Тем временем на арене вновь показался Шляйн, который окинул взором ряды зрителей.
– «Ученики чародея» определят Финальный Вопрос в результате убийственного тура – «Камень-Ножницы-Бумага»!
Я удивленно вытаращил глаза на Живоглота.
– «Камень-Ножницы-Бумага»? После всех тех чудовищных испытаний, которые они перенесли?
– Не советовал бы тебе смотреть эту чушь, – рассмеялся девол и щелкнул пальцами. С полки шкафчика слетел хрустальный графин и плеснул в бокал порцию спиртного. – Если ситуация складывается таким образом, что у местной команды появляются реальные шансы на победу, мы всегда устраиваем невинное, абсолютно мирное состязание. Рейтинги существенно снизятся, если мы избавимся от аборигенов.
– Все верно, но ведь это детская игра! Вы же обманываете зрителей!
– Ск… Ааз! – позвала меня Банни. – Ты хочешь, чтобы они устроили что-то кровавое?!
– Но как воспримут этот тур сами участники? Не постигнет ли их разочарование?
Живоглот выпрямился в своем кресле.
– Ты думаешь, что состязание будет неинтересным? Ошибаешься! Ты только посмотри, что мы делаем в таких случаях! Спецэффекты! Музыка! Освещение! Комментарии Шляйна в прямом эфире! Он достоин своего веса… НЕМАЛОГО веса в золоте.
До моего слуха донеслись крики. Публика дружно скандировала:
– Хо-тим чемпиона! Хо-тим чемпиона!
– Вы все прекрасно знаете правила, – сообщил команде один из ситкомедиантов. – Когда счет закончен, вы должны показать свою руку. Мы играем… до первого смертельного исхода.
Скажу честно, у меня перехватило дыхание.
– Видишь, Ааз, это тебе не хухры-мухры.
– Понятно, – сказал я упавшим голосом.
– Готовы? Начали!
Лучи прожекторов скользнули по арене. Грянул невидимый оркестр.
– Раз, два, три!.. – хором рявкнули «Ученики чародея».
Лучи софитов ярко высветили их руки. Двое игроков держали бумагу. Трое вооружились камнями. Один пощелкивал ножницами… На ладонях моих подопечных появились изображения свитков, сияющих драгоценных камней и пары сверкающих ножниц. Ножницы тут же набросились на свиток. Оставшийся пергамент накрыл один из камней. Два других камешка принялись угрожающе надвигаться на ножницы.
– Толк, давай! Фризия, вперед! Трутень, вперед!..
Барабаны грохнули с новой, оглушительной силой.
– Три за один раз! – возликовал Живоглот. – Превосходно!
Я же застонал от досады, когда трое участников, сгорбившись, понуро скользнули в темноту. Снова грянула музыка, еще громче прежнего. Живоглот оказался прав: зрелище воистину завораживало.
Оставшаяся троица – Полони, Джинетта и Мелвин – обменялась подозрительным взглядами. Купидон попытался обмануть извергинь.
– Раз, два… я не готов, – сказал он, отводя руку назад.
– Прекрати! – гаркнула на него Полони.
– Давайте на счет «три»! – решительно проговорила Джинетта. – Только спокойно. Готовы?
– Готов! – недовольно ответил Мелвин.
– Раз, два, три!..
– Бумага! – выкрикнул Шляйн. – Одинаковый выбор!
В следующее мгновение возникли три бумажных свитка.
– Раз, два, три!
– Ножницы!..
Щелкнули три пары ножниц.
– Бумага!
Три свитка.
– Удивительно! – заметила Банни. – Шансы на то, что все выберут один и тот же предмет трижды, равны…
– Соотношение – девятьсот семьдесят два к одному, – радостно потирая руки, произнес Живоглот. – Ну, теперь держись, я сейчас кое-что сделаю!
С этими словами он наклонился над одним из хрустальных шаров на столе и о чем-то заговорил с деволом, который неожиданно возник внутри магической сферы. Я не стал сосредотачиваться на их беседе, увлеченно следя за действиями моих учеников.
– Камень!
Три драгоценных камня бешено закружились, отбрасывая яркие блики на лица конкурсантов.
– Бумага!
– Бумага!
– Ножницы!..
– Невероятно! – удивилась Тананда. – Интересно, как долго это будет продолжаться?
– Хочу заверить вас, дамы и господа, – прозвучал бархатный голос Шляйна, – что игроки не сговариваются. То, что происходит сейчас на ваших глазах, удивительное событие, первое за всю историю нашей игры «Была не была!»!
– Бумага!
– Камень!..
Как известно, чудеса и феноменальные явления рано или поздно кончаются. Полони вскинула вверх два растопыренных пальца.
– Ножницы! – выкрикнула она.
– Камень! – хором завопили Мелвин и Джинетта.
Зрительный зал охнул.
Грянул оркестр. Полони посмотрела на собственную руку как на презренного предателя. Луч прожектора тотчас скользнул в сторону, оставив ее в темноте.
Мелвин повернулся лицом к Джинетте:
– Теперь остались только мы с тобой, куколка!
– Начали! – произнесла та. – Раз, два, три!
– Камень!
Они снова назвали один и тот же предмет. Публика разразилась восторженными криками.
– Бумага!
– Ножницы!
– Ножницы!..
– Камень! – взвизгнул Мелвин, вскинув вверх кулак.
– Нож… – Не успев договорить слово до конца, Джинетта поняла, что допустила ошибку. – Ножницы!
Оркестр грянул с удвоенной силой. Шляйн подлетел к купидону и обнял его за плечи.
– Поздравляю, Мелвин! Ты победил!
– Я?! – удивленно пискнул тот.
– Успокойся, парень! – прошипел ему на ухо Шляйн. Мелвин смотрел на него с видом крайнего удивления. Ведущий просиял ослепительной улыбкой.
– Ближе к зрителям, купидоша! Отныне начинается твоя новая жизнь! Расскажи нам о чувствах, которые ты сейчас испытываешь!
Впервые за все время моего знакомства с Мелвином тот не нашелся, что ответить.
– Видите ли, сэр… я обещаю приложить все силы… особенно если рядом со мной по-прежнему будут мои друзья, – наконец промямлил он.
И он посмотрел на остальных членов команды, которых снова осветили лучи прожекторов. Полони и Фризия собрались было надуться, однако когда оказались в центре внимания, все-таки выдавили из себя улыбки.
– Я верю в тебя, мой мальчик! – умильно улыбнулся Шляйн.
Их обоих неожиданно окружила целая толпа магов с хрустальными шарами. Грандиозное событие транслировалось по сети хрустальношарового вещания, так что героя следовало запечатлеть во всех ракурсах.