Настороженность в его глазах сменилась влажным блеском, и Карро медленно провёл ладонью по её спине. Девушка, не просыпаясь, вздохнула и счастливо улыбнулась. Его рука скользнула было ниже, туда, где между упругими ягодицами виднелись короткие тёмные волоски, но в этот момент что-то странное произошло с его одеялом: словно налившись свинцом, оно обрушилось на него и с силой вдавило тело Карро в постель.
Свободной правой рукой он попытался сбросить с себя неожиданную тяжесть. На одно мгновение ему даже удалось приподнять непомерный гнёт стеганого шёлка, но одеяло вдруг схлопнулось, превратившись в тугой кокон, плотно прижавший к телу обе его руки. Оставшееся снаружи лицо Карро побагровело от натуги, на шее и лбу набухли вены, но все старания остались без результата: с каждым его движением жаркий кокон становился всё туже и туже.
— Ты хотел в ад? Ты получишь свой ад, — послышался неизвестно откуда неживой механический голос. — Ты хотел в ад? Ты получишь свой ад. Ты хотел в ад? Ты получишь свой ад, — казалось, кто-то поставил на бесконечный повтор одну и ту же запись. — Ты хотел в ад? — побагровевшее лицо лжедоктора начало приобретать характерный синюшный оттенок. — Ты получишь свой ад, — Карро захрипел. Его тело неистово забилось под одеялом. Глубинным звериным чутьём оно — тело — понимало, что ещё несколько секунд — и удушье станет невыносимым. А оно очень хотело жить.
И вдруг всё кончилось. Голос замолчал, страшная хватка ослабла.
Закашлявшись, Карро быстро отшвырнул от себя одеяло. Он снова мог дышать.
— Миктиан! Твоя сучка умрёт! Слышишь? Она умрёт! Сейчас же! — прокричал он, обращаясь в ту сторону, где недавно стояла чёрная фигура. Волосатое тело вскочившего с кровати лжедоктора ещё дрожало от пережитого стресса, его небольшой округлый живот и крупный мужской орган подрагивали в такт словам.
— И как же это произойдёт? — безо всяких интонаций осведомился голос.
— Её тело! — истерически расхохотался Карро. — Её восхитительное тело начнёт стариться! Прямо сейчас! — его глаза стали мутными, и зрачки частично скрылись за верхними веками. — Вот сейчас она встаёт с постели! Она идёт к зеркалу…
Войдя в транс, лжедоктор не заметил, как его жена, проснувшаяся от криков, поднялась с кровати. Но это была уже не юная перемазанная косметикой девочка. В её роскошных длинных волосах показались седые пряди, усыпанное пигментными пятнами лицо исковеркала густая сеть морщин. Теперь его неправильность утратила очаровательность и сделала лицо отталкивающим. Маленькие груди повисли тряпочками на тощем, покрытом дряблой кожей теле. Будто под гипнозом, сгорбленная старуха шаркающей походкой поплелась к зеркалу.
— …Вот она у зеркала, — со злобной улыбкой проговорил Карро. — Она смотрит на своё отражение и… — истошный визг прервал его торжествующую речь.
Пришедший себя колдун с ужасом уставился на тощую как палка старуху, благим матом воющую перед зеркалом.
— Я даю тебе шанс искупить вину, — по-прежнему без выражения сообщил голос. — Ты можешь убить свою жену. Или себя. Это и будет искупительная жертва.
Казалось, Карро не слышал этих слов: как заворожённый он смотрел на старуху у зеркала, размазывающую по лицу мутные старческие слёзы. Наконец она закрыла лицо ладонями и опустилась на пол. Только тогда лжедоктор с яростью завертел головой в поисках источника неживого, нечеловеческого голоса.
— Думай, — он вновь звучал словно бы ниоткуда и отовсюду сразу. — Сегодня я — само милосердие. У тебя есть неделя. Неделя неожиданностей, — голос умолк.
Карро ещё оглядывался вокруг, когда сидящая на полу возле зеркала девушка опустила тонкие ухоженные руки и поражённо обратила к мужу своё юное лицо, особенно трогательное благодаря только что пережитому кошмару. В огромных совсем ещё детских глазах стоял немой вопрос.
* * *
Спустившись на первый этаж, Миктиан заглянул в гостиную. Лары не оказалось и здесь.
Когда в спальне вместо жены Баст обнаружил на кровати посторонний ковёр и растерзанную пиццу, он обыскал все закоулки особняка, но нигде, даже в его кабинете, Ларисы не было.
Выйдя из гостиной, Миктиан щёлкнул пальцами.
— Астарта! — мрачно приказал он… но ничего не произошло. — Астарта! — громче повторил Баст, но результат оказался тем же. — Астарта, сию минуту ко мне! — в полголоса прорычал он.
— Да, господин! — возникшая девушка покорно склонила стэтсон.
— Что происходит?! Почему я должен повторять трижды?! — Миктиан сверкнул глазами.
— Вы же сами запретили мне появляться в доме… по желанию нашей госпожи, — пожала плечами Астарта.
— Кстати, о госпоже. Где она?
— Вышла подышать воздухом, — невозмутимо ответила девушка. — Будет через несколько минут. Но есть кое-что посерьёзнее, чем ночные прогулки Лары. Я знаю, откуда взялся наш малыш, — она сделала многозначительную паузу.
— И? — раздражённо рявкнул Баст.
— Это душа вашего Дитя.
— Лара всё-таки станет его матерью? — невесело удивился Миктиан, подняв одну бровь. — Не бывать этому!
— И, тем не менее — она ею станет, — вздохнула Астарта. — Душа Дитя может явиться только за сорок дней до зачатия, чтобы беречь и защищать свою мать, если это необходимо.
— Я знаю, — процедил Баст, зло взглянув на девушку.
— А если вы и сейчас… — начала Астарта.
— Ты забываешься! — оборвал её Миктиан.
Послышался оглушительный удар во входную дверь, матовые квадраты стекла со звоном осыпались на пол, и во всю эту какофонию влилась мелодичная трель звонка. Сквозь дыры от вывалившихся стёкол виднелся стоящий на крыльце Михаил.
— Она права, — сухо проговорил он. — Ты знаешь, я не сторонник крайних мер…
— Это ты-то? — язвительно переспросил Миктиан, отбрасывая в сторону носком ботинка битое стекло. Осколки мгновенно исчезли, а вновь застеклённая дверь распахнулась, пропуская Михаила внутрь.
— Ну, я… не о том… — чуть смутился он, проходя внутрь, — я — о мерах, — со значением добавил он.
— О мерах?! — взгляд Миктиана вспыхнул зеленью. Его голос стал вдруг тихим и жутким. — Только попробуйте ещё раз хотя бы заикнуться о ваших мерах! Астарта! — та молча склонила голову. — Месяц в отделе закупки! Вон! — он сделал паузу, наблюдая, как девушка исчезает вместе с охватившими её языками пламени. — А тебе, Михаил, — Баст перевёл пылающий взгляд на гостя. — Если хоть один волосок с её головы…
— Зря, брат… — Михаил запнулся и нервно одёрнул плащ. — Мы хотели помочь.
— Вот что, помощничек, — Миктиан скрипнул зубами. — Лару выбрал я, и…
— Скажи, — неожиданно спокойно вдруг спросил Михаил. — А ты её любишь? Или это уже только упрямство?
— С каких это пор я обязан отчитываться перед ангелами?! — глаза Баста загорелись ярче. — Здесь — моя территория, и тебе, между прочим, здесь не место!