— Ой, Ева, сейчас ты не сможешь помочь вообще никак! Единственный, от кого в такой ситуации хоть что-то зависит, это Александр. И уж поверь: если ему суждено погибнуть во время инициации, он погибнет, даже если за его спиной будет стоять весь Совет ведьм полным составом, во главе с Мерлином, Гендальфом и волшебником страны Оз!
— Что?!! — подорвалась на ноги я. Мама тяжко вздохнула и с видом обессиленной мученицы опустилась на стул:
— Ева, ну, я просто не знаю, как еще можно тебя успокоить!
Александр Соколов
Я так и не понял, что это было. С одной стороны — спасибо, конечно, Ядвиге за официальный запрос: сюрприз получился что надо. С другой — ей бы стоило преподнести его иначе. Потому что когда твоя ведьма вдруг бросается на твоего потенциального учителя с молниями и файерболами — это уже не любовь. Это проблема. Думал, малой кровью не отделаемся. К счастью, теща оказалась с задатками прорицателя, потому заранее блокирнула дочкину магию. И утащила из комнаты для воспитательной беседы до того, как вместо молнии Ева догадалась метнуть в Титто табуреткой.
Я проводил чету Моргалис тяжелым взглядом, мысленно пожелал им обеим терпения и сообразительности (ну, хотя бы на немного природа должна была расщедриться!), а потом обернулся к Заклинателю:
— Что дальше? — спросил, подозревая, что инициация вряд ли будет похожа на собеседование или экзамен. Мужик посмотрел на меня как на потенциального смертника и ответил:
— Поедем в Техас.
— Куда?! — вытаращился на гостя. Чувак, ты охренел? Я только что из Италии! Еще десять часов в самолете — и мне не то, что Завесу потрошить — машину доверить будет нельзя.
— Да не в тот Техас, парень, — отмахнулся Титто. — В отель «Техас» — знаешь такой?
Хм… да, что-то слышал. Крупнейший отель в городе, если память не изменяет. Здоровенное двадцатиэтажное здание в викторианском стиле: завитки, шик, гламур. Богдану всегда нравился. Говорит, именно им вдохновлялся, переделывая мою комнату для младшей «сестры». У-у-убил бы гаденыша…
— Там заседает Совет?
— Увидишь, — коротко ответил Титто. Я чертыхнулся: конспиратор, йопт!
— Надолго хоть уезжаем?
— На два дня, — Заклинатель достал из-за пазухи телефон размером со среднюю лопату и посмотрел на часы. Потом поднял глаза на меня и тем же тоном добавил. — Или навсегда. Смотря как дело пойдет.
Блин, хорошо, что Ева этого не слышала. Пришлось бы отпаивать, а так как водку она не пьет, ромашковое чаепитие затянулось бы часа на три. Кстати, они с Ядвигой вернулись в гостиную минут через десять: обе со сжатыми кулаками, прямыми спинами и лицами Марии Стюарт в момент, когда та восходила на плаху. Очень вежливые, строгие и на удивление сосредоточенные. Не знаю: Титто остался доволен, а вот я на его месте заволновался бы.
— Кофе на посошок? — сухо предложила Ядвига. Интересно, ведьмы умеют травить так, чтобы следов не оставалось?
— Спасибо, воздержусь, — отрезал Валенсис, все еще косясь на циферблат. Кажется, мы спешили. Или ему просто нравилось играть роль белого кролика из Алисы в стране Чудес… — Мы уходим!
Ядвига вежливо кивнула и посторонилась, чтобы представитель Совета случайно не вписался в нее, когда на полном ходу чеканным шагом покидал гостиную. М-да, чувак явно считал себя непобедимым… даже жаль, что ведьма ему место уступила. Хотел бы я посмотреть, как он попытается ее подвинуть. Она же как айсберг на пути Титаника: с виду хрупкая и улыбается, а тронь — и «здравствуйте, холодные воды Атлантики!».
— Алекс, — позвала Ева, когда я уже хотел пойти вслед за своим неулыбчивым «Йода». Она тихонько подошла ближе, с тоской посмотрела в глаза и прошептала. — Ты уверен, что это — хорошая идея?
Хотел бы я знать ответ на этот вопрос!
— Конечно, уверен! — улыбнулся, обнимая ее за плечи. — Это же идея Ядвиги. Разве твоя мать может посоветовать что-то плохое?
Херовастенько утешил: даже Ядвига выразительно фыркнула с дивана. Моя ведьма тоже нахмурилась, но решила не наседать:
— Титто рассказал, что представляет из себя инициация?
— Нет, но я думаю, ничего особо страшного.
— Ну, я бы ни была так уверена, — разглядывая коготки, вставила старшая Моргалис. Ева побледнела. Я бросил за спину злобный предупреждающий взгляд:
— Мама, сходите-ка в сад! — процедил, отчаянно пытаясь быть вежливым. — Проверьте, не украл ли Титто вашу любимую елку!
Ядвига плавно поднялась на ноги:
— Прямо гений сообразительности, — проворчала ехидно, но из гостиной послушно вышла. По-королевски, неспешно. Еле дождался, пока за нею захлопнется дверь. Только затем опять посмотрел на Еву:
— Все будет хорошо, слышишь?
Она кивнула. Я нахмурился:
— Ты останешься здесь. Понятно?
Ага, так и знал: закусила губу и насупилась! Тоже мне, Рембо из Простоквашино. Неужели надеялась прошпионить по-тихому?
— Будешь сидеть в особняке под бдительным оком мамаши, — добавил для верности. — Вон у того окошка. Как сказочная царица… эта, как ее, у Пушкина!
— У Пушкина царица мужа не дождалась, — мрачно ответила Ева. Я мысленно выругался:
— Главное, ты уловила суть! — отрезал, признавая, что сказки — это не мое. — А теперь поцелуй своего рыцаря и пожелай мне удачи на дорожку.
По глазам понял, что ведьма не пронялась, и отправлять «рыцаря» на сражение с драконами в одиночку желанием не воспылала. Даже при том, что сама периодически обзывала меня трехголовым и огнедышащим. Попытался уговорить — не поддалась, надавил авторитетом — рассмеялась в лицо. Пришлось строго логически доказывать, что один в поле и так не воин, а если у него за спиной обуза… После чего мне еще минут пять пространно втирали, что я неблагодарный хам, затем, все-таки, чмокнули «на отвяжись» в щеку и сказали:
— Если погибнешь, домой можешь не возвращаться!
Закатил глаза и ехидно пообещал не подкачать. Блин, а чего она ожидала? Я и сам был не восторге от предстоящего «хрен-поймешь-что-это-будет-потому-что-все-такие-загадочные»! И то, что любимая девушка напоследок устраивает головомойку не добавляет, знаете ли, оптимизма.
С легким раздражением отодвинув ее в сторону, направился к выходу. Почти добежал. Потом на грудь бросился смерч с огромными зелеными глазищами и прижался к губам уже по-настоящему.
Вот! Такой настрой меня устраивал. Даже как будто сил прибавилось. Оторвались друг от друга только когда из прихожей раздалось грозное Ядвигино:
— Живее, испытуемый!
Прошептав что-то нелестное в адрес матери, Ева подняла лицо, внимательно посмотрела мне в глаза (настолько внимательно, что я ощутил себя Диплодоком, не добежавшим на улицу) и выдала:
— Учти, у меня есть некромант. Просто так умереть не получится!