменщица неуловимого носителя углубилась в книгу настолько, что небольшая потасовка в глубине зала прошла мимо неё.
– Позовите-ка мне Гумира! Он мне обещал найти величайшее шоу в мире, которое я давно ищу, – гаркнула Анна-Лиза, слегка стукнув кулаком по прилавку.
– Какого кумира? Кто ваш кумир? – досадливо поморщилась Светлана и заложила пальцем страницу. Вот надо же было этой клиентке явиться в самый кульминационный момент! Когда прекрасная Леопольдита вот-вот попадёт в ловушку, расставленную её коварной тёткой!
– Мой кумир – Элтон Джон, но к делу это не относится. Почему вы тут за прилавком? Где мужчина, который мне нужен?
– Если вам нужен Элтон Джон, то записи концертов и клипы вон там, в углу, видите шкафчик? Только не уверена, что ваш Джон у нас есть.
– К чёртовой тётушке шкафчик! Прекратите разговаривать с моими зубами! Где Гумир?
– Понятия не имею. У него сегодня выходной. А он вам зачем?
Только тут Анна-Лиза обратила внимание на обложку книги, лежавшей на столе у Светланы.
– Наши сердца тянет друг к другу! – шмыгнула носом мадам шемобор. – Враги разлучили нас, но я нашла его. Вопрос жизни и смерти. Завтра утром я должна быть уже далеко!
Светлана внимательно посмотрела на странную посетительницу: ни капельки она не похожа на прекрасную Леопольдиту, которая могла бы страдать от разлуки с любимым. А вот на её коварную тётушку она очень даже смахивает.
– Я понимаю ваши чувства, – решительно сказала девушка, – и потому дам вам адрес Гумира.
– До встречи! – лучезарно улыбнулась Анна-Лиза, опуская в свой баул листочек с адресом.
– Ну, вот это вряд ли, – пожала плечами Светлана и вернулась к прекрасной Леопольдите.
Выйдя на улицу, госпожа Корхонен услышала жалобный полускрип-полуписк сигнализации своего славного «жигулёнка». Возле автомобиля её уже поджидал сотрудник дорожно-постовой службы.
Как известно, припаркованный в неположенном месте роскошный золотой джип отличается от скромных «жигулей» так же, как куст крапивы от одуванчика: первый никто не трогает без особой необходимости, зная, чем это чревато, второй с удовольствием сорвёт всякий кому не лень, да ещё и сдует с него все пушинки – просто потому, что все так делают.
– Так это ваша машина? – с преувеличенной любезностью поинтересовался у Анны-Лизы постовой милиционер. Перед ним стояла какая-то разбогатевшая торговка семечками, запугать которую ничего не стоило.