– Пока тут все устроится, пройдет какое-то время. Видишь те два дерева в сторонке с просветом между ними? Нет, вон там, подальше.
– Ах те. Да, вижу.
– Буду ждать тебя где-нибудь там минут через двадцать.
– Договорились.
Она толкнула его в темноту; лицо ее оказалось возле его шеи. Потом она больно укусила его. Оркестр в этот момент смолк, мотор тоже окончательно заглох, так что, когда он от боли и неожиданности вскрикнул, это было слышно вокруг, хотя он и постарался, как мог, тут же изобразить, что смеется. Человек в клетчатой куртке, очень похоже, что Фраччини, повернул голову и уставился на них, но тут его одолела такая икота, что голова его начала дергаться, как боксерская груша под градом ударов.
– Да мало ли кто мог вскрикнуть, не волнуйся, – сказала Сюзан.
– Спасибо, ты меня немного успокоила, – с иронией ответил Роджер.
Высадка была произведена умело и быстро, на едином порыве, словно высаживалась боевая тактическая группировка, готовая к немедленному соприкосновению с противником, хотя в данном случае такового не предвиделось. Роджер, как только оказался на суше, пристроился к группе, в которой, как ему показалось, он кого-то знал, знатно подкрепился со всеми и оглянулся в поисках Элен. Наконец он увидел ее: голова и плечи освещены желтоватым светом с баржи, рядом Мечер и двое его дружков. Она выразительно кивала и смеялась, когда Мечер говорил что-то, тыча в нее пальцем.
Роджер намерен был позднее вновь найти Элен и провести с нею остаток ночи, а может, если удастся, и еще сколько-то времени. После того как она привезла Артура с пресловутой медвежьей охоты, – Роджер, которому живо представлялось, как разъяренный гризли сорвался с проржавевшей цепи, очень удивился, увидев его целым и невредимым, – в ее поведении появилась явная холодность, во всяком случае достаточно явная, чтобы он догадался на всякий случай несколько часов не попадаться ей на глаза. Он не мог понять, что еще следовало ему сделать и чего он не сделал, кроме, конечно, того, что должен был бы поцеловать ее на прощание, перед тем как она уехала в зоопарк. Он совершенно искренне полагал, что его галантного поведения до этого момента вполне достаточно. Действительно, женщинам требуется, или просто хочется, чтобы им постоянно оказывали внимание. Тот роковой пакет, что и говорить, принесли не вовремя, но он тут ни при чем. Главное же – без сомненья, то, что происшедшее грубо напомнило ей, что мир на ней не замыкается, что жизнь должна продолжаться. Ни он, ни она так и не научились принимать непреложный этот факт.
Но что было, то прошло, вернемся к настоящему. Роджер сунул в рот последний кусок хлеба и сопроводил его таким большим глотком разбавленного виски, что, когда он принялся жевать, струйка виски потекла по подбородку и пришлось податься вперед, чтобы не запачкать рубашку. Он поднялся и пошел к двум деревьям – месту встречи с Сюзан. Ночь стояла тихая и ясная, легкий ветерок приятно освежал. В свете яркой луны и беспорядочно развешанных лампочек зеленела трава; под деревьями, где прозрачней, где гуще, лежала тень. Бледная полоска света время от времени ложилась на реку. Роджер, глядя прямо перед собой, шел между групп незнакомых мужчин и женщин к намеченной цели.
Едва он миновал место, где проходил пикник, как кто-то, появившись сбоку, догнал его.
– Правда, здесь просто замечательно? – спросила Молли Эткинс. Да, это была она. – Уверена, что где-то наверняка есть лучшие места, но я таких не знаю. А ты видел ночь чудеснее этой?
– Да, ночь приятная, что и говорить.
Она приблизилась вплотную и заглянула ему в лицо.
– Что-то, дружок, вид у тебя потерянный. Зная, как никто, твои привычки и таланты, скажу, что это совершенно тебе не свойственно. Очень все странно. Тем не менее. Хорошо они придумали с этой баржей и пикником. Хотя организовали неважно. Ты понимаешь, что надо полчаса, не меньше, чтобы собрать всех и посадить опять на баржу, даже если начать прямо сейчас? А они даже не начинали. Ты хоть понимаешь это?
Фигура, видневшаяся в пятидесяти ярдах от них, возможно Сюзан Клайн, двинулась в их сторону.
– Как-то не думал об этом, – сказал Роджер, чертыхаясь про себя.
– Подумай об этом, подумай. Вот еще что мне скажи, приятель: ты, вообще-то, знаешь этот остров?
– Никогда прежде не видел.
– А я знаю его как свои пять пальцев. Не скажу, что хорошо знаю свои пять пальцев, но этот остров знаю, наверно, лучше тебя. Хочешь полюбоваться его красотами, какие известны не так хорошо?
Женщина, которая могла быть Сюзан Клайн, оказалась действительно Сюзан Клайн, и теперь она прямиком направлялась к ним.
– Это было бы недурно, – ответил Роджер, – но давай сделаем это чуть позже.
Он кивнул, и Молли обернулась.
– А что такое? Давай, пошли.
– Да нет, сейчас вряд ли стоит, понимаешь? Она смотрит на нас.
– Господи, да что тут такого? Что, уж мы и пройтись не можем?
– Да неприятно.
– Вас, британцев, очень заботит, что скажут другие, я права? А может, дело в чем другом? Должно быть, это баржа на тебя так повлияла. Привет, Сюзан!
– Привет, Молли, – ответила Сюзан, подойдя к ним. Ниже ростом, чем представлялось Роджеру, она стояла, с улыбкой поглядывая то на него, то на Молли. – Ну вот, капитан, – наконец сказала она, – я прибыла по вашему приказанию, жду дальнейших распоряжений.
Она еще не кончила, как Молли заговорила:
– Знаете, это очень странно, но я вдруг почувствовала такую сильную жажду, от которой недолго и умереть. Просто не могу думать ни о чем, как только о той чудесной бутылочке, что осталась у костра. Так что, дети мои, если не возражаете, я удалюсь, чтобы утолить жажду. А вы тут слишком долго не задерживайтесь. Ну, до свидания.
– Боюсь, что она ушла из-за меня, – сказала Сюзан.
– Как пить дать. Ты очень вовремя появилась. Стоит нам с ней заговорить, и это может тянуться часами. Так что, прогуляемся немножко, как договаривались?
– Чуть погодя. Как насчет того, чтобы сперва получить задаток?
Обняв ее, Роджер взглянул через ее плечо и увидел, как круг света от одной из ламп, повешенной на шесте, резко дернулся и переместился, как будто кто задел шест или сдвинул его. Роджер не мог сказать, стало ли от этого лучше видно его и Сюзан, но заметил в двадцати ярдах от них группку из трех-четырех человек, которые, похоже, наблюдали за ними. Одна фигура в этой группе была в белом или почти белом платье, похожем на то, какое было на Элен. Роджер напряг зрение, пытаясь разглядеть фигуру. Но свет опять переместился, тень качнулась, и белая фигура превратилась в смутное пятно – так или иначе, но Роджер предпочел сосредоточить внимание на другой фигуре, которая тесно прильнула к нему. Губы Сюзан бродили внизу его шеи, потом он вдруг почувствовал, как они раскрылись. Таким образом он получил лишние полсекунды, не на то, чтобы успеть избежать неизбежного, но хотя бы подготовиться к нему, и потому он не завопил во всю глотку, а лишь застонал не слишком громко, когда ее острые зубы впились сквозь рубашку в его толстое плечо.