Хранитель документации проигнорировал мои усилия загладить светский промах.
— Какая именно дурная привычка?
— Это глупо, но… Ааз, когда был моим учителем, не пожимал мне руки, пока я был его учеником. «Я не пожимаю рук всяким ученикам», — бывало, говаривал он… только погромче. До меня сейчас дошло, что тоже перенял его манеру. Простите, Гретта, ничего личного.
— Ну, конечно… Аазмандиус!
Хранитель документации вдруг разволновался.
— Извините? — озадаченно переспросил я.
— Гретта, искать папку не потребуется. Принесите мне документы на имя Аазмандиуса… они находятся в картотеке недоучившихся… трех-четырех вековой давности, если я правильно помню.
Когда ученица стремглав умчалась, хранитель документации вновь обратился ко мне.
— Извините, мистер Скив. Я только сейчас сумел вспомнить, кого вы ищете. Напоминанием послужил отказ пожимать руки ученикам. Это было одной из наименее неприятных его причуд. Аазмандиус! Сколько лет прошло, а я все еще помню его.
После долгих поисков я с трудом верил в свою удачу.
— Вы уверены, что мы говорим об одном и том же лице? Об Аазе?
— О, боги, да. Вот потому-то это имя и показалось знакомым. Ааз — это прозвище, которым Аазмандиус пользовался, когда упражнялся в своем сомнительном пристрастии к розыгрышам… или при занятиях чем-нибудь таким, что не хотел увидеть отразившимся в его личном деле, если уж на то пошло. Было время, когда это имя вселяло ужас в сердца всех первокурсников.
— Как я понимаю, он был не особенно хорошим студентом? — попытался скрыть улыбку я.
— О, напротив, он был одним из самых способных студентов какие когда-либо учились здесь. Во многом именно поэтому преподаватели и администрация готовы были закрыть глаза… гм, на некоторые черты его характера. Пока Аазмандиус учился здесь, он шел впереди своего класса, и все пророчили ему блестящее будущее. Уверен, он это сознавал. Но задолго до занесения его в списки выпускников, среди преподавателей возникли жаркие споры. Одни считали, что после выпуска его следует привлечь к преподавательской работе в институте. Другие настаивали, что при его высокомерном принебрежении к студентам будет… Ну, давайте скажем просто, что, по их мнению, его темперамент больше подходит для частной практики, а школе будет выгодней принимать финансовые пожертвования прежнего питомца… предпочтительно присланные издалека почтой.
Это новое проникновение в прошлое Ааза увлекло меня. Однако, я не мог не заметить кое-какие неясности в речи хранителя документации.
— Извините, — обратился я к нему. — Но правильно ли я расслышал, что вы послали Гретту посмотреть досье Ааза в картотеке недоучившихся? Если он так хорошо занимался, то почему не стал выпускником?
Изверг испустил сильный вздох, и лицо его выразило искреннюю боль.
— Его семья потеряла состояние после серии неудачных инвестиций. Лишившись финансовой поддержки, он покинул школу, недоучившись… тихо ушел в середине семестра, Хотя плата за обучение была внесена за него полностью. Мы предложили ему стипендию, чтобы он мог завершить свое образование… устроили даже внеочередное специальное заседание для получения необходимого одобрения, чтоб ему не пришлось болтаться, пока попечительский совет соберется на плановое заседание. Но он ее не принял. Очень жаль. Он обладал таким потенциалом.
— Это не похоже на того Ааза, которого я знаю, — нахмурился я. — Мне не приходилось видеть, чтобы он отказывался от денег… для него достаточно предложения позаимствовать их. Он указал какую-то причину неприятия стипендии?
— Нет, но в то время его легко было понять. Видите ли, семья его была очень преуспевающей, и он щеголял своим богатством перед менее удачливыми почти так же охотно, как и превосходством своих способностей. По-моему, он покинул школу, потому что не мог вынести мысли о встрече с прежними дружками, не говоря уж о жертвах в своем новом состоянии бедного. Он был слишком горд, чтобы стать студентом-стипендиатом после того, как утвердился в роли аристократа. Аазмандиус может и не отказывался от денег, но, думаю, вы могли обнаружить в нем сильнейшее отвращение к благотворительности… или к чему-либо подобному.
Все это имело смысл. Нарисованный им портрет Ааза или, как его здесь называли, Аазмандиуса, кажется, подтверждал сделанный Мотыльком анализ финансовых привычек моего старого наставника. Если ему пришлось пережить позор и самому увидеть, как его планы на будущее рухнули из-за неосторожного распоряжения деньгами, то это объясняло ультраконсервативность в его поведении, порой даже скупость, когда речь заходила о накоплении и охране нашего запаса твердых наличных.
— А вот и мы!
Восклицание хранителя документации при виде возврашения Гретты оторвало меня от раздумий. Я почувствовал, как во мне растет предвкушение удачи, когда он взял папку и начал внимательно просматривать ее содержимое. Впервые после прибытия на Извр у меня появится твердая нить, ведущая к местонахождению Ааза. Затем я заметил, что он хмурится.
— Что случилось?
— Сожалею, мистер Скив, — оторвался от папки хранитель документации. — Похоже, у нас нет настоящего адреса вашего компаньона. Примечание здесь гласит: «В отъезде». Полагаю, понимая его финансовое положение, мы не так старались следить за ним, как обычно поступаем с другими питомцами.
Я боролся с волной разочарования, не желая верить, что после всего пережитого этот ход окажется еще одним тупиком.
— Разве он не обзавелся собственной школой или бизнесом или еще чем-то таким? Я однажды встретил одного его ученика.
Изверг покачал головой.
— Нет. Об этом бы мы узнали. Возможно, он и соглашался обучать некоторых близких друзей или родственников… такое бывает среди занимающихся здесь, но, думается, я могу с уверенностью сказать, что никаким официальным преподаванием он не занимался ни здесь, ни в каком-либо ином измерении. Мы бы услышали про это, хотя бы потому, что его подопечные связались бы с нами для подтверждения его рекомендаций.
Теперь, когда он упомянул об этом, я вспомнил, что Руперта, того самого встреченного мной ученика, мне представили как племянника Ааза. Подавленный ощущением безнадежности дела, я чуть не пропустил мимо ушей слова хранителя документации.
— Кстати, коль речь зашла о родственниках. У нас есть адрес его ближайшей родственницы… а именно — матери. Наверное, если вы поговорите с ней, то, возможно, выясните его местонахождениею
«М» означает многое, чему она научила меня…
Эдип
Поиски адреса, данного мне хранителем документации, привели нас в закоулки данного измерения, где находились жилые районы. Хотя, на первый взгляд, Извр кажется состоящим из деловых центров, все же в нескольких шагах от главных деловых и транспортных артерий располагается и респектабельный район.