«Меня ломало, – сказал он тогда и горько улыбнулся, – и я чуть не сломался до смерти».
У нее засосало под ложечкой. Тот, кто взял оксиконтин, знал, что это были за препараты. Он пошел на это только по двум причинам – чтобы потом продать их или чтобы использовать их самому.
Мэллори опять вспомнила слова Тая. Конечно, украл их тот, кто не мог больше терпеть ломку. Это был отчаянный поступок, но ведь и все наркозависимые жили на грани отчаяния.
Карен была в таком же состоянии, и она не смогла помочь ей.
Кого еще она проглядела, кому не пришла на помощь?
Мэллори с тяжелым сердцем пошла обратно в клинику. И скоро ее позвали в кабинет к Биллу. Она как раз учила группу пожарных парамедиков, как ставить капельницу, но ей пришлось все бросить и идти туда, заранее представляя, как ее сейчас будет песочить начальство.
И действительно, в кабинете у Билла собралось сразу несколько членов совета клиники, включая ее маму и Джейн.
– Расскажи нам, как такое могло произойти, – потребовал Билл.
Мэллори вздохнула и сказала:
– Мы получили эти таблетки вчера утром. Я сама положила их в шкаф и закрыла на замок.
– Сколько именно не хватает?
Он уже все знал. Просто зачем-то хотел, чтобы Мэллори сама сказала это вслух.
– Четыре коробки. Каждая была рассчитана на неделю.
– Итак, у вас пропал месячный запас оксиконтина.
Мэллори кивнула. Она была напугана, расстроена и не знала, что делать. Ей очень хотелось, чтобы это просто оказалось нелепой ошибкой. Она все пересчитывала в уме количество коробок, пытаясь найти неточность.
Но все было зря. Препараты действительно пропали. Кто-то украл их буквально у нее из-под носа. Человек, которого она скорее всего знала по имени, больше не мог терпеть и совершил этот отчаянный, безумный поступок.
– Нам нужен список всех, кто был в Центре помощи вчера.
Этого Мэллори боялась больше всего. Боже, и зачем только Тай пришел к ней именно вчера? Но прошлого было не изменить. Значит, надо пытаться изменить сегодняшний день.
– Мистер Лоусон, наш Центр должен работать анонимно, – попыталась выкрутиться Мэллори.
– Да, а ты должна работать так, чтобы подобные случаи не возникали. Мне нужен список, Мэллори. Он должен лежать на моем столе уже завтра.
И все, кто туда попадет, будут автоматически подозреваться в краже. О каком доверии к Центру тогда можно говорить?
– Я постараюсь все исправить, – сказала она, – дайте мне…
– Единственное, как ты можешь все исправить, это передать такое щекотливое дело мне, – осадил ее Билл. – Случилась очень серьезная неприятность, а за такие вещи в клинике отвечаю только я. Понятно?
– Конечно. Но…
– Никаких «но», Мэллори. Твое положение и так критическое, так что лучше мне не возражай.
Мэллори чуть не вспылила. Она с такой силой сжала зубы, что они заскрипели.
– И конечно, ты понимаешь и без моих слов, – продолжил Билл, – что до тех пор, пока мы не найдем вора, Центр помощи будет закрыт.
В нее будто вонзили нож.
– Ясно, – тихо сказала Мэллори.
Она с трудом помнила, как вышла оттуда. Весь день Мэллори провела как в тумане, и работник из нее был никакой. Она хотела только одного – поскорее остаться в одиночестве. Но когда смена закончилась и Мэллори пошла на стоянку, ее поймала мама.
– Что ты скрываешь, дочка? – спросила она.
Мэллори постаралась принять невозмутимый вид.
– Что ты имеешь в виду?
– Дорогая, я же твоя мама. Женщина, которая рожала тебя тридцать шесть часов подряд. Уж я-то знаю, когда ты пытаешься что-то утаить.
– Мам, мне надо ехать.
Элла пристально посмотрела ей в глаза. И то, что она там увидела, ее сильно напугало.
– О нет. О Боже, Мэллори. – Она провела рукой по ее щеке. – Кого ты пытаешься спасти на этот раз?
– Мама, не надо. Возвращайся на работу.
– Дай мне одну минутку. – Она взяла ее лицо обеими ладонями и поцеловала сначала в щеки, а потом в лоб. – Невозможно спасти всех людей. Ты ведь знаешь это?
– Да. – Мэллори закрыла глаза. – Я понятия не имею, кто украл лекарства, но то, что это случилось, – целиком моя вина. Кто-то, кого я знаю, попал в беду, а я не знаю, как ему помочь. Это как с Карен… – Она не могла дальше говорить. Ее душили слезы, и Мэллори прикрыла глаза ладонью, чтобы не разрыдаться.
– О, моя дорогая. – Глаза Эллы увлажнились. – Мэллори, не плачь. В том, что случилось с Карен, нет твоей вины.
Мэллори открыла глаза и посмотрела на маму:
– Она приходила ко мне в ту ночь.
– Что? – не веря своим ушам, воскликнула Элла.
– Да. Она зашла ко мне в спальню и сказала, что хочет поговорить со мной. Что я нужна ей. – Мэллори сглотнула, пытаясь хоть немного успокоиться. – В то время я часто просила Карен о том же, но она никогда меня не слушала. Говорила, что у нее полно дел и выставляла из комнаты. И я решила в отместку сделать так же. Я практически выгнала ее, наговорила ужасных вещей. И знаешь, что получила в ответ? Она подарила мне эту цепочку и сказала, что любит меня. Она фактически попрощалась со мной, а я этого не поняла. И мне ее сейчас так не хватает!
– Мэллори, послушай меня! – Мама схватила ее за плечи и слегка встряхнула. – Тебе тогда было всего шестнадцать лет.
– Карен чувствовала себя одинокой, загнанной в тупик. Но на самом деле это было не так. Просто рядом с ней не оказалось человека, который бы ее поддержал. – Мэллори перевела дух. – В общем, я отказала ей в помощи, и мне теперь жить с этим чувством всю жизнь. Я потому и пытаюсь спасти всех вокруг, чтобы загладить вину перед Карен. Я не могу допустить, чтобы кто-нибудь опять почувствовал себя одиноким и никому не нужным.
– Но какой ценой? – мягко спросила мама. – Однажды ты сама сказала это. Есть вещи, которые люди должны сделать сами. Только они сами могут найти в себе силу измениться. Выбрать свой путь. И стать счастливыми.
– Да. Свой путь я уже нашла.
Элла вздохнула и обняла ее.
– Детка, ты уверена? Ведь тот путь, по которому ты идешь, очень тяжелый. И если говорить о том, что произошло, то в итоге ты можешь погубить свою репутацию и лишиться работы.
– Моя репутация и так уже погублена. Но, мама, я уверена в своей правоте. Я не буду подставлять своих пациентов и постараюсь сама во всем разобраться. Надеюсь, что у меня получится вернуть таблетки на место.
Элла недовольно кивнула и отпустила Мэллори. Она села в машину и поехала прямо к дому Тая.
Конечно, это здание не было его домом, а так – просто еще одной остановкой на его жизненном пути, местом, где можно немного передохнуть и отправиться дальше, к неведомой цели.