4. «Гарри Поттер и тайная комната»
5. «Моя большая греческая свадьба»
Поскольку вся Европа объединилась, предлагаю поговорить о евро. Простите, конечно.
Его сторонники говорят, что станет очевидна разница в ценах, и что если будет общая валюта, мы сразу увидим, что во Франции Ford Focus намного дешевле, чем у нас. Это гон. Даже я, существо с сообразительностью лошади, могу перевести франки в фунты, не шевеля губами.
Еще говорят, что оживится торговля. Куда там. Если валюта одна, то все в равных условиях, и компании будут просто покупать лучшее. То есть, в основном, немецкое.
Ну да, сегодня британские компании страдают, потому что фунт укрепился, но не придется долго ждать, пока Его Блэрейшество устроит какую-нибудь глупость, и фунт снова зашатается.
Еще говорят, будто с евро упростятся финансовые транзакции. В этом нет сомнения, но готовы ли вы вместе с синим паспортом выбросить в помойку голову королевы Виктории, чтобы чуток облегчить жизнь какому-то прыщавому банковскому клерку?
Я готов. По-моему, евро — это роскошная идея. Власть переходит напрямую в руки европейцев, а это значит, что меньше распоряжаться будет этот дебил Блэр — единственный из всех рожденных, кто считает, что можно вести «заботливую» войну.
Я хоть сейчас согласен на Берлускони. Когда рухнули башни, итальянец заявил, что это битва между людьми, живущими в шатрах, и людьми, подарившими миру высокое Возрождение. И отправился обедать. Вот это чувак.
Через три дня после авиакатастроф — я отказываюсь называть их «событиями 11 сентября» — одна итальянская газета опубликовала статейку о борьбе с терроризмом. На первой полосе в самом низу. Остальное место на странице ушло под запуск новой модели скутера Piaggio. Ну просто орлы.
Я всерьез считаю, что цивилизованный мир сегодня стоит на распутье. Может, мы пойдем по американскому пути: всё некогда, некогда, некогда… на обед нет времени, ешь на ходу, держатели для чашек в машине, гольф, деловой завтрак, деловой ужин, спортзал и пенополистироловая еда. А может, по европейскому: изящество, паста, опять изящество, немного красного вина, сигарета, смех, изящество, друзья, быстрая езда, много впечатлений, много разных занятий, довольно еды и достаточно времени на каждое дело.
Я знаю, есть такие, кто скажет, будто Британия, если уж хочет примазаться к кому-то большому, должна проситься в пятьдесят первые штаты, но, по-моему, ничего не может быть хуже. Аргументов против этого я найду миллионы, но здесь у нас места хватит только на один — машины.
Задумайтесь. Во всем мире американские машины покупают только люди, живущие в трейлерах и видящие лишь одним глазом. Нам так и не показали, на какой тачке разъезжал тот симпатяга в «Избавлении» [67] , который «Визжи, как свинья», но мы точно знаем, что у него был Chevy Camaro.
Или вот единственная в Америке спортивная машина — Corvette. Я вас умоляю. Корвет — это корабль.
В Штатах всякий, кто зарабатывает больше трех долларов в год, покупает европейца. На обоих побережьях во многих шикарных клубах ты просто не пройдешь мясомашину у входа, если приехал на Chevy или Dodge. Нужен Benz или BMW, или, лучше всего, Range Rover.
И конечно, у такого отношения есть самая законная причина. Американские машины в большинстве своем абсолютное фуфло. Когда ведешь Lexus, просто чувствуешь, что допустимые отклонения в конструкции меряются в нано микронах. Когда же ведешь что-нибудь американское, складывается впечатление, будто собирали этот механизм с точностью до фута.
Что подтверждается свидетельствами. Посмотрите данные европейского комитета по проведению краш-тестов. Из европейцев даже середнячки типа Renault Laguna получают по пять звезд, а вот старый Chrysler Voyager оказался худшей из всех когда-либо испытанных машин. Немногим лучше у янки и остальные танки.
Или посмотрим, чем Америка обогатила автомобилестроение. Cadillac придумал электрический стартер — вероятно, оттого что его клиенты были слишком жирными, и не могли вылезать из машины и руками ее заводить — a Ford изобрел сборочный конвейер. Чтобы рабочие могли собирать машины, не сходя с места.
Отлично, но в Европе изобрели колесо, и с того момента постоянно что-то изобретают и совершенствуют.
Конечно, проблема отчасти в том, что американскому водителю, собственно, и не нужно от машины ничего сверх четырех колес и сиденья. Мы в Европе хотим чувствовать слияние с механизмом, но за океаном людям настолько неинтересно водить, что машине все время приходится звонить в бубенчики и колокольцы, чтобы водитель не забывал, что должен делать.
Вот поэтому американцу за счастье ездить на грузовике. Плевать, что у него средневековые тележные рессоры и двигатель, развивающий мощность в 4 лошадиные силы, хотя размером он с Францию. Для Хэнка это всего лишь вспомогательный транспортный модуль, снаряд, который перемещает его из пункта А в пункт Б, пока не изобрели телепортацию. К вождению он питает такое же презрение, как к пломбированию каналов.
Хотите приобщиться к этой красоте? Или хотите Noble М12 GTO? Что ж, хорошо. Когда наконец у нас дойдет до референдума по евро, голосуйте за.
Февраль 2002 года
Известие о том, что на нынешнем автосалоне в Детройте выставляли Ford GT40, озадачило меня. Это во всех отношениях новейшая машина, отвечающая всем самым бредовым требованиям безопасности и экологичности. По скорости она тоже не уступит современникам, но при этом выглядит в точности как старый GT40.
Какая фантастическая идея: совместить изящество шестидесятых с простотой, удобством и возможностями жизни в XXI веке.
Не сомневаюсь, ягуаровские дизайнеры, корпящие над новым Е-Туре, расстроятся, узнав об этом Ford. Наверное, у них получится славная машина, но представьте, как круто было бы, если бы на ней стоял V-образный восьмицилиндровик с нагнетателем и антиблокировка тормозов, а по внешнему виду она не просто напоминала бы старый Е-Туре, а не отличалась бы от него ничем.
Я знаю, как Е-Туре притягивает взгляды, потому что прошлым летом намотал 32 000 км по всей Европе на Roadster 4.2 серии 1.
Я так разогнался поперек Германии, что врезался в Польшу и отскоком летел до самой Британии. Заехал в юго-восточный угол Испании, а оттуда ровно через центр двинулся к ее северо-западному краю. Я промчался от Амстердама до Апеннинского каблука за день. Так что, уж поверьте, я знаю эту машину как свою ладонь.
Ясное дело, вы ее сейчас представили себе, так ведь? Рисуете мысленным взором глянцевый ультрамарин кузова и сияющий хром отделки. Воображаете, как она поблескивает на набережной в Сен-Тропезе или несется, будто сквозь спагетти-вестерн, по пейзажам центральной Испании. Могу я предположить, что вам слегка завидно?