Неожиданно почувствовав себя не только талантливым художником, но и удачливым коммерсантом, я целых два вечера посвятила нелегкому выбору картин на продажу. Даже призвала на помощь Грильду. Ее предложение было однозначным: цветы. Например, вот эти. Или те. Или вон те. А вообще лучше отослать сразу десяток: наверняка такой предприимчивый и приятный молодой человек сумеет их удачно пристроить. Милена все-таки оказалась права: «цветочки» всегда будут пользоваться неизменным спросом.
Одни цветы я все-таки выбрала — вернее, много, целую аллею цветов из Ботанического сада. Полуденное солнце, танец бликов и теней, полосы и клинья разнообразных цветов, составивших одну синюю гамму.
И еще марину. Размашистые мазки черного, коричневого и зеленого цвета; хаос яростной бури и вскипающих волн. Взгляд зрителя притягивает центр водоворота, где погибает корабль — пейзаж не совсем для меня характерный, но сейчас полностью соответствует моему настроению.
Через несколько дней тщательно упакованные картины были готовы к отправке. Кроме них я загрузилась целым баулом пожертвованной Грильдой и столь же добросердечными соседками одежды для бедных, которую собиралась отнести на площадь после визита на корабль, отплывающий во Фьянту. И еще этюдником, так как после всего этого хотела успеть порисовать-таки каролевскую бухту. Ну и что, что мой заказчик куда-то запропастился? Я ведь все равно ему обещала.
Так что, когда я полностью собралась, оказалось, что теперь придется нанимать экипаж, поскольку унести на себе весь этот скарб за один раз я была явно не в состоянии. Процесс загрузки со стороны выглядел так, как будто я куда-то спешно уезжаю.
Наверное, это произведенное впечатление и послужило толчком к дальнейшим событиям…
— Подождите здесь, — сказала я кучеру. Изогнувшись под тяжестью картин, поспешила по пристани к «Морской звезде», которая должна была доставить полотна и письмо моему новоявленному агенту Линдгрину во Фьянту. Обогнавший меня неброско, прилично одетый мужчина посторонился, потом замедлил шаг и обернулся.
— Могу ли я вам помочь это донести?
— Нет, мне ведь совсем недалеко… — но он уже забрал у меня из рук мой драгоценный и неудобный груз, — то есть… да, благодарю вас.
— И далеко вы собрались? — спросил мужчина.
— Ну собственно, не я, а… — начала я, но подумала, что потрачу гораздо больше времени на объяснения, чем на саму дорогу, и закончила правдиво, хоть и не в полном объеме: — Во Фьянту.
— Вот как? — Он поглядел поверх моей головы. То ли этот взгляд был командой, то ли не замеченный мною жест, но, когда я тоже обернулась, обнаружила бесшумно возникших передо мной двоих мужчин. Мало того, возле только что оставленного экипажа тоже стоял человек, что-то говоривший встревоженно привставшему на козлах кучеру.
Ограбление? Что у меня взять, кроме моих картин?
Похищение? Да кому я нужна?
И, как назло, ни души вокруг!
— Что… — я кашлянула, чтобы прочистить горло, одновременно измеряя взглядом расстояние до ближайшего судна — хоть оно и кажется безлюдным, на нем наверняка имеется вахтенный. Если закричать, услышит. — Что вам нужно?
Забравший у меня картины человек слегка поклонился. В этом поклоне странным образом сочетались казенное равнодушие и учтивость.
— Простите, что обеспокоили вас, госпожа.
Взгляд его бесцветных глаз встретился с моим, и я невольно воскликнула:
— О, так я вас знаю! Это ведь вы ходите за мной повсюду?
Он вновь коротко, молча поклонился.
— Это Кароль вам поручил меня охранять? Так что вам все-таки от меня в данный момент нужно?
— Чтобы вы поехали с нами, госпожа.
— Зачем это? Куда? Пропустите немедленно, я уже и так опаздываю! У меня договоренность с капитаном «Морской звезды» и…
— Сожалею, но вы никуда сегодня не отплывете, госпожа.
Я и не собиралась, но спросила даже с любопытством:
— А почему, собственно?
— Потому что вас ждут в другом месте.
— Вот как? — Я потянулась забрать у него картины, и мой постоянный страж чуть отклонился назад. Отлично! Стоит он сейчас нетвердо, толкнуть в грудь с одновременной подсечкой, побежать по пристани, вопя во весь голос… И демоны с ними, с картинами… Хоть и жалко. — И где же это меня ждут?
— В замке его величества короля Силвера.
Я растерялась и отвлеклась от планов побега: что же, наконец-то сработала дружеская рекомендация Олафа? Спросила скептически:
— И наверняка сам его величество?
Страж вновь молча поклонился, и у меня перехватило дыхание — это было подтверждение. Ох, да не уплыть ли мне и впрямь во Фьянту и немедленно?!
Я осторожно подбирала слова:
— Ну так дайте мне побыстрее закончить мои дела и съездить домой переодеться! Вы же не хотите, чтобы я предстала перед королем в подобном виде?
Страж окинул меня взглядом. Показалось или нет, но в его глазах, столь же невыразительных, как и вся его внешность, мелькнула усмешка, когда он ответил:
— Думаю, его величеству неважен цвет и фасон вашего платья. Так что прошу…
Он посторонился, одной рукой продолжая удерживать мои картины, другой указывая направление к моему собственному экипажу. В просвете между расступившихся мужчин я увидела идущую к пристани группу людей, кажется, моряков. Вот оно, спасение! Но, прежде чем я открыла рот, чтобы позвать на помощь, страж перехватил мой взгляд и произнес тихо и убедительно:
— Мы же не хотим привлекать к себе лишнего внимания, правда?..
Отчего же не хотим, хотим, и еще как! Но прежде чем я опровергла это заявление, закричав во весь голос, он закончил вкрадчиво:
— …ваше сиятельство?
Король Силвер отсутствовал.
Поначалу я сочла это благоволением судьбы: есть время перевести дух, привыкнуть к резкой перемене положения, подготовиться к встрече… Однако на третий день уже чуть на стену не лезла от волнения и нетерпения — ведь сейчас бы уже все было сказано и решено! Может, еще и приговор приведен в исполнение…
Беспокойство усугублялось еще и тем, что я практически никого не видела: охрана за дверью и горничная (пожилая женщина, как будто совершенно не умеющая говорить), приносившая три раза в день еду и горячую воду, — вот все, кто составлял мне компанию в заключении. Хотя тюремной камерой эту комнату я могла бы назвать с очень большой натяжкой: широкая кровать с резными спинками полированного темного дерева и вышитым красно-черным балдахином, столик с гнутыми ножками и зеркалом, удобное кресло перед жарким камином; пол устлан пестрыми хазратскими коврами… Имелось даже окно, правда очень узкое и вдобавок забранное решеткой. Через него я смотрела на Королевские сады — витражные стекла расцвечивали их, превращая в заколдованный сад из старой сказки.