– Какие цветы?
– Комнатные. Две фиалки и пальмочку. Гриша сказал, что любит подоконники в цветах, вот я и купила в магазине три горшочка.
Я в крайнем удивлении подошла к окну и посмотрела на местную флору. Фиалки не цвели, более того, они выглядели жалко. Можно сказать, засыхали на корню. Тем не менее Алинкин порыв создать в доме уют, заведя комнатные растения, заслуживал уважения. Нельзя было душить его в зародыше, поэтому я не стала ее ругать, а спросила мягко:
– Алина, а ты когда их в последний раз поливала?
– Ты знаешь, Поля, мне сказали, что главное – не переувлажнить почву, иначе листья станут гнить. Там, на дне, есть дренаж, он задерживает влагу, поэтому их надо поливать раз в месяц.
О том, что растение может засохнуть, ей не сказали. А самой об этом догадаться Нечаевой ума не хватило.
– Алина, по-моему, их поливают не раз в месяц, а раз в неделю.
– Не знаю, – Нечаева тупо посмотрела на фиалки, – но я зайду в магазин и уточню это.
– Лучше сначала полей. А где же кролик?
– На кухне, я его там перед твоим приходом закрыла, чтоб не мешал общаться. Хочешь с ним познакомиться? Он такой лапочка!
– Конечно.
– Тогда пойдем! Мне его Гриша подарил, чтобы я не скучала одна, пока он в командировке. Я назвала кролика Степаном. В честь школьного учителя зоологии. Помнишь его?
– Конечно, у Степана Михайловича была выдвинутая вперед нижняя челюсть, и он сильно смахивал на грызуна.
Алина открыла дверь на кухню, и нам представилась совершенно жуткая картина. На полу валялись осколки разбитой посуды, какие-то консервы, тряпочки-прихваточки, полотенце. А посередине этого безобразия лежал лапками кверху белый декоративный кролик.
– Наверное, он сдох, – неуверенно предположила я.
Нечаева вскрикнула и спряталась за меня.
– Полечка, пощупай у него пульс, пожалуйста, я боюсь.
– Я сама боюсь.
– Полина, ты же такая смелая, а я по жизни трусиха! Ну, пощупай пульс!
– Где же его можно прощупать, интересно? – спросила я, делая робкий шаг по направлению к кролику.
– Не знаю. Тогда температуру померь. Холодный он или нет?
– А какая у кроликов температура считается нормальной?
– Откуда я знаю?
Я наклонилась над несчастным животным, но дотронуться до него не успела. Зайчик вдруг передернулся, и я отпрянула назад.
– Кажется, живой. Но вот здоровый ли?
– Живой – это хорошо, – Алина подошла ближе. – Устал, наверное.
– Да, после таких разрушительных трудов можно устать. Алина, неужели ты не слышала, что здесь что-то происходит?
– Ну так, – смущенно протянула Нечаева. – Знаешь, Степка постоянно бегал по квартире туда-сюда, вот и пришлось несколько ограничить ареал его обитания. Если бы я знала, что он натворит такое…
– Интересно, зайцы всегда так себя ведут в малогабаритных квартирах?
– Поля, ну откуда я знаю?! Он у меня всего одни сутки.
– А ты его чем-нибудь за это время кормила?
– Конечно, – не слишком уверенно сказала Алина.
– Чем?
– Ну я не знала, что кролики едят, поэтому пошла в супермаркет и накупила разных кормов – для кошек, собак, птичек.
– Да ты с ума сошла!
– А что такое? Нормальная еда. Когда эти консервы стали к нам из-за границы завозить, люди их для себя покупали и ели с большим удовольствием, пока кто-то шибко умный не перевел этикетки. Между прочим, смертельных случаев не было.
– Среди людей – нет, а вот среди кроликов, возможно, будут.
– Ой, я себе никогда не прощу, если Степка не придет в себя, – захныкала Алинка. – Понимаешь, я думала, если ему эти корма не понравятся, то он к ним просто не притронется. Тогда я что-нибудь другое попробую.
– Значит, решила опыты над кроликами ставить?
– Ну почему опыты?
– По-моему, кролику твоя пальмочка больше всего понравилась, – сказала я, заметив обглоданное растение. – Алина, честное слово, ты как маленькая! Хотя дети-то как раз знают, чем зайцы питаются.
– Чем?
– Морковкой, капусткой и другими овощами. В конце концов, могла бы проконсультироваться в зоомагазине, чем кормят кроликов.
– Ты думаешь, он отравился? Может, ему промывание желудка сделать?
– Возможно, но для этого надо отвезти зайца в ветлечебницу. Возможно, его еще можно спасти.
– Полиночка, пожалуйста, отвези Степку в клинику! Ты ведь на машине, да?
– Конечно, а почему ты сама не хочешь это сделать?
– Понимаешь, я утром выпила кофе с коньяком, а перед обедом рюмочку вермута.
– Алкоголичка! Кстати, а ты кролика поила водой?
– Нет.
– Все ясно, он умирает от жажды.
– Поля, может, дать ему попить?
– Как? Из пипетки, что ли, в рот закапать? – Едва я это сказала, кролик еще раз передернулся, будто испугался, что опыты над ним продолжатся, вскочил на лапки и помчался в комнату.
Мы бросились за ним. Зайчик забился в теплый угол, поближе к батарее центрального отопления. Стоило нам к нему приблизиться, он рванул обратно на кухню.
– Живой, – радовалась Нечаева, – а я уж испугалась. Гриша приедет, а кролик умер. Как бы я это объяснила?
– Сказала бы, что отдала в кружок юннатов. Кстати, тебе лучше всего так и поступить, все равно он у тебя долго не протянет.
Я знала Алину с раннего детства. Из всех комнатных растений и домашних животных, попадавших когда-либо под ее опеку, еще ни одно не выжило. Даже кактус, который она прикупила для поглощения радиации, исходящей от компьютера, усох месяца за два. Это было неудивительно, ведь жизнь моей подруги, как и жизнь всей Вселенной, складывалась из хаоса. Она сама в нем иногда терялась, и мне частенько приходилось отыскивать ее среди вещей, купленных под влиянием импульса. Бедный кактус, тогда мне не удалось его реанимировать. Теперь с тем же усердием я попыталась возродить фиалки, щедро полив их теплой водичкой. Что касается пальмочки, то ее поливать и удобрять было бессмысленно. Заяц, должно быть, с очень большим аппетитом, обглодал ствол и подрыл корни.
– Придется ее выбросить, – сказала я, на что Алина согласно кивнула. – Так, с флорой разобрались. Вернемся к фауне. Попробуем накормить зайчика. Какие овощи у тебя имеются?
Нечаева открыла холодильник. Он был практически пуст. Что ж, Алина всегда была выше быта, а преступление против диеты считала самым большим преступлением, вот и не искушала себя наполненным холодильником…
– А это что? – спросила я, углядев в ящике для овощей нескольких листочков шпината и усохший экзотический фрукт, название которого я дать затруднилась.