– Сама подумай, – ответил ее рассудительный друг. – Плантаторы владеют огромными сельскохозяйственными угодьями, иными словами, земли у них столько, что они ни за что не смогут обработать ее своими руками. Что они делают? Правильно, покупают рабов, которые горбатятся на них до конца жизни или до тех пор, пока хозяин не передумает. И никакой заработной платы, вообще никакой. Теперь ты понимаешь, что когда раб убегает или становится свободным, рабовладелец чувствует себя обкраденным. Ведь ему теперь придется покупать нового невольника!
Тут Сэра не выдержала и взорвалась.
– Ой, какая беда, сейчас я расплачусь! – заорала она. – Пусть вообще не покупают никаких рабов! Пусть нанимают свободных и платят им за работу! Они не имеют никакого права заставлять других людей работать на себя насильно!
– Я все понимаю, Сэра, но ведь ты сама попросила объяснений, – напомнил Дак. – Я не говорил, что считаю такой порядок правильным, и я, разумеется, так не считаю. Но если ты хочешь знать, почему плантаторы всеми силами борются с бегством рабов и препятствуют освобождению их со стороны государства, то причина проста. Деньги.
– То есть они не видят в этом ничего аморального, – прошипела Сэра. – Они видят только хороший бизнес. Их интересует только выгода!
Дак кивнул.
– А СК, как ты догадываешься, занял их сторону. И в этом тоже нет ничего удивительного, поскольку на кону стоят деньги и власть – то есть именно то, что интересует наших врагов. Кроме того, СК просто не мог не воспользоваться возможностью сохранить рабство. Сама подумай, что началось бы, получи рабы возможность убегать и действовать заодно с аболиционистами? Это же катастрофа для СК! А сейчас любая возможность сопротивления подавлена, люди запуганы. «Закон о беглых рабах» нагнал страху на всех, кто мог оказывать помощь беглецам. Теперь укрывательство беглых невольников карается законом, а самих рабов жестоко наказывают за попытку заговорить с кем-нибудь без разрешения. Ты понимаешь, что это значит? «Взаимодействие невозможно без общения», – процитировал Дак любимую фразу своего отца, умолчав о том, что папа чаще всего употреблял эту формулу в дискуссиях по поводу распределения домашних обязанностей.
– То есть, говоря научным языком, ты хочешь сказать, что разрозненные усилия хороших людей не могут развить достаточную скорость, чтобы создать импульс, необходимый для изменения хода вещей? – пробормотала Сэра себе под нос, потом крепко схватила Дака за руку. – Ты очень умный, Дак! Все это исключительно логично. Знаешь, ты все-таки можешь быть очень зрелым, когда захочешь.
Дак пошевелил бровями.
– Я, как хороший сыр, с возрастом становлюсь только лучше.
– И пахнешь все сильнее, – добавила Сэра.
В этот миг над площадью снова разнесся зловещий голос аукциониста.
– Торги начинаются!
Рик с окаменевшим лицом и заледеневшим от страха сердцем смотрел на толпу незнакомцев, которые разглядывали его бесцеремонными, оценивающими взглядами. В этом сборище, состоявшем, как понял Рик, в основном из плантаторов и работорговцев, было всего несколько чернокожих, среди которых выделялся красивый рослый мужчина в одежде квакера и в надвинутой на глазах шляпе. Мужчина не сводил глаз с Рика и Кессии.
Малыш Джеймс встрепенулся и стал показывать ручкой на мужчину, но Кессия шикнула на него, и он затих. Мужчина еще несколько секунд выразительно смотрел в глаза Кессии, потом перевел взгляд на мальчика, подмигнул ему и кивнул, как будто довольный тем, что увидел. Отходя, он замурлыкал себе под нос какой-то мотив. Рик сразу узнал мелодию – это была та самая песня, которую утром пели работницы на поле, а Кессия подпевала. «Беги, скорбящий, беги».
Рик покосился на Кессию и заметил, что она вся как будто расслабилась. Не сдержавшись, женщина испустила судорожный вздох, потом с шумом втянула в себя воздух. Она вскинула голову, расправила плечи и с какой-то вызывающей уверенностью посмотрела на зловещую толпу внизу.
Когда помощники аукциониста стали снимать с выставленных на торги кандалы, женщина проворно наклонилась, сделав вид, будто поправляет цепь. Рик тоже нагнулся, чтобы помочь ей, ведь Кессия с самого утра держала на руке своего младенца.
– Когда начнется заваруха, не вздумай бросаться в драку, – быстро прошептала женщина. – Беги!
Рик испуганно округлил глаза.
– Куда?
– Беги к реке Чоптанк, спрячься в лесу и не выходи до темноты. Я приду за тобой. Но будь осторожен, там рядом «Отель Брэдшоу».
Рик понятия не имел о том, кто такой Брэдшоу и чем знаменит его отель, но предостережение звучало весьма пугающе.
– Но мои друзья не узнают, где я прячусь! – прошептал он.
– Тут уж я тебе ничем не могу помочь, – ответила Кессия, выпрямляясь. Нет, она не хотела его обидеть – она просто сказала правду.
Рик тоже распрямился. Услышав противный голос аукциониста, он увидел своих друзей, мчавшихся через улицу к зданию суда, и горько пожалел о том, что ни Дак, ни Сэра не понимают языка знаков. Значит, ему оставалось лишь надеяться на то, что им хватит ума не вмешиваться и не испортить все дело.
– Это безумие! – процедила Сэра уже второй раз за день. Повсюду вокруг нее люди вскидывали руки: торги за Рика стартовали с цены в двадцать пять долларов. – Сколько у тебя денег?
– Пятьсот шестьдесят три доллара и сорок шесть центов.
Сэра ущипнула Дака за руку.
– Ты что, серьезно?
– Конечно! Это вклад на мой будущий колледж, дома.
Сэра вздохнула.
– Я спрашивала, сколько у тебя с собой, болван! У меня шесть долларов и двадцать пять центов.
– А у меня нихт, – помотал головой Дак. – То есть ничего, это по-немецки. О, значит, я знаю уже три языка!
– Я бы так не сказала.
– Вот и не говори!
– Значит, – через минуту снова заговорила Сэра, – какой у нас план? Я думаю, нужно посмотреть, кто выиграет аукцион и выследить его до дома. Есть еще идеи?
– Ну, скажем, можно выбежать на помост, схватить Рика и телепортироваться отсюда.
– Да, разумеется. И мы с тобой оба прекрасно понимаем, что эти здоровенные приставы или охранники или как там они называются, не станут чинить нам никаких препятствий! Спорим, они никогда в жизни не сталкивались с попытками сорвать аукцион по продаже рабов?
– Слушай, я давно хотел тебя попросить выделять свой сарказм интонацией, – пробурчал Дак. – Честно говоря, я не всегда понимаю, шутишь ты или говоришь серьезно.
– Хорошоооо, вот э-эээти здоровее-ееенные приииииставы…
– Тихо, кажется торги заканчиваются, – оборвал ее Дак. – И смотри, эти громилы что-то заскучали, только один из них смотрит на Рика. – Дак в упор посмотрел на Сэру.