Я и сам это понимаю.
* * *
Вода стекает по телу, смывая пот, грязь и кровь. Душ – это очень дорогое удовольствие. Его нельзя подключать к городскому водопроводу: там слишком грязно. У Касса в доме – свой собственный, внутренний водопровод, подведенный к скважине. Под домом – котельная, где вода нагревается.
Я думаю: первый помощник наместника – это не самое влиятельное лицо в империи. Наместник Фаоланкана гораздо влиятельнее. В то же время я ничего о нём не слышал.
Кроме того, никто ни разу не упоминал имени императора.
Мечи у меня под рукой. Касс сидит в двух метрах от льющейся воды. Он накрепко привязан к стулу. Если он попытается освободиться, я отрублю ему руку. Я успею: он знает.
Мои глаза открыты. Я стараюсь, чтобы мыльная пена не попала в них.
Я выхожу из душа и заворачиваюсь в полотенце. В личных покоях Касса больше никого нет. Касс смотрит на меня.
– Следующий, – говорю я и перерезаю мечом верёвку.
Касс растирает руки и идёт в комнату.
– Куда? – спрашиваю я.
– Взять одежду.
– Потом возьмёшь, не баба. В душ.
Он послушно идёт в душ. Я мылся с открытой дверью, чтобывидеть Касса. Он пускай закроется. Я успел осмотреть душевую: там нет ничего, чем Касс мог бы воспользоваться в своих целях.
У него есть огромная ванная. Но обычный душ при покоях тут гораздо уместнее.
Осматриваю комнату.
Небольшая дверь ведёт в большой платяной шкаф. Одежда Касса мне чересчур свободна, но Касс приказал доставить для меня одежду по размеру. Чёрный камзол со строгим стоячим воротником, удобные свободные штаны, мягкая обувь. Я смотрюсь в зеркало. Я неплохо выгляжу в чёрном.
Кожаный пояс с кобурой и петлями для ножен я отмыл. Он сохнет посреди комнаты.
Мне необычайно спокойно. Почему-то я уверен, что в ближайшее время никто не посмеет меня тронуть.
Меня волнует один вопрос. Нужно будет поспать. Вероятно, Касса придётся привязать потуже. Может даже, к себе.
Он сказал, что наместник примет нас в любой момент. А через наместника будет назначена аудиенция у императора. Не совсем аудиенция.
Император, сказал Касс, будет знать правду. Тогда нам будет предоставлен доступ к vitum. Вопрос в другом. Император захочет узнать mortirum. Он захочет поговорить со мной. Возможно, он попытается подкупить меня. Возможно, взять силой.
Но я не знаю mortirum.
Когда Касс заканчивает, я сижу на мягком диване посреди комнаты и пью прямо из бутылки какое-то вино. Суховатое.
– Ему двести лет, – говорит Касс. – Это была последняя бутылка того урожая.
– Угу, – хмыкаю я. – Невкусное.
Бросаю бутылку Кассу. Он ловит.
– Что дальше? – спрашивает он
– Дальше мы будем беседовать.
Он заворачивается в халат и садится напротив, на другой диван.
Почему-то я ощущаю себя педерастом. Эта мысль вызывает у меня приступ отвращения. Передо мной сидит мокрый голый мужик. А я с ним разговариваю.
Он пьёт вино – тоже из горлышка.
– Как зовут вашего императора? – спрашиваю я.
– Не знаю.
На моём лице написано удивление.
– То есть?
– Император и есть император. Когда он стал императором, я на двух волах пахал землю в дальних провинциях. Тысяча лет прошла.
– У вас не сменяется власть?
– А у вас сменяется? Как? Новый император заливает предшественника в камень? Как я?
– Вмуровывает в днище фекальной ямы.
Касс замолкает.
– Такого мне в голову почему-то не приходило.
– Ну вот, наука. Расскажи мне подробнее о том, как vitum попал к императору?
– Я уже рассказывал. Vitum хранился у старцев в северо-западных горах. Я сам там не бывал. Слышал рассказы. Пещера. Эти люди стали смертными сами – по собственному желанию. Они пришли из Оменескорна. Поэтому и считается, что mortirum хранится где-то в твоей империи. А когда они превратились в седых старцев, они остановили процесс при помощи vitum. Откуда у них появился vitum, не знает никто. Может, тоже от вас принесли. И остались бессмертными уродливыми стариками.
Вечно быть старым. Вечно быть страшным. Вечно быть уродливым.
Неожиданно я понимаю одну вещь.
– Vitum не омолаживает.
– Нет. Vitum просто замораживает человека в том состоянии, к которому он пришёл. Поэтому нам нужно всё делать быстро. Если ты лишишься ноги сейчас, то vitum не вырастит тебе новую ногу. После своих новых смертей ты будешь просыпаться утром свежий и бодрый. Но без ноги.
Встаю. Думаю.
– У тебя пожрать есть?
– Нажми на звонок.
Жму кнопку на маленьком столике. Через пять секунд в дверь раздаётся стук. Это слуга.
– Ужин, – говорит Касс.
Слуга кланяется и исчезает.
Я возвращаюсь к теме.
– У меня есть ещё один вопрос. Почему о тебе говорят все, а про наместника Фаоланкана я не слышал ни из одних уст, кроме твоих собственных?
– Наместник Фаоланкана – это я. Та фигура, которая номинально служит императору, – это подставной клоун. Подобно моему шуту, которому ты сегодня снёс голову. Потому что власть зависит ещё и от денег. А у меня много денег. Кстати, – он делает перерыв, – где тело брата? В суматохе я как-то совершенно об этом забыл.
У него мерзкий тон.
– Проснётся в крысином притоне на окраине трущобных районов. Выберется сам, я думаю.
– Вот и хорошо.
Молчим.
– Риггер, – говорит Касс. – Ты не хочешь поработать на меня? Мне нужны хорошие бойцы.
– Ты всё ещё не понял, кто я такой? Я не боец.
Я в одиночку размолол десять стражников границы на боевых носорогах. В одиночку взял приступом дом Карлифа. В одиночку перебил племя самоедов. Я – Риггер.
– По-моему, ты всё-таки боец, как бы ты себя не называл. Ты умело сражаешься…
Я прерываю его, глядя в упор – нос к носу.
– Я могу сейчас достать меч и порубить к чертям всех воинов в твоём замке. Всех, ты понимаешь? А на мне не останется ни одной царапины. Я – Риггер. Я не буду работать на такую мразь, как ты.
В его глазах нет страха.
– Конечно. Ты работаешь только на такую мразь, как ты сам.
Смелый, сука. Смотрю на него внимательно.
– Пора спать, Касс. Ты будешь спать в связанном состоянии.
Он смотрит высокомерно.