Я его едва слушала. Я испытывала такую злость от его признания, что меня буквально трясло от бешенства. Хэнк сделал самое худшее из того, что он мог сделать! Он тайком влез в мою жизнь, пытался изменить ее, подстроить под себя, придать ей тот вид, который ему был нужен! Он влил свою отвратительную, ядовитую кровь убийцы в мои вены!
– Вы же нефилим, Хэнк. Вы не можете умереть. И вы не умрете, как бы сильно я этого ни хотела, – добавила я язвительно.
– Я видел свою смерть дважды. И с помощью дьявольской силы, и с помощью бывшего ангела смерти. Пророчества совпадают. Мне осталось недолго. И последние мои дни на земле будут посвящены тому, чтобы подготовить тебя, Нора: ты должна будешь возглавить мою армию в войне против падших ангелов, – произнес он, и в голосе его впервые прозвучала некоторая обреченность.
Теперь все встало на свои места.
– Так это вы из-за Дабрии? У нее нет никакого дара предвидения! Ей нужны только деньги. Она способна предсказывать будущее не больше, чем я или вы. Вам никогда не приходило в голову, что она просто посмеялась над вами?
– Очень сомневаюсь, – сухо сказал Хэнк, как будто он знал что-то, чего не знала я. – Нужно, чтобы ты стала чистокровным нефилимом, Нора, чтобы возглавить мою армию. Быть во главе моего братства. Возвыситься как моя законная наследница и освободить нефилимов от позорного рабства. После этого Хешвана мы станем сами себе хозяевами и не будем больше подчиняться падшим!
– Вы сумасшедший. Я ничего для вас делать не буду. И уж точно не буду давать клятв.
– У тебя мой знак. Все предопределено. Неужели ты и правда думаешь, что я сам хочу, чтобы именно ты встала во главе всего, что я создал? – он говорил все резче. – Ты не единственная, у кого нет права выбора. Судьба выбирает за нас, а не наоборот. Первым был Чонси. Теперь моя очередь. Теперь вся ответственность ложится на тебя.
Я послала ему взгляд, постаравшись вложить в него всю свою ненависть.
– Вам нужен кровный родственник, чтобы возглавить вашу армию? Так возьмите Марси! Она любит командовать. Она подходит.
– Ее мать – чистокровный нефилим.
– Неожиданный поворот, но тем лучше. Это ведь Марси делает чистокровной, разве не так?
Славное маленькое трио суперсуществ.
Хэнк рассмеялся, в смехе его сквозила усталость.
– Мы не думали, что Сюзанна забеременеет. Чистокровные нефилимы не часто заводят потомство. И с самого начала мы понимали, что Марси почти чудо и что ей не суждена долгая жизнь. У нее нет моего знака. Она всегда была слишком маленькой, слабой, с трудом выживала. И теперь ей осталось немного – мы оба чувствуем это, и ее мать и я.
Внезапно меня с головой накрыла волна воспоминаний: я вспомнила, как об этом говорили уже раньше. О том, как можно убить нефилима, если принести в жертву его потомка женского рода, девушку, которой исполнилось шестнадцать лет. Вспомнила, как мои собственные сомнения относительно моего родного отца расстраивали меня. Вспомнила…
И тут все мгновенно стало понятно.
– Вот почему вы не прятали Марси от Риксона. Вот почему вы бросили меня, но заботились о ней. Вы просто никогда не думали, что она доживет до такого момента, когда ее можно будет использовать в качестве жертвы.
А у меня, наоборот, было все, полный набор: метка нефилима от Хэнка и прекрасные шансы дожить до шестнадцати. Меня спрятали в раннем детстве, чтобы не позволить Риксону принести меня в жертву, а теперь – вот ведь интересный зигзаг судьбы! – Хэнк собирается поставить меня во главе своей революции. Я крепко зажмурилась, надеясь, что так смогу убежать от правды.
– Нора, – позвал Хэнк. – Открой глаза. Посмотри на меня.
Я покачала головой:
– Я не принесу клятвы. Ни сейчас, ни через десять минут, никогда.
С носа у меня капало, и я не могла его вытереть. И не знаю, что было более унизительно – это или то, что у меня дрожали губы.
– Меня восхищает твое бесстрашие, – сказал Хэнк обманчиво ласковым голосом. – Но существуют разные виды бесстрашия, и этот тебе совсем не подходит.
Я дернулась, когда он почти отеческим жестом заправил мне прядь волос за ухо.
– Принеси Клятву Преображения, чтобы стать чистокровным нефилимом, и я отпущу тебя и твою маму. Я вовсе не хочу причинять тебе боль, Нора. Выбор за тобой. Принеси клятву и можешь хлопнуть дверью уже сегодня ночью. И все останется в прошлом. – Он развязал узлы на моих запястьях, и веревки соскользнули на пол.
Руки у меня тряслись, когда я пыталась их размять, держа на коленях, но не от того, что они затекли. Кое-что в его словах заставило меня похолодеть.
– Мою маму?
– Да, все верно. Она здесь. В одной из комнат внизу, спит.
Ужасные картины возникли у меня перед глазами.
– Вы мучили ее?
Вместо ответа на мой вопрос Хэнк произнес:
– Я – Черная Рука. У меня много дел, и, говоря откровенно, это последнее место, где бы я хотел сейчас находиться. И то, чем я сейчас занимаюсь, это последнее, чем мне хотелось бы заниматься. Но у меня связаны руки. Сейчас дело за тобой. Ты можешь просто принести клятву и уйти вместе со своей мамой.
– Вы когда-нибудь любили ее?
Он удивленно моргнул:
– Твою маму? Конечно, любил. Когда-то я очень ее любил. Но мир изменился. И мои взгляды на мир изменились. Мне пришлось пожертвовать своей любовью по имя интересов своего народа.
– Вы собираетесь убить ее? Если я не принесу клятву, так вы поступите?
– В моей жизни мне пришлось принять немало трудных решений. И вряд ли сегодняшняя ночь станет исключением, – ответил Хэнк. И его ответ не оставил у меня ни малейших сомнений.
– Позвольте мне увидеть ее.
Хэнк показал на ряд окон в одной из стен помещения. Я медленно встала, страшась того, что могу увидеть. Взглянув в окно, я поняла, что мы находимся в некоем подобии офиса, который возвышается над складом. Там, внизу, моя мама свернулась калачиком на койке, под охраной трех нефилимов, и как будто спала. Я подумала, пробуждается ли ее сознание, ее память во сне, как у меня, видит ли она, каким чудовищем на самом деле является Хэнк. Я задумалась, каким она видела его, когда он исчезал из ее жизни, когда он не мог управлять и манипулировать ею.
Ответ на эти вопросы придал мне мужества и решимости, и я смогла повернуться и взглянуть Хэнку прямо в лицо.
– Вы притворялись, что любите ее, чтобы поближе подобраться ко мне? Вся эта ложь ради одного вот этого момента?
– Ты замерзла, – сказал Хэнк мягко. – Устала. Ты хочешь есть. Принеси клятву, и покончим с этим.
– Если я принесу клятву, на тот случай если вы останетесь в живых, а я полагаю, так и будет, я тоже хочу, чтобы вы кое в чем поклялись мне. Я хочу, чтобы вы поклялись, что покинете город и навсегда исчезнете из жизни моей мамы.