– Понимаете, я был на Шри-Ланке, как раз после того землетрясения. «Blindwater» охранял грузовики с гуманитарной помощью, едущие в труднодоступные районы. И знаете, что я видел, пробившись двадцать километров вверх по склонам заросших джунглями гор? По грязному бездорожью, в котором нам приходилось бросать застрявшие машины? Я видел людей, которые лезут в полузатопленные деревянные дома ради пары серебряных колец. Людей, которые обирают валяющихся прямо на улицах мертвецов ради нескольких долларов в кошельке. А затем подходят к кузову грузовика и протягивают свои грязные окровавленные руки за продуктами и медикаментами, отпихивая женщин и детей. Как думаете, что я тогда делал? Я выбирал того, кто выглядел самым крупным, и, не говоря ни слова, всаживал ему пулю в лоб. И знаете… эти подонки в ужасе разбегались, а по-настоящему нуждающиеся в нашей помощи благодарили и обещали молиться за нас до конца наших дней.
Брэнон замолчал. Был слышен лишь свист воздуха, проходящего сквозь фильтры противогаза.
– То есть вы просто ненавидите мародеров как тип людей? – спросил Александр.
– Именно, – кивнул офицер. – Потому что наживаться за счет мертвых – это низко и подло. Одно дело – забрать у трупа патроны или медикаменты, которые могут спасти вам жизнь, и совсем другое – отрезать ему пальцы ради дешевой бижутерии, после чего пропить полученные за нее деньги в первом попавшемся кабаке.
Наемники помолчали. Александр обдумывал слова полковника.
– А что вы думаете о сталкерах? – наконец спросил Хофф. – Как вы относитесь к ним?
– А что я должен о них думать? – Чарльз, казалось, был очень удивлен вопросу сержанта. – Охотники за артефактами. Честные, хорошие ребята. Без них наши знания о Зоне были бы не как сейчас мизерными, а вовсе нулевыми.
– Но ведь добываемые ими артефакты зачастую оказываются на черном рынке, откуда могут попасть не в те руки…
– А оружие, производимое тем же «Хеклер & Кохом», «Штейером» или концерном «Калашников», должно состоять лишь на вооружении тех стран, с которыми эти предприятия ведут бизнес. Однако в меня почему-то столько раз стреляли из АК и G36, что мне кажется, ими вооружена половина населения всей нашей планеты. Но тем не менее никто не обвиняет эти фирмы в том, что купленное у них оружие перепродается неизвестно кому.
– Простите, сэр, приведенный вами пример не совсем корректен. Это все равно что обвинять Зону в том, что добытые в ней артефакты перепродаются третьим лицам.
Брэнон усмехнулся.
– А вы умны, сержант, – кивнул он. – Проклятье, я как-то ни разу не обдумывал этот вопрос с такой точки зрения. Хм… Но тем не менее нельзя отрицать колоссальную роль сталкерства в том научном прогрессе, который произошел. Артефакты из Зон коренным образом изменили нашу жизнь, и отмотать назад уже ничего не получится. Подумайте сами, чего мы достигли: «этаки», на заряде которых ездит треть машин в мире, «лампады», позволяющие освещать дома в районах, куда нельзя провести электроэнергию, «лекари», в конце концов. Вы слышали, что на их основе в какой-то японской клинике создали аппарат, помогающий человеку восстановиться после операции на сердце за сутки?
Гамильтон в этот момент резко остановился и вскинул вверх руку со наверху кулаком. Поза Брэнона моментально изменилась – из ведущего светскую беседу обывателя он превратился в готового к прыжку волка: правая ладонь сжалась на рукоятке пистолета, а пальцы левой обхватили широкий боевой нож с надписью на китайском: «Прежде чем пустишь меня в ход, подумай – в твоей душе останется такая же рана, как в теле твоего врага». Александр поежился, поняв, что кровь, стекающая по лезвию, задерживается в иероглифах ровно на столько, чтобы держащий нож в руках успевал прочесть наставление еще раз.
Бойцы вскинули оружие и взяли коридор в перекрестное прицеливание – каждого из солдат прикрывали хотя бы двое сослуживцев. Хофф снял G36 с предохранителя и подошел к Гамильтону.
– Что там, боец? – осведомился стоящий спиной Брэнон.
– Не знаю, сэр. – Рядовой описал прибором дугу в воздухе и еще раз посмотрел на данные, появившиеся на экране. – Очень сильный всплеск электромагнитных колебаний, как будто рядом искрит гигантская розетка.
– Это аномалия? – Александр взглянул через плечо подчиненного на зеленоватый монитор, но не увидел ничего, кроме извивающихся линий, напоминающих томограмму.
– Похоже на то, – кивнул Гамильтон. – Искажения усиливаются, если я направляю детектор на те двери.
Солдат указал на двойные деревянные створки с непрозрачными стеклами.
– Конференц-зал? – Хофф прочел надпись над входом. – Сэр?
– Всем сохранять осторожность, – приказал полковник и, шагнув к дверям, ударом ноги распахнул их.
Старая деревянная конструкция затрещала и повисла на вырванных из креплений петлях.
– Твою же мать, – выдохнул Джон.
Чарльз замер на пороге большого помещения с колоннами. Возле огромных, от пола и до потолка, закрытых тяжелыми красными шторами окон стоял длинный стол, окруженный креслами и двумя рядами стульев с мягкой обивкой. В небольшом углублении в центре столешницы стояли вазы с засохшими цветами. А вокруг лежали тела.
– Господи… – прошептал кто-то из отряда Брэнона. – Сколько же их тут…
Трупы в камуфляже и спортивных костюмах валялись вперемешку у стен, на полу, на столе, в креслах. Практически у всех были неестественно вывернуты конечности. У многих сломанные ребра, пробив одежду, торчали из груди. Свет от фонарей скользил по разбитым линзам противогазов, разорванным гофрированным трубкам для подачи кислорода, уходящим за спину к большим пластиковым баллонам. Александр заметил фрагменты разломанного оружия, кое-где лежащего между трупами.
Первым из оцепенения вышел Майкрофт.
– Сэр, по-моему, их всех вышвырнуло вон из тех дверей, – указал он на широкие распахнутые настежь створки.
Хофф провел стволом оружия от темнеющего квадрата входа до груды тел.
– Проклятье, боец, ты прав, – выдохнул Брэнон. – Их действительно швыряли, причем с невероятной силой…
Офицеры переглянулись.
– Гам, какие показатели? – не оборачиваясь, осведомился Хофф.
– Три и девять десятых, постепенно растет, – откликнулся Гамильтон, бросив взгляд на зажатый в руке детектор.
– Понятно… – Чарльз опустил руку в карман. – То есть та штука, которая это сделала, все еще здесь…
Он посмотрел на Александра.
– Ну что, сержант, что бы вы ни говорили о сталкерах, а кое-что полезное они, безусловно, придумали.
Он вытащил из кармана пригоршню гаек с привязанными к ним бинтами. Затем размахнулся и швырнул в конференц-зал. Железки со звоном поскакали по усеянному гильзами полу.
– Все чисто. – Брэнон два раза взмахнул рукой, и двое его подчиненных, вскинув оружие, вбежали в зал.