— Мне плевать, чьи это владения. След кейрэка ведет туда?
Проводник кивнул.
— Ну так двигай по следу.
Проводник уперся:
— Важ, расплатитесь со мной. Хотите идти — идите. Здесь ведь одна тропа. Проводник вам больше не нужен.
— А туман? А развилка? Что ты морочишь мне голову? Я для чего тебя нанял? — Крутиклус затрясся от гнева.
Проводнику стало ясно, что платы он не получит:
— Я туда не пойду. Делайте, что хотите. Найдите другого проводника.
— Другого? Верни мои деньги!
— Важ, я долго вас вел. То, что вы тогда дали, я уже отработал.
— Отдай мои деньги!
Проводник попятился, а потом повернулся и припустил бегом, вниз по тропинке.
Крутиклус сделал знак ближайшему лучнику:
— Не дай ему убежать.
Лучник спустил стрелу. Крутиклус даже не стал смотреть:
— Эти проныры проводники не являются членами гильдий. Совет бы его осудил. — Он повернулся к другим. — Не медлить. Идти вперед. Здесь только одна тропа. Мальчишка от нас не уйдет.
* * *
Летучая мышь доказала, что может быть очень полезной. Взять хотя бы железный штырь! И где она только его раздобыла? Но штырь помог освободить ногу Исси от железного башмака. Нога отекла, посинела и сильно болела. Мышь летала кругами, пищала, а потом исчезла и к вечеру принесла горного меда в сотах. Они подкрепились, сил прибавилось. Кроме того, Тайрэ вспомнил наставления Кетайке и смазал Исси больную ногу. Мышь принялась летать у Тайрэ над головой, задевая его крылом, из чего Тайрэ заключил, что его одобряют.
Потом они шли за мышью по узкой горной тропе. Тропа привела их в пещеру. Мышь стукнулась Тайрэ в грудь. Это Тайрэ уже понимал: «Доставай зеркало!» Мышь ухватила зеркало лапами и вылетела из пещеры.
Исси бросился следом:
— Смотри, как ей тяжело.
Тайрэ схватил его за руку:
— Если я правильно понял, нам велено тут сидеть, пока она не вернется.
И вот уже три смены светил они просидели в пещере. Тайрэ смекнул, что пещера — неплохое убежище. В углубленьях на стенах скапливалась вода, так что жажда им не грозила. И у них оставался мед. Немного — но оставался. Поэтому поначалу оба обрадовались передышке.
Однако скоро Исси стал приставать к кейрэку с вопросом, куда подевалась мышь. Вдруг с ней что-то случилось? А Тайрэ с тревогой посматривал, как тают запасы меда, и старался поменьше есть. И куда же мышь потащила это тяжелое зеркало? А Исси нечем заняться, и к нему в отсутствие мыши могут вернуться сомнения. Тайрэ не Кетайке. Его истории быстро иссякли. Вдруг Исси опять станет плакать: «Не хочу быть горыном»? Что тогда Тайрэ делать? И без зеркала непонятно, что поделывает Крутиклус. Оставил он их в покое после событий в Лесу?
…В стороне, на тропе послышался шум движения.
— Кому говорю, вперед? Здесь только одна тропа. Им больше некуда деться. Мы их скоро догоним.
Исси вытянул шею и испуганно заморгал:
— Крутиклус! Это Крутиклус!
Да, Крутиклус. И с ним — Тайрэ обратился в слух — примерно два десятка вооруженных людей.
— Они уже близко!
— Исси не должен бояться. Крутиклус его не увидит.
Звуки шагов приближались. Крутиклус ворчал все громче. Исси сжался в комок. Тайрэ прижал палец к губам: не двигайся! Не говори!
— Все. Они прошли мимо. — Кейрэк придвинулся к мальчику и потрепал его по плечу. — Пусть Крутиклус поищет Исси. Он его не найдет.
У Исси в глазах мелькнуло сомнение. И Тайрэ пришлось повторить:
— Крутиклус его не найдет.
Так ли Тайрэ в этом уверен? Если лекарь нанял проводника, тот уже обнаружил, что следы оборвались. Беглецы — не летучие мыши и не могли улететь. Значит, они где-то спрятались. Стражники станут искать их убежище.
Тайрэ вытер ладони — они сделались слишком влажными — и потрогал короткий меч.
Вход в пещеру был узким. Тем, кто снаружи, придется протискиваться по одному. И вряд ли Тайрэ окажет им добрый прием. Мышь знала, что делала.
— Тайрэ, они возвращаются! Они отыскали пещеру! Тайрэ, бежим!
Мальчик проворно вскочил и оказался у выхода.
— Исси, не надо! Стой!
Было поздно. Исси увидели. Кто-то крикнул: «Смотрите! Туда!» — и стражники, топая и крича, свернули с тропы к пещере. Тайрэ протиснулся следом за Исси и побежал за ним: выбора не было. Впереди отвесной стеной поднималась гора. Тропа обманула бегущих — заманила их в складку. Но дальше прохода не было. С другой стороны площадка обрывалась в глубокую пропасть.
Исси уткнулся в стену и вжался в нее спиной. Тайрэ встал впереди и приготовился биться.
— Хватайте мальчишку! Ему уже не уйти, — подначивал лекарь стражников.
— Важ слишком торопится. Он, наверное, плохо видит — раз не заметил Тайрэ.
— Эй, опусти свой лук, — крикнул Крутиклус стражнику. — Знаю, какой ты меткий: можешь убить мальчишку. Ну, что встали? Вперед! Кейрэк один, а вас много. Даю сверх обещанной платы по десять беличьих шкурок. Каждому, остолопы. Уберите кейрэка.
— Важ сделался расточительным. Это может кончиться плохо, — Тайрэ холодно улыбнулся и заколол того, кто приблизился первым.
Но дальше ему стало туго. Нужно было не только биться. Нужно было следить, чтоб ни один из стражников не приблизился к Исси. Тайрэ стоял слишком близко к стене, и это мешало двигаться. Его окружили и оттеснили от Исси.
Тайрэ услышал крики:
— Мальчишка царапается! Выкрути ему руки!
— Не прикасайтесь к рукам, — завопил Крутиклус. — Если нужно — рубите ноги. Тащите его сюда.
Краем глаза Тайрэ увидел, как потащили Исси, и попытался вырваться из кольца.
Что-то серое и большое прыгнуло сверху на стражника, волочившего мальчика. Стражник тут же упал.
— Пауклаки! Макабреды! — люди в панике заметались.
Серые воины на пауклаках прыгали со стены. Люди Крутиклуса падали с перебитыми шеями. Тайрэ не успел сосчитать до десяти, как все уже было кончено.
— Пусть пауклаки едят. Оставить того и вот этого, — главный указал на лежащего Исси и на Крутиклуса, который пытался забиться в щель между валунами. — Они умрут по-другому. Их кровь послужит Макабру.
Тут он заметил Тайрэ, который бросился к Исси:
— Кейрэк? Давненько не виделись! Я же предупреждал: мы с тобой еще встретимся.
Тайрэ узнал того, с кем сражался в предгорьях. Всадник на пауклаке взобрался на стену и прыгнул. Тайрэ сумел увернуться, но он уже очень устал. Пауклак укусил его в руку и заставил выпустить меч. Рукав потемнел от крови. Тайрэ под натиском Мукарана отступал к обрыву.